Дети Вечности - Фаина Мещерякова

— Каким образом ты был там? В скафандре? — Аолла не могла понять.

— Нет, я проходил регрессию в дорнский облик. Сейчас для меня это стало возможным.

— Понятно. Так что с разводом?

— Возможен, учитывая наличие у нас ребенка. Я отвез все необходимые документы, подтверждающие это. — Строггорн промолчал, что дополнительно пришлось предоставить свидетельство Лингана о длительности их связи.

— Это хорошо. Какова процедура? — Аолла прекрасно знала, что на Дорне ничего не обходится без строгой регламентации, тем более в таком серьезном деле, как развод, и не поверила, что все может быть так просто.

— Нужно лететь на Дорн и сообщить свое решение.

— Опять Дорн! — Аолла беспомощно посмотрела на Креила.

— Как ее лечащий врач — я категорически против. Аолле сейчас даже регрессию нормально не пройти, — тут же вмешался он.

— А в карте написано, что она практически здорова, — холодно сказал Строггорн.

— Это смотря чем ты будешь заставлять ее заниматься, — спокойно пояснил Креил и посмотрел в глаза Строггорну. — Подожди-ка, девочка, кажется, он нам еще и голову морочит. Так что ты не договорил, Строггорн?

— Развод может быть утвержден только в том случае, если мы поженимся, — сознался тот. Аолла растерянно посмотрела на Креила.

— Но я не хочу за тебя замуж, почему я не могу выйти за другого мужчину?

— Потому что у тебя ребенок не от Креила, а от меня, — невозмутимо ответил Строггорн, который никак не ожидал последовавшей реакции. Аолла зашлась, как будто задыхаясь, и Креил мгновенно вскочил, схватил ее на руки и унес в душ. После этого она смогла дышать, но истерика не прекратилась, и Креил решил перенести ее к себе домой. У Аоллы, единственной из Советников, не было операционной в квартире. Только часа через два Креил вернулся, нисколько не сомневаясь, что Строггорн ждет его у Аоллы.

— Как она?

— Плохо, пришлось делать обезболивание, а ведь два с половиной года обходились.

— Креил тяжело вздохнул. — Почему от тебя ей всегда одни неприятности?

— Не преувеличивай, у нас было и хорошее.

— И поэтому ты решил попытаться все вернуть? — Креил с болью посмотрел на Строггорна. — Она еще слишком больна, чтобы проводить эксперименты, и мы не можем ее нормально лечить, ты же все знаешь! Что ты задумал?

— Наверное, я сделал слишком поспешные выводы из того, что вы живете сейчас раздельно, и ее медицинского заключения.

— Можно было бы спросить у меня? Зачем ты тащишь ее на Дорн? Для нее этот развод

— самое большое желание в жизни, а ты на этом играешь. — Креил посмотрел на Строггорна, через блоки которого ничего не прорывалось, и продолжил: — Давай, поговорим не из тех соображений, как лучше для тебя или меня, а как лучше для нее. Пойдет?

— Давай, попробуй, — усмехнулся Строггорн.

— Ты понимаешь, что Аолла еще слишком больна? Жить с больным человеком или здоровым — не одно и то же. Меня спасает только огромный опыт, не просто встреч по две недели раз в пять лет, а когда рядом каждый день, да с больным человеком, которому можно повредить не то что любым словом, а просто непониманием. Строггорн, это останется между нами, но у тебя ведь никогда не было длительных семейных отношений? Я понимаю, что ты бы разрешения на официальный брак к Лингану просить не пришел. Так как?

— Не было.

— И это за сто семьдесят два года твоей жизни? Ты же закоренелый холостяк, дома тебя не бывает. Как ты собираешься строить семейную жизнь, да еще с таким больным человеком, как Аолла? С ней нужно проводить очень много времени, а ты мотаешься между Аль-Ришадом и абсолютом. Не бываешь месяцами. Это ведь для тебя проходит всего несколько суток, а для нее будут проходить месяцы. Как это реально?

— Я сейчас меньше бываю там, — Строггорн задумался: самое печальное было в том, что Креил был прав — построить нормальную семью после стольких лет одиночества было крайне сложно.

— Когда-то я тоже решал подобную проблему. Опять-таки ты не знаешь, но меня шесть лет, еще совсем мальчиком, воспитывали в мусульманской стране, а там вполне определенное отношение к женщине — она вообще не человек, а нечто среднее между собакой и любимой лошадью.

— И как же ты смог справиться с этим?

— Просто. Влюбился и переломил себя. Это было очень тяжело, потребовалось почти восемь лет, пока удалось создать нормальную семью, но я был молод и моя психика еще не была так сформирована, как у тебя. От больного человека нельзя потребовать, чтобы он подстраивался — это бессмысленно. Значит, вся нагрузка ляжет на тебя: придется перестроить всю свою жизнь и подчинить ее только этому. Ты это сможешь, Строггорн? — Креил грустно посмотрел на него. — Я в это не очень верю. Даже у меня, если бы я был сам здоров и не проводил очень много времени дома, возникли бы серьезные проблемы со временем, которое необходимо уделять Аолле. Убедил?

— Разве любовь вообще ничего не значит? — тихо спросил Строггорн.

— Конечно, значит. Ты намекаешь, что у меня с Аоллой, как очень хорошо выразился Линган, нет "полноценных отношений"? Действительно, она не может снять блоки и для нас это ненормальная ситуация. Только, тебе это будет больно услышать, Аолла уже несколько раз пыталась их снять, и я не уверен, что со временем это не получится. А любовь — это, конечно, очень хорошо, только ей нужен сейчас покой. Иначе ты видел, что было сегодня.

— Все, что ты сказал, Креил, абсолютно правильно, только я ведь люблю ее. — Усмехнулся Строггорн: ему было крайне тяжело выговорить это.

— Ты опять думаешь о себе, а я столько времени трачу, чтобы объяснить, что нельзя так относиться к ней. У вас ведь с первого дня так — ты ее заставляешь тем или иным способом, а она уступает. Это нельзя назвать нормальными отношениями.

— Ты не все знаешь, Креил, и превратно судишь.

— Неужели? Мы столько раз все ковырялись в ее голове, до такой степени, что уже никто не решается что-либо делать с ее мозгом, а ты говоришь — у меня превратное представление. Я исхожу из того, что видел в ее голове. Сама Аолла — человек тактичный, она о тебе не рассказывает, но достаточно того, что было сегодня. — Он помолчал, вслушиваясь в мозг Строггорна. — Жаль, я так и не убедил тебя. Самое страшное, что разрушить наши отношения ты можешь, а вот, что тебе удастся создать свои — я не верю. Я сам сообщу тебе ее решение по поводу развода, — сказал Креил. — Прошу больше ее не беспокоить, иначе скажу Лингану, что ты лезешь в наши отношения и мешаешь лечению.

Только через месяц, когда состояние Аоллы несколько стабилизировалось, Креил встретился со Строггорном. Он принял его в своем огромном кабинете, в своей клинике, в присутствии юриста. Строггорн с удивлением изучал толстый фолиант под названием "Брачный контракт". Его подготовил Креил ван Рейн, одной из его многочисленных специальностей была юриспруденция.