Изгнанники - Михаил Михеев

Пожалуй, самым лучшим для Гарцмана было спокойно закончить ужин и не торопясь покинуть заведение. Он так и хотел поступить, есть такая штука – инстинкт самосохранения, и его никто еще не отменял. Однако вмешался случай в лице переполненного мочевого пузыря, что, в свою очередь, вызвало экстренную необходимость посетить туалет. Что Гарцман и сделал – против физиологии не попрешь. Ну а когда он вернулся, то обнаружил, что его спутник за столом отсутствует. Поискав его глазами, Гарцман обнаружил парня за соседним столиком, беседующим с человеком в русской военной форме.

Возможно, Мойша встал бы да ушел – это было разумным, однако взыграла банальная ревность. Добро еще, если бы любовника отбил у него другой мужчина – проиграть равному не так и позорно. Но это была женщина! Грязное, неполноценное существо!

Первой реакцией Гарцмана было оттаскать нахалку за волосы. Вот только он почти сразу сообразил, чем это кончится. Единственная здесь женщина в военной форме была заметно ниже ростом и тоньше в кости, чем мужчины, но при этом отнюдь не выглядела слабой. Да и пластика ее движений даже такому далекому от спорта вообще и рукопашного боя в частности "человеку", как Гарцман, говорила о том, что она неплохо подготовлена. По всему выходило, что, как только старый педик схватит ее за волосы, то его собственное лицо вполне может оказаться хорошенько обработано, и отнюдь не лосьонами. Боли же Гарцман не любил. Разве что в постели, под настроение...

К тому же, его напрягало присутствие других русских. Он ведь прекрасно понимал, что они в стороне не останутся, и ребра ему пересчитают быстро и качественно, может, даже и до смерти. Он ведь для них не человек – так, животное, пришибут и пойдут дальше, даже отвечать не будут. В общем, Гарцману было страшно, но ревность затмевала сознание. При этом в его куцые мозги даже не смогла пробиться мысль о том, что ревновать-то, в общем-то, и не к чему, и что женщина может просто разговаривать с человеком на какие-то отвлеченные, левые темы. Вокруг нее вон прямо сейчас два десятка русских мужчин, и она соблазнилась плюгавым греком? Смешно. Однако Гарцман этого не понял – ведь человек понимает только то, что хочет понять.

Под руку оскорбленного в лучших чувствах "поэта" попал нож. Гарцман сжал его в потной руке, и тот же понял, что это глупо – столовым ножом зарезать кого-либо достаточно проблематично. А вот двузубая вилка с очень длинными и тонкими, острыми, похожими на иглы, зубьями пришлась как нельзя более кстати. Осторожно, будто боясь обжечься, Гарцман взял ее и, поднявшись, осторожно двинулся к женщине. Со стороны попытка человека, не умеющего подкрадываться, незаметно, да вдобавок скрывая в руке оружие, приблизиться к кому-либо выглядела, наверное, комично, однако она удалась. Русские были настолько уверены в собственной безопасности, что просто не обратили внимания на эту клоунаду. На профессионала, как бы он не старался скрыть свои намерения, возможно, кое-кто из них и отреагировал бы, но туша жира с опасностью не ассоциировалась абсолютно. В общем, приблизиться Гарцману удалось.

Бьянка в тот вечер заскучала. Нет, началось все здорово, большой толпой они посидели в ресторане, потом явился Соломин, притащил маринованное мясо, и отдыхающие двинули на пляж, где устроили пикник с шашлыками. Смешно – вроде и только из-за стола, а шашлык пошел "на ура", тем более что Соломин отлично готовил. Единственной проблемой было то, что на пляже шашлыки никто не жарил, мангала не было, да еще и выскочил какой-то умник, вооруженный резиновой дубинкой – не положено, дескать. Герою засунули несколько купюр в карман рубахи и предложили засунуть дубинку в задницу, после чего он исчез, как по волшебству. Мангал соорудили из подручных материалов, уголь нажгли, свалив какое-то дерево, похожее на пальму, и очень неплохо вышло, кстати. В общем, пикник удался.

Однако градусы в организме кое-кого из офицеров достигли уровня, когда язык уже заплетается, но ноги еще держат крепко, и душа требует продолжения банкета. Немного подумав и громко посовещавшись, всей толпой отправились в ближайший ресторанчик на набережной, где врезали еще понемногу, после чего наименее стойкие пошли спать, а морально неустойчивые в один голос заявили, что "броня крепка, и Таньки наши быстры", а затем, не теряя даром времени, закадрили кучу доступных представительниц прекрасного пола и пошли не спать. Самые же стойкие двинулись продолжать банкет. Бьянка оказалась в их числе.

Следующим пунктом остановки двух десятков русских офицеров стал сквер неподалеку. Там их попытался арестовать патруль местной полиции за нарушение общественного порядка. Какие-то местные молокососы возмутились тем, что чужаки ведут себя по-хозяйски, даже не подумав, что живут за счет туризма, а кто платит – тот и заказывает музыку. Вдобавок, ситуация усугубилась тем, что на ревнителей и хранителей местных ценностей нарвались не все, а четверо ушедших вперед. Очевидно, они не показались шпане, коей было десятка полтора голов, слишком уж опасными. Однако, услышав впереди шум драки, на помощь товарищам примчались остальные русские, и принялись ногами выбивать из мальчишек дурь, а заодно и остатки мозгов. Подоспевшая полиция повязала хулиганов, но, хотя полисмены прекрасно понимали, кто перед ними, они героически попытались арестовать и русских – положено было задержать до выяснения обстоятельств всех участников беспорядков.

Русские, естественно, возмутились. В результате короткой, но яростной стычки полицейские были повержены, но на том приключения для них не кончились. Русские уважали смелых людей, даже если оказывались с ними по разные стороны баррикад. Именно поэтому полицейских привели в чувство (били их аккуратно, без членовредительства) и увлекли в ближайший ресторан. Когда через пару часов полицейские вернулись на место драки, оказалось, что арестованные давно уже расползлись и скрылись, но стражей порядка это не огорчило. Обнявшись, они, горланя песни, двинулись отсыпаться – русские поили их, не жалея хорошего вина, на которое у полицейских и денег-то не было.

Отделавшись от полиции, отдыхающие двинулись дальше, и наглухо засели в очень уютном ресторанчике, расположенном в подвале и стилизованном под старину. Специфически так стилизованном – окна в виде иллюминаторов, на стенах в художественном беспорядке штурвалы (новоделы, но очень похожие на настоящие, еще земные), рыбачьи сети, весла, багры, абордажные сабли и прочая мелочевка. По одному из весел кто-то из офицеров постучал пальцем, и лицо его удивленно вытянулось. Он-то думал, это крашенный под дерево пластик, а оказалось, и впрямь дерево, хотя чего удивительного? Это на развитых планетах дерево может оказаться роскошью, здесь же оно дешево, а колорит обстановке придает такой, какой пластику и не снился.