История одной практики - С. Лисочка

— А я-то всегда считал себя веселым человеком, — хмыкнул я, наконец выудив из кармана сигарету. — Но, если задуматься, то улыбаюсь я, и верно, не часто. Я не обижаюсь, Зай, чему тут обижаться?

— Ладно, в душ иди, сейчас завтракать или вернее сказать, обедать будем, — сказала Зайка.

— Я сначала покурить спущусь, — сказал я.

— Тогда зайди к папе, передай, чтобы тоже через пятнадцать минут поднимался…

Я кивнул, обулся и спустился вниз. На улице было облачно, но дождь, если и соберется, то только к вечеру. Ну и замечательно. Не без удовольствия выкурив сигарету, я заглянул в кузницу и передал насчет обеда. Кузнец отложил молот, с каким-то новым интересом посмотрел на меня, а затем сказал:

— А ты знаешь, что рядом с тобой огонь по-другому горит?

— Знаю, — ответил я. — Я огненный маг, это нормально. Первый раз встречаю человека, который это вот так сходу заметил.

— Сложно не заметить, — сказал кузнец. — Перед тем, как вы пришли, я как раз в горн два совка угля закинул. Они давным-давно выгореть должны были, ан нет, вот только-только золой рассыпаться начали, как раз думал еще подсыпать. И ведь горело так ярко, будто у меня не одна саламандра в топке, а две, а то и три. Я, конечно, мог бы предположить, что в этот раз уголь какой-то особенный, но я же не дурак, ты же понимаешь?

Он взял со стола железный прут в палец толщиной, согнул, закрепил середину в тисках и принялся без особых усилий скручивать его. Руками. При этом он все время поглядывал на меня так, будто ждал от меня какой-то реакции.

— Кажется, понимаю, — ответил я, взял совок угля и сыпанул его в топку.

Саламандра обрадовалась такому подарку и тут же перепрыгнула на угощение, а я чуть сосредоточился и пламя вокруг нее стало ярко-белым. Кузнец хмыкнул. Кажется, с ответом я вполне угадал…

— Вот и хорошо, что мы друг друга поняли, — кивнул он и вдруг протянул мне свою здоровенную мозолистую ладонь. — Меня Гест зовут. Предай дочери, что я сейчас. Заготовки нагреваться положу и поднимусь.

— Эрик, — представился я.

Кузнец снова кивнул. Вот теперь, мы, кажется, действительно познакомились.

На работу мы опоздали. Минут на десять, не более того, но все же опоздали. Тут я виноват был — время немного не рассчитал, да и накопители, что я вчера в арсенале брал, вернуть надо было. В кабинете, когда мы в него вошли, не было ни Квентина, ни Илиса, ни Вэнди, ни остальных, зато была Селена, а еще лейтенант Свиклай и какой-то темноволосый эльф с ушами врастопырку. Он сидел за столом Квентина, напротив вампирки, с гостевой стороны, конечно, и, судя по всему, она его сейчас допрашивала. Лейтенант прохаживался по кабинету, поглядывая то в окно, то на эльфа, то на Селену. Мы с Зайкой аккуратно прошли, негромко поздоровались и, было направились к дивану, где в маленькой ивовой корзинке, наподобие тех, что используют торговцы фруктами, дремал ящер Селены, но вампирка жестом подозвала меня к себе и отдала начатый протокол допроса. Зайка устроилась на краю дивана, а я сел за стол Илиса и пробежав глазами первые его строчки, узнал, что допрашиваемый — доктор Кьюби Катани, эльф, восемьдесят четыре года, образование высшее, медицинское, родился в Винчеции, Тропикана, в Ицкарон переехал три года назад, работает терапевтом в городской клинике. Сам протокол я прочитать не успел, поскольку Селена продолжила задавать вопросы, а мне пришлось их стенографировать.

— Значит, вы утверждаете, что смерть Гена Гайарда — это случайность? — спрашивала у эльфа Селена.

— Я говорю, что это — несчастный случай, но случай вполне закономерный. Когда у человека слишком много денег и его одолевает скука, то он начинает искать, чем бы украсить свою жизнь. После того, как господин Гайард принял первую дозу пыльцы, его конец был предрешен. Я не чувствую себя виноватым в его смерти, если честно.

— Однако в своем покаянном письме вы написали, что снабжали его наркотиками и шантажировали, — заметила Селена.

— По факту — да. Хотя я предпочитаю думать об этом, как о не слишком удачной попытке лечения, — сказал эльф. — Когда мы познакомились с господином Гайардом, он уже сидел на бурой пыльце, я же пытался пересадить его на более безопасный наркотик. Если бы он следовал моим рекомендациям, то был бы сейчас жив. К сожалению, я не учел, что он может смешать два состава в поисках новых ощущений. Я думал, я единственный его поставщик.

— Что за более безопасный наркотик? — спросила Селена.

— Это мой рецепт. Я немного увлекаюсь алхимией, и смог получить вещество, которое являясь наркотическим, отличается от традиционных наркотиков отсутствием некоторых вредных побочных эффектов. В частности, оно совершенно не влияет ни на сердце, ни на печень, ни на желудочно-кишечный тракт. Еще одним несомненным плюсом моего наркотика является то, что на него, при некотором желании, можно пересадить почти любого наркомана, принимавшего что-нибудь другое, более опасное. Если вам интересно, то я могу предоставить вам как образцы вещества, так и его формулу с технологией получения.

— Да, нам будет интересно, — сказала Селена. — А откуда вы знаете, что Гайард принял два разных наркотика?

— Оттуда, откуда вы узнали о том, что причиной его смерти стала передозировка — из результатов вскрытия. Я имею свободный доступ в наш морг и провел собственные изыскания после доктора Ицка. Передозировка моим составом привести к смерти не могла — это я знал доподлинно, так что смерть Гайарда меня самого очень удивила. Кстати говоря, мои слова легко проверить, проведя ряд несложных тестов. Доктор Ицк просто не знал, что искать, да у него и задачи такой не было. В конечном итоге, как бы там не было, причина смерти — передозировка.

— То есть получается, что в смерти Гайарда вы не так уж и виновны? — усмехнулся Свиклай. — Что дальше? Заявите, что шантаж — это вовсе не шантаж был? Деньги, что вы у него вымогали — добровольные пожертвования?

— Скорее уж тогда — оплата медицинских услуг, — пожал плечами эльф. — Ингредиенты для состава стоят денег, и их не так просто достать. Но шантаж я отрицать не стану. Было. Грех было не воспользоваться ситуацией. Гайард был небеден; кстати говоря, у него были и незаконные доходы. И если вы хорошо подумаете, то согласитесь, что то, что я его шантажировал, служит косвенным алиби, подтверждая мою непричастность к его смерти. Зачем бы мне было рубить голову курице, которая несет золотые яйца?

— Много яиц снесла? — снова усмехнулся Свиклай.

— Нет, не слишком. Сотни две грифонов, не больше. Из них почти половина ушла на приобретение ингредиентов. Я не хотел его слишком обременять большими запросами, я рассчитывал на долгосрочное сотрудничество.