Личностный потенциал. Структура и диагностика - Коллектив авторов

Склонность к концентрации на эмоциях в стрессовой ситуации в целом значимо выше у женщин, чем у мужчин, однако это прежде всего за счет УЗ студентов. Если в группе с ОВЗ различия между юношами и девушками невелики, то в группе УЗ студентов юноши с ОВЗ намного меньше склонны концентрироваться на эмоциях, чем их условно здоровые сверстники, а девушки, наоборот, больше (см. рис. 2).

Рис. 2. Графическое изображение результатов дисперсионного анализа влияния группы (УЗ/ОВЗ) на переменную «концентрация на эмоциях» у юношей и девушек

Независимо от пола, студенты с ОВЗ на уровне тенденции чаще по сравнению с УЗ студентами применяют планирование для совладания со стрессовой ситуацией. Однако отмечается значимое взаимодействие группы (УЗ/ОВЗ) и пола. Уровень планирования практически не различается у юношей с ОВЗ и УЗ юношами. Напротив, девушки с ОВЗ значительно в большей степени склонны к планированию, чем УЗ девушки. В группе студентов с ОВЗ девушки опережают юношей по склонности к планированию, тогда как в группе УЗ студентов их баллы ниже (см. рис. 3). Влияние взаимодействия толерантности к неопределенности и копинговой стратегии юмора не достигло уровня значимости. Несмотря на то, что эти результаты нуждаются в подтверждении и дальнейших исследованиях, они достаточно интересны.

Рис. 3. Графическое изображение результатов дисперсионного анализа влияния группы (УЗ/ОВЗ) на переменную «Планирование» у юношей и девушек

Рис. 4. Графическое изображение результатов дисперсионного анализа влияния группы (УЗ/ОВЗ) на переменную «Толерантность к неопределенности» у юношей и девушек

Рис. 5. Графическое изображение результатов дисперсионного анализа влияния группы (УЗ/ОВЗ) на переменную «Юмор» у юношей и девушек

В группе студентов с ОВЗ практически не наблюдается гендерных различий толерантности к неопределенности: юноши незначительно менее толерантны. чем девушки. В то же время в группе УЗ студентов юноши значительно более толерантны к неопределенности, чем девушки (см. рис. 4).

Юноши и девушки с ОВЗ практически не различаются по склонности использовать стратегию «Юмор» для совладания со стрессовой ситуацией, тогда как УЗ юноши и девушки значительно различаются: юноши более склонны использовать юмор, чем девушки (рис. 5).

Интересно, что практически во всех выявленных случаях взаимодействия пола и инвалидности последняя нивелирует гендерные различия, четко выраженные у УЗ студентов. Возможно, это связано с тем, что «особость» как представителя мужского или женского пола, несомненно значимая для УЗ студентов, отступает на задний план у их сверстников с ОВЗ перед их «особостью», обусловленной функциональными ограничениями. Это предположение мы можем пока сформулировать лишь гипотетически; в любом случае, оно заслуживает специального изучения.

Динамика показателей субъективного благополучия и личностного потенциала у студентов с ОВЗ и условно здоровых студентов за 2009–2010 гг. Следующей нашей задачей было сравнить показатели субъективного благополучия и личностного потенциала испытуемых в 2009 и 2010 гг. Поскольку даже при отличии распределения от нормального в некоторых случаях параметрические критерии могут давать более точные оценки, чем непараметрические ( Корнеев, Кричевец , 2011), мы оценивали динамику как при помощи t-критерия Стьюдента для связанных выборок, так и при помощи критерия Вилкоксона и сопоставляли полученные результаты.

В группе студентов с ОВЗ не выявлено значимых различий между данными 2009 г. и 2010 г. ни по одной из оцениваемых переменных. Иными словами, все переменные личностного потенциала и субъективное благополучие оказались стабильны в течение года. В группе условно здоровых студентов в 2010 г. по сравнению с 2009 г. значимо увеличились показатели по субшкале «Отношение к другим» шкалы посттравматического роста (по t-критерию t=–2,75, ρ≤0,05, по критерию Вилкоксона Z=–2,17, ρ≤0,05) и на уровне тенденции возросли общий балл жизнестойкости (по t-критерию t=–1,43, ρ≤0,15, по критерию Вилкоксона Z=–1,90, ρ≤0,1) и субшкала вовлеченности (по t-критерию t=–1,73, ρ≤0,1, по критерию Вилкоксона Z=–2,03, ρ≤0,05). В целом, показатели личностного потенциала у условно здоровых студентов также достаточно стабильны в течение года, однако демонстрируют тенденцию к росту.

