Изгнанники - Михаил Михеев

Вернувшиеся, как и положено, моментально увешались медальками. Хотя, по сути, на войну этот рейд не тянул, скорее, на учебный полет и тренировку в условиях, приближенных к боевым, но народ должен знать своих героев, и пропаганду еще никто не отменял. Поэтому и появились медали "За Швейцарскую компанию", "За Болгарскую компанию", "За Чешский поход". Ну и еще за личную храбрость, естественно. Ко всем этим наградам полагалось солидное денежное вознаграждение, благо средств хватало – все же теперь были колонии, которые работали на метрополию. А еще участники похода награбили столько, что моментально стали богатыми людьми, плюс каждому из них полагались в собственность земли на завоеванных планетах... В общем, солдат-помещик, новоявленный феодал, обеспеченный до конца жизни и способный оставить своим детям немалое состояние – что может быть привлекательнее для простого человека?

Бьянка, как офицер, оттарабанивший поход от и до, получила все три медали плюс памятный знак "За участие в штурмовых операциях". Участие, правда, сводилось к тому, что ее истребитель в числе еще десятка таких же машин конвоировал десантный транспорт. Но ведь участвовала! Так что все, теперь, можно сказать, ветеран, и мальчишки-амстердамцы, поступающие в летные училища, с восхищением смотрели ей в рот, ловя каждое слово! В общем, героиня, аж самой поверить можно в собственную исключительность и непобедимость!

Ну а потом была пышная церемония – Соломин короновался. В общем-то, для Бьянки такой расклад неожиданным не был, еще в империи перед отлетом она имела разговор не с кем-нибудь, а лично с императором. Впрочем, за год она встречалась с ним раз двадцать, и трижды по его приглашению была на приемах – император, похоже, частично перенес свое отношение к Соломину и на нее. Во всяком случае, держался он с ней запросто, и разницу в социальном положении при их общении невозможно было обнаружить даже под микроскопом. Он же и намекнул ей, что в случае, если она возьмет-таки бравого адмирала за жабры и поведет к алтарю, лично он не будет против. Ведь каждому королю нужна королева, не так ли? Бьянка кивала, делала выводы, но прекрасно понимала при этом, что в конечном итоге все зависит от Соломина – он слишком бит жизнью, чтобы позволить вертеть собой, хотя, конечно, ощущение поддержки за спиной прибавляло девушке уверенности.

Во время коронации Бьянка, как и прочие члены первого экипажа "Эскалибура", была в свите Соломина – стояли на трибуне позади него и пялились на устроенный в честь основания новой династии праздник с лучших мест. Эффектное шоу, кстати, получилось, запоминающееся. Кто-то еще и факельное шествие предлагал устроить, но Соломин с видимым сожалением отказался – идея, конечно, хорошая, красивая, опять же народ будет чувствовать свое единство и силу, но вот испоганили ее в свое время, а чересчур явных ассоциаций с теми событиями Соломин старался избегать. Не то чтобы его от них коробило, в конце-концов шоу – это всего лишь шоу, но к чему лишние осложнения? Те же британцы наверняка постараются преподать такие действия, как нечто жуткое, а тень от этого упадет на Российскую империю. Нет уж, лучше поосторожничать и тридцать раз подумать прежде, чем что-либо делать. Соломину чуждо было сострадание к соседям, пусть хоть сдохнут все, палец о палец не ударит, и ему было плевать на их мнение о себе, но Россию подставлять, пусть даже и в такой мелочи, он не хотел. Так что ограничились более нейтральными решениями вроде лазерного шоу. Жуткое старье, конечно, но для неизбалованных зрелищами амстердамцев пойдет.

И вот, не успев протрезветь после сабантуя, прилагающегося к церемонии, новоявленный монарх устроил официальный визит к соседям – договоры подписывать да страх наводить. А первой планетой, которую он решил посетить, был Вечный Кипр – планета, с которой у Бьянки было много ассоциаций, и почти все, кроме последней, неприятные. Соломин это прекрасно понимал, поэтому сопровождать его не предложил, но... страх надо преодолевать – так их учили, и Бьянка убалтывала Соломина до тех пор, пока он не согласился. В результате из авиагруппы "Адмирала Корнилова", своего авианосца, девушку перевели обратно на "Эскалибур", и очень скоро ей, в числе еще нескольких офицеров, пришлось сопровождать Соломина на приеме во Дворце Правительства республики Вечный Кипр. Правда, она подозревала, что ей пришлось туда идти только благодаря вредности адмирала. Мол, напросилась – получи теперь по полной программе. Ну, она и не протестовала, разве что вместо платья одела парадный мундир, на что имела полное право.

Хорошо хоть, на сей раз, когда они прилетели, таможня не тянула. Больше того, таможенников и вовсе не было – как-никак, это была уже не частная развлекательная поездка, а официальный визит главы сильного государства в государство слабое и, вдобавок, не вполне самостоятельное. Вдобавок, русский линейный крейсер, да еще и в сопровождении двух крейсеров рангом пониже наверняка, как и в прошлый раз, напугал местных вояк до мокрых подгузников. Но если в первый визит сюда Соломина авторитет государства все же несколько перевешивал возможности частного лица, то сейчас, когда за адмиралом вполне официально стояло его собственное государство, на Вечном Кипре попросту трепетали. Правда, как сообщала разведка, их несколько успокаивал тот факт, что о своем визите Соломин предупредил официально – вроде бы, при таких раскладах теряется эффект внезапности, а стало быть, агрессор сам себя лишает преимущества. Стало быть, и бить не будет. У понимающего человека такие рассуждения могут вызывать разве что снисходительную улыбку – князь Святослав, к примеру, всегда посылал там, кого шел бить, послание "Иду на Вы". Только вряд ли это было проявлением рыцарства, как принято считать. На деле все проще – Святославу совершенно не улыбалось искать врага по бескрайним степям, он предупреждал врага, тот собирал силы в кулак, после чего с ним можно было покончить одним ударом. Не бесспорная, но, тем не менее, в определенных условиях достаточно эффективная тактика. Впрочем, Соломин над греками не смеялся – им простительно, они воевать никогда не умели. А эффект внезапности ему был и не нужен – жалкую оборону Вечного Кипра его корабли и так могли растоптать походя. Важнее было другое – он не видел смысла завоевывать эту планету. Во всяком случае, пока.

Приняли их с почетом, что и неудивительно. Ну и прием закатили соответствующий. Бьянка, попав на этот прием, некоторое время чувствовала себя несколько скованно – все же она в подобных мероприятиях была новичком. То, что она видела в Российской империи выглядело несколько иначе, там прием у императора был, скорее, встречей равных, достаточно просто относящихся друг к другу людей. Конечно, иностранцу на таком приеме было бы достаточно тяжко, ибо его там разве что терпели бы, но между своими народ не слишком стремился меряться "достоинством". Бьянка тоже воспринималась, как своя. На легкий, еле заметный, но неистребимый акцент, конечно, косились вначале, но потом привыкли, все же остальное играло только на нее – и дворянское звание, причем не какой-нибудь папуасии, а Российской империи, и то, что она училась в имперском военном училище, и то, что была из экипажа ставшего уже легендарным "Эскалибура". Все это, несмотря на происхождение, которого она, кстати, не скрывала, автоматически делало ее своей, потому что чужому было попросту недоступно, и благодаря такому отношению освоилась она достаточно быстро. Все же русский – это не только и даже не столько национальность, сколько образ мыслей, а как раз с этим у Бьянки проблем не было.