НОЧНАЯ СМЕНА. КРЕПОСТЬ ЖИВЫХ. - Николай Берг

- Ясно. Ты б тоже присматривал - тут девушек еще осталось, может кого и спасешь. Небось, изза компа и не было девушкито постоянной?

- Как сказать…

- Тебе надо завести себе девчонку.

- Надо. Они мягкие такие. Их щупать приятно.

Ишь, тихоня… Ято думал, он сугубо компьютерный ребенок, а он нормально мыслит. Благодаря компам с одной стороны - можно познакомиться было хоть с японкой, хоть с австралийкой, с другой стороны - с соседской девчонкой хрен познакомишься, особенно если у нее компа нет. Вот и получалась куча народу, переписывающаяся в инете, с другой - боязнь противоположного пола при общении вживую стала проблемой.

Хотя, помнится, видал я девушку в отделе с компьютерной литературой Дома Книги - ждал там своего коллегу, а место встречи я всегда назначаю в теплом и сухом месте, это у меня после армии рефлекс такой.

Девчонка явно была «на охоте», нормальная такая симпатичная девчонка. Она держала в руках какуюто книжку типа «компьютеры для заварочных чайников» и, приглядев подходящего парня из тех, кто там шарился по полкам - обращалась с вопросом.

Ясное дело - парни тут же начинали пушить хвост и надувать щеки, отвечая на ее вопрос. Что уж она там спрашивала - я не слышал, но, судя по тому, с каким пылом ей начинали растолковывать - вопрос был достаточно простой.

Подошел коллега - я ему показал эту сценку. Коллега хмыкнул: «Толковая девчонка. Берет за самое мягкое место, а парни в этом отделе всяко не самые бедные, не самые глупые, не сильно пьющие и как положено компьютерщикам - вряд ли избалованы женским вниманием. Она сейчас наберет координат, потом попереписывается по мылам - глядишь и будет свадебка! А парень еще и будет думать про счастливое стечение обстоятельств, про знак судьбы и про то, что его невеста - ламер…»

Около кухни оказывается кисло - истопник, скорчившись в позе эмбриона, лежит на какойто дерюге, повар стоит на коленях рядом, оба окружены кучей народа и даже патрульные тут - и наши, и пара кронштадтских.

Один из них как раз сует лежащему фляжку.

У меня возникает сильное желание прострелить патрульному башку - это тот самый борец за народную медицину. Надо было его с катера все же сбросить, чую спинным хребтом - я еще с ним наплачусь. Успеваю убрать флягу от губ истопника. Встречаюсь взглядом с милосердным патрульнымсамаритянином.

- Что вы лезете? - возмущенно спрашивает меня знаток медицины.

- Вы - патрульный?

- Да. И я оказываю помощь.

- Вот сейчас подберется к нам сзади очередной шустер - и будет тут веселье. Помощь я и сам окажу - а вы будьте любезны - патрулируйте, черт вас дери, доверенную вам территорию.

- Но вы ее окажете неправильно!

- Знаете, мне несколько неловко…

- Что?

- Если вы не встанете на ноги и не отправитесь патрулировать, мне придется дать вам ботинком по морде, а это не очень хорошо для воспитанных людей. Идите патрулировать!

Упоминание о шустерах, однако, делает свое дело - одна пара патрульных спохватившись, начинает выбираться из толпы. Мало того - они тянут за руку и моего оппонента. «Пийшлы, пийшлы!» - убедительно толкует один из них.

- А я уж думал дать ему по харе прикладом - заявляет Саша.

- Я тоже думал… Что тут у вас случилось?

- Живот… схватило… - в два приема выдыхает лежащий.

- Как схватило? Рвота, понос были?

- Как ножом под ложечку пырнули. Больно, аж режет…

- Рвоты и стула не было - замечает толстый повар. - И ножом не пырял никто - я испугался - рукой залез - нет там ран. И крови нет.

- У вас язву диагностировали? - спрашиваю лежащего.

