Бухарские миражи - Коллектив авторов

Только очутившись в салоне самолёта и находясь на высоте десять тысяч метров над землёй, я наконец-то явственно ощутил – насколько беспомощен и жалок человек, находящийся под властью неких высших сил и насколько он не в состоянии никак изменить не только текущего положения дел, но даже хоть как-то повлиять на свою собственную судьбу, защитить её, надёжно обезопасить себя. Каждую секунду в голове прокручиваются различные варианты сценариев дальнейшего хода развития событий, естественно, – с самым мрачным финалом. Мозг постоянно находится в напряжении и это сильно утомляет и подтачивает нервную систему. Я всё это прекрасно понимаю. И в то же время, ничего с собой поделать не могу.

А вокруг сидят «беспечные» люди и едят, пьют, смеются, словно их это абсолютно не касается. Будто они находятся не в воздухе, а на земле. Впрочем, если крепко задуматься, то ещё неизвестно, где лучше с точки зрения безопасности – в воздухе или на земле? К примеру, одного из персонажей нашей истории не спас даже самый надёжный бункер, когда пришлось расплачиваться по «гамбургскому счету».

Почему-то вспомнилась притча из Евангелия от Луки (гл.12, ст.16 – 21):

16. И сказал им притчу: у одного богатого человека был хороший урожай в поле;

17. и он рассуждал сам с собою: что мне делать? некуда мне собрать плодов моих.

18. И сказал: вот что сделаю: сломаю житницы мои и построю большие, и соберу туда весь хлеб мой и всё добро мое,

19. и скажу душе моей: душа! много добра лежит у тебя на многие годы: покойся, ешь, пей, веселись.

20. Но Бог сказал ему: безумный! в сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил?

21. Так бывает с тем, кто собирает сокровища для себя, а не в Бога богатеет.

Все это наводит на мрачные мысли о бренности нашего бытия, о тщетной суетности человека и располагает к философским размышлениям.

А мир, тем временем, разделился на враждебные друг другу блоки, альянсы и группировки и враждует между собой: по национальным, конфессиональным, расовым, социальным и иным признакам. Но самое поразительное – народ с «пониманием» относится к принимаемым наверху решениям. Смешно и одновременно грустно.

Ещё грустнее осознавать свою беспомощность, когда речь заходит об Азии, её среднеазиатском регионе и о странах, образовавшихся на бывшем постсоветском пространстве. Стереотипы, сложившиеся относительно истории народов, заселяющих территорию современной Средней Азии, выглядят и вовсе удручающе.

Безграмотность, ещё простительная для обычного обывателя, чуть ли не поголовно охватила в после «перестроечное» время и всю журналистскую братию, пишущую на данную тему. Пишут все, кому не лень, причём настолько безответственно, что просто диву даёшься!

Взять, хотя бы, такую проблему, как противопоставление одной нации другой. По моему глубокому убеждению такой проблемы не существовало ранее. Она могла возникнуть только на политической почве, когда законные правительства были свергнуты и на смену им пришла ленинская гвардия, с её идеологической составляющей. Соответственно, с вытекающим отсюда решением «о национальном размежевании…» и последующей за этим политической чехардой, закончившейся в истинно большевистском духе – гонениями, репрессиями и расстрелами лучшей части народа.

Я рос и воспитывался в обыкновенной бухарской семье, а это означает, что начиная с колыбели, мог слушать исключительно таджикскую речь. Потом, уже став немного старше, также органично в наш дом вошли и остальные языки: русский, узбекский, татарский, еврейский. Потому, что наш 16-ти квартирный дом напоминал собою настоящий Вавилон: в этом «котле варилось» более десятка национальностей.

С детских лет, сколько я ни старался, осилить узбекский язык, мне этого не удалось, о чем я теперь искренне сожалею. По «родному» языку (читай – узбекскому Г. С.) у меня стояла незаслуженно завышенная учителем «тройка»

А ведь, узбеки и таджики несколько столетий жили сообща, не делая никаких различий по этническому принципу. Для того, чтобы убедиться в этом, достаточно было заглянуть в любой из кварталов Бухары. Да что там – кварталы? На нашей лестничной площадке, состоящей из трёх квартир, жили арабы, узбеки и таджики.

