Все имена птиц. Хроники неизвестных времен - Мария Семеновна Галина

– Да будет благословенно пламя костра, живительное, обогревающее! – воскликнул предводитель, протянув руку к огню. – Ты, Хасан, и ты, Ахмад, займитесь приготовлением пищи, ибо она подкрепляет силы и утоляет голод. Ибо имеется в переметных сумках вяленое мясо в количестве необходимом и достаточном, да и лепешки найдутся…

– Не лучше ли нам убраться отсюда, о Алчущий Добычи, – робко спросил Хасан.

– Сказано, не лучше, – отрезал предводитель, – и делай, что велено, пока я не вступил в беседу с твоим языком без твоего участия!

Разбойники отошли к верблюдам и стали копаться в сумках. Предводитель задумчиво наблюдал за ними, продолжая похлопывать рукой по рукояти сабли. Тени от развалин растворились в окружающем сумраке – лишь на площадке, где горел костер, дрожал слабый круг света…

Верблюды вдруг вновь как по команде вскинули головы и заревели, заставив разбойников мигом отскочить и схватиться за оружие. Хасан выхватил из-за седла единственный уцелевший лук, наложил на тетиву стрелу и замер на полусогнутых.

– Мама родная, – пробормотал Гиви невнятно, поскольку не сумел справиться с отвалившейся челюстью.

– Ни хрена себе! – задумчиво откликнулся Шендерович.

Из-за развалин выступила смутно видимая во мраке человеческая фигура. Двигалась она неуверенно, пошатываясь и ударяясь о торчащие каменные выступы, однако же Гиви углядел в ее очертаниях что-то странно знакомое. Когда человек (ежели это и впрямь был человек) приблизился достаточно, чтобы на его лицо упали слабые отсветы костра, Гиви узнал предводителя разбойников.

Он оглянулся.

Предводитель сидел, скрестив ноги, и пожирал завернутый в лепешку кусок копченого мяса.

Гиви вновь повернул голову.

Предводитель разбойников надвигался на маленький отряд и уже пересек смутную границу, отделяющую окружающий мрак от света костра.

У стены отчаянно ревела и билась на привязи белая верблюдица.

Ахмад и Хасан взвыли.

Оба предводителя выглядели совершенно одинаково, если не считать того, что один стоял, второй же сидел у костра.

– Оборотень! – одновременно выкрикнули оба, причем каждый протянул руку, указывая пальцем на другого.

– Оборотень! – завыли Ахмад и Хасан, вертя головами по сторонам. – Джи-инн! Ифри-ит!

– Что встали, шакалы! – завопил тот предводитель, что стоял. – Стреляйте! Вот он, сидит!

– Хитрая тварь, – холодно сказал тот предводитель, что сидел, отбрасывая лепешку, и, в свою очередь, вскочил, поспешно протягивая руку за саблей на поясе, – путает следы!

– Вы что, шакалы, своего предводителя не узнали? – воскликнул тот, что вышел из тьмы, в свою очередь положив руку на рукоять сабли. – Оборотень, не кто иной, сидит с вами!

Гиви и Шендерович переглянулись и начали осторожно отодвигаться от костра поближе к скалам. Ни Ахмад, ни Хасан, ни ночной гость не обратили на них никакого внимания, но предводитель номер один, который, казалось, был способен видеть все одновременно, уставил на них сухой острый палец и проговорил:

– Куда?

Приятели замерли на месте, точно в старинной детской игре.

– А вы куда смотрите, бараньи потроха? – заорал предводитель номер один, оборачиваясь к Ахмаду и Хасану. – Или вы не видите, кто перед вами? Морок, наваждение! Холодная сталь – вот лучшее угощение для таких, как он!

– У-у! – завыли Ахмад и Хасан еще пуще прежнего.

– Подманил меня, обернувшись прекрасной гулью, да и ударил по голове, – гнул свое ночной гость, – только к ночи я и пришел в себя. Ах вы, негодные, ничтожные, неужто не можете отличить истину от подделки? С кем вы делили хлеб и мясо, о пустоголовые? С нечистью! Да вы только гляньте на его уши!

