Первая любовь (СИ) - Мари Князева

я объясню ей это вторжение?! Чем я думал, вообще? Впрочем, известно, чем — уж явно не головой. Я замер в ожидании паники и истерики, но Маша только снова повторила мое имя:

— Глебушка… — глаза ее оставались закрытыми.

И в груди у меня взорвалась водородная бомба восторга. Она видит меня во сне! Все, этого довольно. Можно уходить. Я вполне счастлив. Вот только… Мой взгляд упал на Машин смартфон, что лежал на подоконнике. Я ведь до сих пор не выяснил ее номер! Не то чтобы у меня много времени на переписку, но иногда-то можно… если не спится, например.

Никаких кодов, Face Id и графических ключей… какая беспечность, Манюня! Впрочем, моей крохе нечего скрывать — она же у меня ангел.

Я набрал свой номер и дождался одного гудка, прикрыв динамик пальцем. Стер вызов из журнала, положил телефон на место и смылся из комнаты. Довольно безрассудства! Нужно действовать умнее.

Уже у себя в комнате я разблокировал свой старенький потертый смартфон, сохранил Машин номер и крепко задумался, что же ей написать. Даже погуглил, как нынче кадрят девушек в переписке. Интернет советовал быть оригинальным и оставлять побольше недосказанностей. Со вторым проблем не было: досказать все, что накипело, не давал страх быть отвергнутым, а вот с оригинальностью наблюдались серьезные проблемы: писатель из меня никакой, да и болтать я не особо умею. Мой конек — действия. Я готов в лепешку ради любимой девушки расшибиться… но как ей это объяснить? Может, картинкой?

Следующим важным советом был юмор. Юмор — это наше все. Главное оружие в борьбе за симпатию дамы. Значит, картинка должна быть смешной. И милой. Чтоб девочке понравилась. Что там сейчас милое актуально?..

Я убил целую массу времени, но нашел удовлетворившую меня картинку. Правда, для ночи она не годилась — скорее, для утра. Интернетовские пикаперы так и советовали — писать в небанальное время суток, поэтому отправка была отложена, и я снова попытался уснуть.

Но сон, как назло, не шел. Я вспомнил, как девять лет назад подрался с мальчишкой, который обидел мою Марусю — отобрал у нее розовый самокатик и сломал. Как она ревела над этим чудовищем с блестящей бахромой на руле, как обрабатывала мои ссадины зеленкой и дула на них своим маленьким пухлым ротиком. Теперь мне казалось, что я уже тогда был весь целиком, с потрохами — ее. Вот скажи она мне: спрыгни ради меня со скалы — и я бы спрыгнул. А уж кулаки разбить — вообще не вопрос. Но что-то не давало мне покоя в той истории. Я прокручивал ее на повторе снова и снова, пока не понял: тем мальчишкой был Денис Уваров.

Утром я проснулся ни свет ни заря. Не знаю, сколько проспал — часов пару, наверное, тело было как деревянное. Но валяться не хотелось. Я сделал зарядку: размялся, поприседал, поотжимался, потом сбегал на улицу, подтянулся на перекладине раз десять, принял холодный душ (а другого у нас по утрам и не водится) и наконец вернулся в комнату, чтобы отправить сообщение. Была половина шестого — наверное, не спит уже, если йога на рассвете. Я щагрузил картинку и отослал в электронное пространство.

Неожиданно быстро у нее появился статус «Просмотрено», и Маша тут же написала в ответ:

«Денис, это ты?»

Ох, как же велик был соблазн ответить «Да» и разузнать что-нибудь об их отношениях изнутри! Но ежу понятно, что она скоро узнает, что это не Денис — и выглядеть я буду при этом, мягко говоря, некрасиво. Поэтому я написал:

«Нет, это Глеб»

«А где ты взял мой номер? =))»

«Секрет)) Тебе котик понравился?»

«Да, очень. Но мне сейчас нельзя сосисочку) Йогой надо заниматься натощак»

«Ладно. Забегай потом ко мне, на сосисочку))»

«Я с удовольствием, только не знаю, когда»

«Я тебя дождусь. У меня дела тут, вокруг дома»

«Хорошо»

Она несколько раз набирала и стирала что-то, а потом прислала тоже котика, машущего лапкой. Ладно. Я буду ждать.

Глава 8. Йога и другие нежности

МАША

Глеб с самого утра сбил меня с правильной волны. Я такая спокойная проснулась, безмятежная… то, что нужно для йоги. И несмотря на ватное от недосыпа тело (ну не привыкла я подниматься в такую рань!), настроение было прекрасное. Буквально хотелось петь. И ничего такого страшного он мне, конечно, не написал, но вот я размякла. И чуть было не отправила ему смайлик с поцелуем. Хорошо, быстро образумилась и стерла. И выбрала сердечко. А еще немного подумав, удалила и его. Бережем дружбу. Она на дороге не валяется. Но душу-то уже себе разбередила. Никакого умиротворения нет и в помине!

Я надела короткие леггинсы чуть ниже колена и длинную свободную мамину футболку. Умылась холодной водой, вышла на крыльцо, вдохнула свежий воздух полной грудью. Солнце слегка припекало, птицы вовсю пели, народ в деревне начинал шевелиться: выгоняли скот, звенели ведрами, хлопали калитками. Подумать только, ведь шестой час утра! Я не то чтобы очень тяжело вставала в школу к первому уроку, но все-таки с усилием. И это было в семь! И мама моя еще спала — привыкла к городскому укладу — а дядя Сергей уже что-то там шуршал по хозяйству.

— Ты чего это в такую рань поднялась, Мария? — ухмыльнулся он.

— У меня дела, — важно ответила я с таинственным видом.

— Ну-ну, дела. Уж не с соседом ли? — отчим хитро прищурился.

— Нет, с чего вы взяли?

— Да уж известно дело, вы с ним не разлей вода. А ты чего нахохлилась? Не дрейфь, он парень хороший, авось не обидит…

Странные мимические намеки дяди Сережи я проигнорировала, но от любопытства не удержалась:

— А как вы это определяете?

— Ну, работящий, не пьющий, батю уважает. Это, Марусь, дорогого стоит. Нынче знаешь, какая молодежь пошла? — он смачно плюнул на землю и вернулся к работе, а я спохватилась, глянула на свой фитнес браслет — без десяти уже! — и помчалась на Овражную 7.

Дина поджидала меня с двумя скрученными туристическими ковриками у калитки и, увидев, улыбнулась:

— Я уж думала, не придешь! — воскликнула она, еще шире улыбаясь из-за моих натужных попыток отдышаться. — Мда, спортсменка из тебя знатная!

— Я стометровку хуже всех в классе бегаю! — не без гордости подтвердила я. — Даже медленнее, чем толстые девочки.

— И зачем же ты