Помню, как я доставал мучившими меня вопросами отца. Он неизменно хмурился, заслонялся от меня газетой и говорил мне, чтобы я поменьше задавал «ненужных» вопросов, а лучше шёл бы, учить свои уроки.

Один урок я выучил на всю жизнь: политика – это грязь, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Сегодня мне искренне жаль оба несчастных народа, которые на протяжении всей истории мирно сожительствовали рядом и «варились в общем котле», дополняя друг друга своими лучшими качествами, пока на арену мировой истории не выскочили безответственные политики и волна оголтелого национализма и шовинизма не захлестнула этот несчастный регион.

Теперь, одни «интеллектуалы» плачут, что у них отняли Бухару и Самарканд, другие же – вынуждены изворачиваться и придумывать всякого рода легенды, притягивая факты «за уши», чтобы хоть как-то оправдаться в глазах не предвзятого историка. У итальянцев есть в ходу неплохая поговорка: «Время – самый честный человек». Что ж, к сказанному добавить нечего.

Мне думается, что это слишком деликатная тема и, следовательно, подходить к ней необходимо со всей осторожностью, поскольку малейшая неточность в интерпретации каких-либо фактов, с вытекающими из этого последствиями, пойдёт не во благо общему делу двух народов, а наоборот – лишь, будет «лить воду на мельницу» всякого рода экстремистам, фанатично настроенным элементам и некоторым политикам, которые ради достижения своих узких интересов, готовы наплевательски отнестись к судьбе собственного народа. А несчастный народ и без того уже настрадался за последние десятилетия и достоин лучшей участи.

Оставим, однако, политику в покое. Тем более, что я призываю вас к совсем другому: давайте вместе пройдёмся по старым улочкам древнего города и поразмышляем о вечном, едином, нерушимом; одним словом, над тем, что объединяет каждого из нас, независимо от расовых, национальных, конфессиональных и иных различий.

Глава 1 – Биографии замечательных людей

Вход в историю. Фото автора.

Памяти коснеющей не верьте,

Хлопающий ставень на ветру.

Кто-то сбросил с минарета Смерти

Расточительную Бухару.

И лежит распластанное тело;

Каждый может подойти и пнуть.

Море шёлковое отшумело,

Грязной тряпкою прикрыта грудь.

Побеждённых бросили на плаху,

Разогнали в тёмные углы…

Только аисты поют Аллаху

С минаретов звонкие хвалы…

Эта глава посвящена тем уникальным личностям, чьи имена и чья судьба так или иначе неразрывно были связаны с Бухарой, являя собою неотъемлемую частицу украшения этого богатого своей тысячелетней историей города. Биографии этих людей только подчёркивают и дополняют тот список эпитетов, которыми издревле была наделена Бухара.

Природа, благосклонная к неординарным личностям, наделила их качествами, благодаря которым они сумели не только преодолеть и выстоять, наперекор всем трудностям, выпавшим на их долю, но своей собственной биографией явили пример превосходства стойкости духа над тупой тиранией, бесправием и беззаконием. Какие же это качества? В первую очередь, благородство и широта души, сердечное обаяние и естественность в поведении. Это глубокая порядочность, которая сегодня является большой редкостью, и разносторонние познания в различных областях, а также широкая эрудиция, позволяющая совершенно спокойно и непринуждённо вести диспут на любые темы и умение аргументированно отстаивать свои взгляды по тем или иным животрепещущим темам, волнующим человечество.

Наконец, это нелёгкая, полная приключений и драматизма судьба, не сломившая, однако, цельности натуры, а наоборот, только лишь укрепившая веру в торжество общечеловеческих ценностей и идеалов и позволившая, пройдя через многочисленные невзгоды и лишения, не загрубеть и ожесточиться сердцу, а наполнить его теплотой, участием и заботой об окружающих, умением прощать и быть более снисходительным к человеческим слабостям, оставаясь в то же самое время предельно требовательным к себе.

Конечно же, я вполне допускаю, что таких биографий на протяжении всей истории Бухары было достаточно великое множество и далеко не все они дошли до наших времён или остались в памяти потомков. Мне сложно объяснить, исходя из каких критериев я подбирал кандидатов, которые должны быть представлены в данной главе. А потому, не особо вдаваясь и углубляясь в детали, я всего лишь прошу снисхождения со стороны читателя. Ну, а насколько удачно вышла эта подборка судить, увы, не мне.