Гиви покосился на предводителя номер один. Уши у него были прикрыты чалмой.

– Нет, вы поглядите на его уши! – воскликнул двойник.

Гиви покосился на уши ночного гостя. Они тоже были прикрыты чалмой.

– Что они говорят? – отчаянно взывал Шендерович у него за спиной.

– Да хрен их знает. Спорят, кто настоящий…

– И кто же?

– Миша, слушай, понятия не имею.

– Лапы когтистые не иначе прячет он в своих сапогах.

– Да вы стащите с него сапоги! У него же копыта!

Ни Хасан, ни Ахмад ни с кого из предводителей стаскивать сапоги явно не хотели. Они по-прежнему застыли, присев на полусогнутых и дико озираясь по сторонам.

Новый предводитель в отчаянье плюнул и выхватил саблю, коротко взблеснувшую в свете костра. Это и решило дело.

Хасан, лук в руках которого так и ходил ходуном, на миг остолбенел, потом спустил тетиву. Стрела коротко свистнула, вспарывая ночной воздух, и вонзилась ночному гостю прямо в шею. Тот удивленно поднял руку, точно отмахиваясь от надоедливой пчелы, наткнулся на торчащее из шеи короткое древко, невнятно охнул, подогнул колени и стал медленно крениться на песок. По шее его текла струйка крови, которая в полумраке казалась черной.

– О-ох! – взвыл Хасан, не менее остальных пораженный своим поступком.

Предводитель упал, ноги в сафьяновых сапогах дернулись раз-другой, прочерчивая в песке глубокие борозды, и, скорчившись, застыл.

Ахмад и Хасан упали на колени, дико озираясь.

– Ну-у, – благосклонно проговорил тот, кто сидел у костра, – не так уж плохо…

– Г-господин! – запинаясь, вытолкнул из себя Хасан.

– Какой я тебе господин, дурень, – ухмыльнулся предводитель, показывая острые зубы.

– Э-э… – Хасан, казалось, потерял способность к членораздельной речи.

– Или не пристрелил ты сейчас своего господина? – произнес предводитель, оборачиваясь к разбойникам. – Ибо тот, кто сидел с вами у костра, не он, а я…

Что-то такое было в его лице, что Ахмад и Хасан вновь хором взвыли и кинулись прочь, забыв и про верблюдов, и про птиц анка, которые, впрочем, отреагировали на происшедшее лишь тем, что, выпростав головы, сонно перекликались друг с другом. Две согнутые в ужасе спины на миг мелькнули меж развалин, жуткий, почти нечеловеческий вой раздался вдали и затих…

– Ну вот, – с удовлетворением произнес оборотень, вновь усаживаясь поудобней. – Неплохо получилось, верно? Честно говоря, убийство мне претит, но эти трусливые злодеи и сами управились.

Гиви вновь переглянулся с Шендеровичем и начал медленно пятиться.

– Куда, придурки, – прикрикнул оборотень, – или вы хотите поменять избавление на плен?

Для верности он подобрал с земли брошенный Хасаном лук и умостил его на коленях.

– Блин! – проговорил Шендерович, почесывая затылок и стараясь не смотреть на лежащее поблизости тело. – Это что ж такое творится? Узурпация? Незаконный брат-близнец? Или ему пластическую операцию сделали?

– Обычный оборотень, – пояснил Гиви.

– А-а, – протянул Шендерович, – и как это я сразу не догадался!

– Обычных оборотней не бывает, – сказал оборотень, который, в отличие от настоящего предводителя разбойников, обладал способностью понимать незнакомую речь, – а я принял этот облик, чтобы вырвать вас из лап разбойников. Да и, честно говоря, не много тут хитрости, поскольку был ваш пленитель жаден и жесток. Будь он мудр и благороден, задача была бы неизмеримо труднее. Впрочем, – добавил он, – тогда бы и хитрость подобная не понадобилась. Ибо муж добрый и мудрый не стал бы выменивать чужие жизни на блага земные, которые, честно говоря, всего лишь мусор… Кстати, о мудрый Гиви, почему ты все время выступаешь при своем друге и спутнике в качестве толмача?