История одной практики - С. Лисочка

А вот теперь спокойствие изменило доктору Катани. Сердцебиение участилось, темные глаза заблестели, тонкие губы сжались в узкую линию. Он злился, но злился не на нас, и даже не на ла Локо. Он злился на себя, на то, что не понял, не разгадал, чем закончится дружба с котолюдом. Лично я этому гневу верила больше, чем словам раскаянья, которые Катани мог бы произнести.

— А как так вообще случилось, что вы возобновили знакомство? — спросила я.

— А так. Вышел я как-то в холл клиники, проводить пациента, и кого я там увидел? Ла Локо, собственной персоной. Мы друг друга одновременно заметили, так что прятаться было бесполезно, он меня узнал так же, как я его. Впрочем, было видно, что он, во-первых, не ожидал меня увидеть, а во-вторых, видеть рад. Ну, завел я его в свой кабинет, мы поговорили… обменялись завереньями, что ничего друг против друга не имеем, договорились о взаимопомощи. Вивьен сказал мне, что на родине началась, если не гражданская война, то большой передел всего и вся, и что он решил перебраться в местечко поспокойнее. То есть, в Ицкарон. Спрашивал, нет ли у меня выходов на местных воротил. Поклялся, что не собирается никому про меня в Винчеции рассказывать, тем более что он сам оттуда бежал, потому что опасался за свою жизнь. Рассказал мне про моих родных…

Эльф поморщился, снова открыл свой портсигар, посмотрел на его содержимое и снова его закрыл.

— Перед тем, как покинуть Винчецию, я сообщил отцу, что им тоже надо бежать и послал его к одному моему знакомому капитану, дочь которого я как-то очень удачно вылечил от пневмонии. После этого, о дальнейшей их судьбе я не знал ничего. Последние годы я постоянно думал о том, чтобы нанять человека и послать его в Тропикану, выяснить, что с ними сталось. Но, сами понимаете, найти подходящего человека для такого дела непросто: во-первых, надо чтобы его расспросы не вызвали подозрений, во-вторых, чтобы он меня не продал, в-третьих, это должен быть кто-нибудь, кто сам не будет там белой вороной. Пока нужного человека не находилось, я копил деньги, чтобы заплатить ему. Экономил на всем, влез в это дело с Гайардом…

— А разве не ради домика с садиком и горничной? — поинтересовался Свиклай.

— Это никогда не было для меня важным, — ответил эльф. — Домик — это неплохо, но я готов был обойтись и без него. Теперь это все неважно. Вивьен рассказал мне, что корабль, на котором бежали мои родители и брат, пропал, а через неделю буря прибила к берегу его обломки и тела нескольких человек из команды, а капитан корабля так более и не объявился. То есть, судя по всему, мои родные погибли.

Он замолчал и погрузился в свои мысли. Я видела, что в его переживаниях нет сейчас ничего напускного, он скорбел о потере родных, хоть она и случилась много лет назад. Я решила, что лучше всего сейчас продолжить допрос.

— А что ла Локо делал в клинике, он не говорил?

— Его интересовала судьба одной его знакомой, как он сказал. Она должна была вот-вот родить. Они плыли на разных кораблях, так что он не знал доподлинно в городе ли она, и решил искать ее, прежде всего, в клинике.

— Когда это было? — подался вперед Эрик.

Это был первый вопрос, который он задал доктору. В присутствии лейтенанта наш практикант предпочитал помалкивать и слушать, но сейчас не сдержался.

— Я точно не помню число. В начале мая, кажется, это вторник был.

— Восьмого? — быстро посчитал в уме Эрик.

— Наверное, — пожал плечами доктор. — Это очень важно?

— Не особо, — сказала я, прикинув что эта встреча произошла до того, как ла Локо нашел ледовых эльфов. — Просто еще один кусочек мозаики. А что это за знакомая, он вам не сказал?

— Сказал, но не тогда, а позже, уже после того, как вы выставили его из города, и он перешел на нелегальное положение. Это Айлин Штепелтини. Если вам интересно, это я сказал ему, что она с мужем и дочерью лежит у нас.

— Почему? — спросила я. — Зачем вы это сделали?

— Затем, что был у нас с ним такой договор: если я узнаю что-то об этой семейке, то даю ему знать. Он их очень сильно искал.

— А вы знаете, зачем он их искал? — спросила я.

— Да. Айлин была его любовницей и ушла от него к Орнеру.

Свиклай, который что-то внимательно выглядывал в окне, повернул голову и чуть наклонил ее, Эрик оторвался от протокола и подался вперед, сложив губы трубочкой. Лишь Банни осталась совершенно спокойной, никак не отреагировав на такое интересное известие.

— Он этого так оставить не мог, — продолжил эльф, — и пытался вернуть ее. Несколько навязчиво с моей точки зрения, но это их дела. Такое объяснение меня удовлетворило. Потому я и согласился носить ей его записки.

— Что было в записках, вы не знаете? — спросила я.

— Нет, они запечатаны были, да у меня и привычки такой нет — чужие письма читать. Не забывайте, что я был курьером, а любопытные курьеры долго не живут.

— Почему он просто не воспользовался услугами Фьюарин? — спросила я.

— Точно не знаю. Могу предположить, что потому, что она может прилететь с запиской и при муже, а я передавал их только тогда, когда Орнер ничего не видел.

— И что же, Айлин отвечала на эти записки?

— Через меня — ни разу. Но она-то могла выбрать время, когда была одна, и вызвать почтовую фею. А, может быть, она ему и не отвечала — этого я не знаю. Она не слишком довольно выглядела, когда я ей записки отдавал.

— А где вы встречались с ла Локо и как вообще поддерживали с ним связь? — спросила я.

— В разных местах. Обычно в каком-нибудь кафе. У Вивьена был артефакт, с помощью которого он менял внешность, так что он не слишком боялся гулять по улицам города. Связь мы держали через почтовую фею.

— А для чего вы приготовили покаянную записку? — спросила я. — Ведь вы ее заранее написали, насколько я понимаю. Опасались, что с вами что-то случится, или совесть начала мучить?

— Моя совесть тут абсолютно не при чем, — поморщился Катани. — Собственно говоря, до того, как ла Локо с моей помощью захватил клинику, я не считал себя в чем-то особо виноватым. До этого от моих действий ни один невиновный человек не пострадал. Вы даже не представляете, что я почувствовал, когда понял, к чему привели мои действия. Но Вивьену, я, и верно, никогда особо не доверял, хотя и не скажу, что я как-то опасался за свою жизнь. Я очень хорошо чувствую опасность, потому и выжил. Я видел, что Вивьен не собирается меня убивать. Так что это была просто мера предосторожности, на всякий случай, не более того.

Над следующим вопросом я задумалась. Возможно, этот вопрос был лишним: понятно, что Катани успел сформировать свое представление о причинах появления ла Локо в городе, а этот вопрос сам по себе мог его перевернуть. А мне бы очень не хотелось навязывать ему свое мнение по этому вопросу. С другой стороны, мысли такого бывалого человека, как этот доктор, мне были крайне интересны — я хоть и жила какое-то время в Винчеции, с местным криминалом напрямую не сталкивалась, и о многих вещах могла судить лишь поверхностно и обывательски.