Ловушка для дикого сердца - Элизабет Хой

Но сегодня и речи не было о том, чтобы снимать на улице. Небо над островом затянули серые тучи, и, по всей видимости, дождь не собирался скоро заканчиваться. Одеваясь утром, девушка думала о том, что Дерена очень расстроит это обстоятельство. Эйлин так и видела, как его синие глаза мечут молнии, словно он находился рядом с ней в комнате. Дерен не из тех, кто спокойно встретится лицом к лицу с разочарованием. Девушка даже представила себе, как он посылает проклятие небесам и вместо туч на небе снова вспыхивает солнце. А кроме того, уже более прозаически подумала, что Дерен уже приспособил для съемок помещение, которое раньше использовалось для хранения упаковочного материала. Скорее всего, он будет работать сегодня именно там.

Расчесывая перед слегка запотевшим зеркалом рыжую копну волос, Эйлин внимательно вглядывалась в свое лицо. Пухлые детские губы, темные глаза. Теперь каждое утро она просыпалась с чувством, что вот-вот должно произойти нечто чудесное. Быстро одевалась и завтракала. Затем бежала вдоль берега по дороге к Келлеханам, где ее ожидали несколько членов киногруппы: Дерен, Тед Рейли и молодой человек, которого звали Стрелиц. Он проявлял отснятые ленты и иногда работал вторым оператором. Кроме того, в этой группе, поджидавшей Эйлин, был еще один парень, лицо которого неизменно выражало недовольство. Все звали его Солнышко. Солнышко занимался монтажом. Потом, когда приходила Эйлин, они обсуждали программу дня и ждали Рилу, имевшую обыкновение всегда опаздывать и пребывать в дурном расположении духа. Однако после порции виски, которым всех угощал Бартли Келлехан, она быстро приходила в рабочее состояние, и день начинался.

Для Эйлин не существовало никого вокруг, кроме Дерена. Исходившая от него энергия завораживала ее, его личность так выпукло вырисовывалась на фоне всех членов съемочной группы, что они казались лишь его бледными тенями. Даже постоянно ворчащая Рила отходила на задний план. Наблюдая за Дереном вот уже десять дней, общаясь с ним, Эйлин вдруг неожиданно для себя стала воспринимать по-другому весь окружающий мир. Теперь знакомый остров, на котором она так долго жила и, казалось, так хорошо его знала, вдруг начал открывать ей свои тайны. Старые, привычные вещи наполнялись новым смыслом. Словно она смотрела на все другими глазами: на выступающий над морем утес, на белых кричащих чаек, мелькающих на фоне ярко-синего неба, на проезжающую мимо телегу с торфом, на садящееся вечером солнце, которое заливало море, небо и землю невероятными красками.

— Ты видишь это, Тед? Ты только посмотри! — кричал то и дело с энтузиазмом Дерен, пытаясь как можно эффектнее передать световое освещение.

Дерен почти никогда не обращался к Эйлин прямо. Казалось, он порой вообще не замечал ее присутствия, и, тем не менее, у нее возникало ощущение, что он делал все и говорил только для нее одной.

Все дело в том, что раньше она не знала никого похожего на него, размышляла Эйлин, торопливо пробираясь через пелену дождя. Дерен сразу привлекал к себе всех людей, попадающих в его орбиту. Подвижный, яркий, артистичный, изобретательный, страстно отдающийся своему делу. Разве удивительно, что он привлек к себе и внимание Эйлин? Она просто не могла не поддаться его очарованию.

— Они сегодня на упаковочном складе, — сообщил ей Бартли Келлехан, когда Эйлин пришла в магазин.

Девушка отправилась на другой конец острова. Но, дойдя до склада, остановилась в нерешительности перед дверью. От старого бревенчатого здания исходил запах соли, рыбы и смолы.

Вдруг к ней быстро подошел Дерен.

— Вот она! — поприветствовал он Эйлин, и его узкое, худощавое лицо сделалось радостно оживленным. — Представитель по связям с общественностью наконец появился! — Вспыхнувшая на его лице улыбка тут же исчезла, оставив в глазах сияющие огоньки. Теперь Эйлин предстояло собрать вместе человек десять-двенадцать местных жителей. — Выбери, пожалуйста, каких-нибудь мужчин попредставительнее и женщин с привлекательной внешностью. Нам нужно снять несколько сцен, в которых местные жители будут петь и танцевать. Для того чтобы все получилось более естественным, неплохо бы эти сцены заранее отрепетировать. Мы бы сейчас этим и занялись. А тогда вечером соберем уже побольше народа и снимем, так сказать, настоящий деревенский праздник. Тщательно подготовленная сцена будет выглядеть натурально. Идея ясна?

— Да, мистер Дерен, понятно, — ответила она с серьезным видом.

На его лице на мгновение появилась насмешливая гримаса, а затем ее тут же сменила широкая, добродушная улыбка.

— Зачем столько пафоса? Мне казалось, что все это осталось далеко позади. — Его пальцы быстро скользнули по ее влажным волосам. — Препакостное выдалось утро, правда? Риле не понравится шлепать по лужам. Неплохо было бы привезти ее на машине, конечно, но на острове нет никакого другого средства передвижения, кроме телеги. Боюсь, ей это тоже не понравится.

— Да уж, можно не сомневаться, — согласилась Эйлин. Ее неприятно кольнула мысль, что о ней-то он совсем не подумал. Ведь ей сейчас придется бегать по деревне в поисках подходящих артистов. Под дождем.

— Зайди посмотреть, что мы сделали с вашим складом, — пригласил Дерен Эйлин.

Оглядываясь по сторонам, она осторожно вошла внутрь. Произошедшие изменения поразили ее. Дерен не терял времени зря, так же как и Син — плотник, живший на острове, и еще человек десять его помощников. На стропилах были прикреплены большие лампы, в центре располагался круглый помост на колесиках, вокруг которого пол был забросан мелкими деревянными опилками. По сторонам вдоль стен стояли стулья, сделанные из металлических труб. А в правом дальнем углу возвышался какой-то горб — скорее всего, там под накидкой скрывались камеры и звукозаписывающая аппаратура. Но больше всего Эйлин поразил воссозданный в другом углу типичный интерьер Инишбауна. Здесь был и камин, и каминная полка, на которую обычно ставили иконки, с двух сторон от камина — плетеные стулья, побеленные стены и крошечное окошко с муслиновыми занавесками, кухонный шкаф с незатейливой утварью, а в углу — маслобойка, рядом на веревочке сушилась пара кусков свиной грудинки.

— Думаешь, это подойдет, чтобы снять здесь деревенский праздник? — спросил ее Дерен. — Мы, конечно, сделали кухню слишком большой, но зрители это вряд ли заметят. И основную часть павильонных сцен можно будет снимать здесь.

Она, конечно, с удовольствием осталась бы здесь и как следует рассмотрела эту кухню, которую Дерен называл «декорациями». Но нельзя было тянуть время. Ее ждала работа.

Меньше чем через час Эйлин вернулась в «студию», ведя за собой хихикающую толпу. Дерен встретил Эйлин у дверей склада, его лицо выглядело мрачным и озабоченным.