Правовое регулирование международных частных отношений - Владимир Кудашкин

2.3.4. Уязвимость доктрины полисистемности международного частного права

В юридической науке было высказано мнение, что международное частное право, исходя из объективного отсутствия системных признаков, в силу регулирования отношений, являющихся его объектом, нормами различных систем права, не образует отдельной самостоятельной системы права, но в то же время, с учетом внесистемного характера регулируемых им отношений, образует полисистемный комплекс[192]. Однако такой подход не в состоянии объяснить, почему такой полисистемный комплекс не может характеризоваться свойствами и качествами системы. Ведь первой и исходной посылкой для определения явления как системного является однородность рассматриваемых отношений. Как уже было отмечено, анализируемые явления отличаются определенной однородностью, так как опосредуемые ими связи носят частный характер. Кроме того, эти отношения образуют некую совокупность в рамках системы не межгосударственных отношений, а мировой системы социально-экономических отношений.

Если допустить, что существует некий полисистемный комплекс международного частного права, призванный обеспечить связи, взаимодействие и отношения двух или нескольких разнокачественных объектов – систем, то это предполагает следующие объективные реальности.

Во-первых, правовое регулирование в реальной действительности должно быть адекватно его базису, что предполагает наличие полисистемного комплекса международных частных отношений. Теоретическое исследование этого вопроса показало, что международные частные отношения входят в систему внутригосударственных отношений и в силу этого не могут образовывать полисистемный комплекс.

Во-вторых, функционирование полисистемного комплекса, призванного обеспечить взаимодействие и отношения нескольких разнокачественных объектов, также неизбежно бы вторгалось в структуру систем внутригосударственных отношений, ибо в ином случае этот комплекс не представлял бы собой совокупность определенным образом организованных связей и отношений.

Теоретической основой для обоснования Р. А. Мюллерсоном существования международного частного права как полисистемного комплекса являются системные исследования В. П. Кузьмина, который занимался изучением различий между целостными системами и системными комплексами. По его мнению, «в первом случае (в отношении целостных систем. – В. К.) предметом изучения оказывается их структура, законы соединения частей в некое структурное или функциональное целое, их внутренние механизмы и интегральные закономерности. Во втором же случае (в отношении полисистемных комплексов. – В. К.) предметом изучения становятся связи, взаимодействия и отношения двух или нескольких объектов систем, образующих системный комплекс»[193]. С критикой системного обособления целостных систем и полисистемных комплексов выступил Д. А. Керимов, который справедливо отмечал: «…познание… правовой системы предполагает исследование объективных оснований соединения ее частей в определенную интегральную и структурно-функциональную целостность. Но правовая система вместе с тем не только многосистемное образование, но и полисистемный комплекс (т. е. комплекс частей системы, каждая из которых сама может рассматриваться как целостная система). В ее состав входит множество подсистем различного уровня, в частности, правовые нормы, институты и отрасли. Это обстоятельство предполагает познание не только ее интегральных и структурно-функциональных качеств, но и ее связи, отношения, взаимодействия подсистем, которые в качестве составных частей образуют полисистемный комплекс данной целостной системы»[194].

Представляется, что Р. А. Мюллерсон, как и В. П. Кузьмин, занимаясь системным исследованием, не заметили различия между системой как явлением реальной действительности, и системой как теоретической конструкцией. Именно на это различие указывалось в науке, занимающейся системными исследованиями. Как подчеркивает Й. Лингарт, «наука занимается системами, причем как системами, которые в качестве определенной области окружающего мира являются предметом научных исследований, так и системами, являющимися теоретической конструкцией в виде суждений, утверждений и определений об объективном мире»[195]. Изучая системные явления – международное право, международное частное право и национальные правовые системы, Р. А. Мюллерсон в системном анализе отрывается от диалектических оснований указанных правовых систем. Он не исследует системные свойства тех отношений, на которых базируются эти системы. Именно поэтому его исследование превращается не в изучение систем как объективных реальностей, а в построение умозрительных теоретических конструкций, представляющих системное представление об этих явлениях. Это что касается методологических аспектов указанного исследования.

По существу же теории международного частного права как полисистемного комплекса необходимо подчеркнуть следующее. Система есть целостность однородных связей и отношений. В нее могут входить отдельные комплексы особым образом интегрированных связей и отношений. Имманентным свойством системы является функционирование. Функционирует система через свои связи и отношения, рассмотрение которых в отрыве от порождающей их системы лишает их свойств целостности. Данные связи и отношения – институализация внешней функции самой системы и проявление ее свойства функционирования. Обоснование их в качестве системных комплексов – это суммативный подход, не отражающий сложные процессы, происходящие внутри различных систем при их взаимодействии.

Избежать указанного противоречия можно, если рассматривать международные частные отношения в рамках системы внутригосударственных отношений, как представляющие собой ее подсистему. Такой подход позволяет, с одной стороны, рассматривать такую подсистему как некую специфическую совокупность социальных связей и отношений, опосредующую взаимодействие системы внутригосударственных отношений с другими аналогичными и разнокачественными системами; с другой – обеспечить устойчивость системы внутригосударственных отношений при ее взаимодействии с другими системами, т. е. реализовать принцип гомеостазиса. Вследствие этого объективно невозможно формирование самостоятельной надстройки над указанной подсистемой международных частных отношений. Правовая надстройка над международными частными отношениями может быть только частью правовой надстройки над системой внутригосударственных отношений. Указанные надстройки соотносятся друг с другом также, как и подсистема с системой. Как отмечает Э. А. Поздняков, «подсистема и система в целом связаны… отношениями координации и субординации. Они сосуществуют, взаимодействуют друг с другом, оказывают друг на друга взаимное влияние, детерминируют друг друга в определенных границах, но в то же время эта координация осуществляется в рамках определенной субординации, соподчиненности отношений, выражающейся… в определяющей роли общесистемных отношений и подчиненной роли отношений подсистемных»[196].

Проведенный системный анализ создает теоретико-методологические предпосылки для выявления закономерностей правового регулирования международных частных отношений, а также исследования таких правовых явлений в механизме правового регулирования международных частных отношений, как коллизионное право, публичный порядок и оговорка о публичном порядке, императивные нормы международного частного права, имеющие особое значение, обход закона и недействительность гражданско-правовых отношений с иностранным элементом, – определения их природы и сущности.

Часть вторая

Механизм правового регулирования международных частных отношений при взаимодействии национальных правовых систем

Исследованием общетеоретических вопросов правового регулирования занимались С. С. Алексеев[197], В. М. Горшенев[198], Т. В. Кашанина[199], В. В. Лазарев[200], В. Д. Сорокин[201], Л. С. Явич[202], В. Ф. Яковлев[203] и др.

Как отмечает С. С. Алексеев, механизм правового регулирования – это взятая в единстве система правовых средств, при помощи которой обеспечивается результативное правовое воздействие на общественные отношения[204]. Настоящая часть посвящена изучению основных закономерностей и правовых средств, через которые осуществляется правовое воздействие на международные частные отношения при взаимодействии национальных правовых систем, представляющих в совокупности механизм правового регулирования международных частных отношений.