Важно, однако, учитывать, что стабильность показателей обнаруживается на недифференцированной выборке. Более пристальный качественный анализ позволяет, однако, предположить, что за усредненной стабильностью кроются по меньшей мере три разных варианта динамики психологических переменных («Удовлетворенность жизнью», «Личностные ресурсы» и «Посттравматический рост»), характеризующих разные подгруппы обследованных: (1) собственно стабильность, то есть неизменность показателей на протяжении года; (2) стабильный рост показателей и (3) их снижение. Дифференциация этих групп по эмпирическим основаниям является одной из главных задач следующего этапа работы.

Обобщенные результаты исследования

Итак, анализ особенностей личностного потенциала у студентов с ОВЗ и условно здоровых студентов позволил выявить как общие, так и специфические детерминанты личностного потенциала и субъективного благополучия (см. таблицу 4). Немаловажно, что удовлетворенность жизнью и личностный потенциал достаточно стабильны в течение года как у студентов с ОВЗ, так и в группе УЗ студентов, что свидетельствует о диспозиционном характере данных конструктов. Как специфические, так и общие факторы личностного потенциала определяют возможные направления работы с ОВЗ, позволяют выявить те ресурсы, на развитие которых следует обратить особое внимание у студентов.

Наиболее важными нам представляются следующие результаты: Во-первых, различия между студентами с ОВЗ и УЗ устойчивы независимо от пола и места учебы и практически одинаковы по данным разных лет (2009 и 2010 г.). В целом, удовлетворенность жизнью у студентов с ОВЗ ниже, чем у УЗ студентов – следовательно, для них особенно важна работа, способствующая повышению качества жизни. Особой задачей является выявление детерминант (в особенности, специфических для студентов с ОВЗ) субъективного благополучия, на которые может быть направлена психотерапевтическая и консультационная работа. Немаловажными объектами для такой работы являются также осмысленность и цели в жизни, жизнестойкость, уверенность в своих силах – те показатели, по которым отмечается уязвимость студентов с ОВЗ, независимо от пола и места учебы. В отношении толерантности к неопределенности интересно провести сравнительный анализ данных 2009 и 2010 г. В 2009 г. было выявлено ее снижение у студентов с ОВЗ, тогда как данные 2010 г. позволили выявить медиаторное влияние гендерных различий. Снижение толерантности к неопределенности в группе студентов с ОВЗ характерно для юношей, но не для девушек.

Таблица 4

Факторы, влияющие на субъективное благополучие и личностный потенциал студентов с ОВЗ

Примечание : курсивом выделены показатели, которые измерялись как в 2009, так и в 2010 гг.

Во-вторых, важнейшим фактором является пол студентов с ОВЗ. Для девушек с ОВЗ характерны более высокие показатели ПТР-отношения к другим, планирования, более низкая концентрация на эмоциях, у них можно также предполагать несколько повышенные значения толерантности к неопределенности, использования юмора. Для юношей с ОВЗ, напротив, характерны повышенные (по сравнению с УЗ юношами) показатели концентрации на эмоциях, снижение толерантности к неопределенности, а также несколько более редкое использование юмора. При этом в группе юношей с ОВЗ не отмечается тех изменений в планировании, аутентичности, ПТР, которые характерны для девушек с ОВЗ. Интересно, что, несмотря на такую «гиперкомпенсаторную» структуру личностного потенциала у девушек, мы не выявили гендерных различий в удовлетворенности жизнью. Возможно, что девушки более «пластично» реагируют на ОВЗ. Гиперкомпенсаторная структура личностного потенциала проявляется не в изменении удовлетворенности жизнью, а в непосредственной деятельности. Поскольку мы не измеряли эти показатели, проверка этой гипотезы требует дальнейших исследований. Кроме того, полученные результаты показывают, что гендерные различия при ОВЗ нивелируются: различий между юношами и девушками с ограничениями по здоровью существенно меньше, нежели между условно здоровыми юношами и девушками.

Мы предполагали, что внешняя ситуация (место учебы и т. д.) особенно важна для студентов с ОВЗ. Наши данные далеки от однозначного подтверждения этого и свидетельствуют о медиаторном влиянии места учебы в отношении всего лишь двух переменных: у студентов с ОВЗ в колледже ниже позитивная переоценка и выше осознанное присутствие, чем в университете. Выявление причин этого требует дальнейших исследований. Различия между условно здоровыми студентами колледжа и университета гораздо более существенны, чем среди учащихся колледжа и университета с ОВЗ, что можно интерпретировать именно как влияние внешних факторов: для лиц с ОВЗ наиболее значим сам факт обучения наравне с условно здоровыми и вместе с ними, а уровень обучения (колледж, университет) важнее для их условно здоровых сверстников.