Истопник испуганно смотрит на меня. Дыхание у него частое и неглубокое - даже так видно, а поднесенная к его носу кисть руки это подтверждает - кожа на тыльной стороне кисти нежная, дыхание улавливает четко.

- Да была вроде. Думаете - она?

- Мужайся, княгиня, печальные вести, как пелось в опере «Князь Игорь» - глупо шучу я - Думаю, что у вас прободная язва желудка или двенадцатиперстной кишки. Будем вас эвакуировать. Саша, свяжись с нашим ботаником - ургентный случай, надо больницу предупредить - операционная нужна на ушивание перфорированной язвы желудка. Нам тут транспорт нужен для доставки лежачего на берег и транспорт с берега до больницы.

Саша начинает бубнить в «Длинное Ухо».

- А без операции - никак, а? Обязательно резать надо? - жалобно спрашивает пациент.

- Никак. Но вы так не волнуйтесь - в клинике и операционная есть, и врачи - сделают в лучшем виде.

- А может всетаки не надо резать, а?

- У вас дырка в желудке. Сквозная. И все из желудка льется долой. Прямиком на кишечник, в брюшную полость. Сейчас вам хреново, потом через несколько часиков станет полегче - накроются нервные окончания, а еще через несколько часиков будет отличный разлитой перитонит и придется ампутировать кусок кишечника. Дальше вы или будете как многочисленные наши сограждане - зомби или выживете, но останетесь калекой. Мне очень не весело вам это говорить, но лучше, чтоб вы были в курсе дел.

- А попить можно? Во рту пересохло!

- Сейчас ватку намочу - язык увлажним, легче станет, а вот пить нельзя категорически. Кстати! - тут я поворачиваюсь к повару - Вы же говорили, что вы - биолог?

- Да, а что?

- Почему допустили к пациенту этого самозваного лепилу?

- Знаете, он был очень убедителен, а я к своему стыду должен признать - растерялся…

Смущенный повар лезет на кухню - продолжать раздачу супчика.

Ну да, разумеется - как появляется очередной наглый сукин сын - так окружающие вместо сапогом под копчик - развешивают уши. Потом удивляются - где мозги были. Знакомо. Главное - вести себя самоуверенно, тогда любая лажа годится… Эх!

Поверхностный осмотр только подтверждает диагноз.

Холодный пот, живот как доска и любое движение усиливает боль.

В утешение рассказываю страдальцу про то, как я давнымдавно делал хирургическое пособие в глухомани - операция была по удалению нагноившегося ногтя на большом пальце ноги. Под анестезией стаканом портвейна, пациент пел лежа на койке и играл на баяне, так ему было не страшно, а я оперировал безопасной бритвой и перочинным ножиком. Да, еще у меня были пассатижи… И самогонка для стерилизации операционного поля и инструментов. Зажило, кстати - отлично. И новый ноготь вырос нормальным.

Больного увозит в кузове обшарпанная «Газель», а мы, вернувшись обратно, застаем определенно суету, характерную для начала действия.

- Решили выдвинуться к пустым цехам, как тебе и хотелось - удивляет меня Ильяс.

- И почему такое пуркуа па? Ты ж мне отказал категорично.

- На свете есть такое друг Гораций, о чем не ведают в отделе эксгумаций! - вворачивает одну из своих типовых шуточек стоящий рядом братец - возник шанс разжиться всяким вкусным, заодно оказав массу благодеяний страждущему человечеству.

- Я пустой. Медикаменты нужны.

- Сейчас с берега привезут. Давай, прикидывай, кого из медиков берешь.

- А чего прикидывать - братец и медсестрички остаются тут, поиск проводить будут санинструкторы, ну и я с ними в первый раз схожу. Поднатаскать. Тут другой вопрос возник.

Ильяс поднимает вопросительно бровь.

- Повар этот напомнил, что куча жертв при переправе Великой Армии через Березину была связана с особенностями человеческой психологии…

- Бре! Сейчас будешь рассказывать, что мосты французские саперы построили еще вечером. Ночью мосты стояли совершенно пустые, никто по ним не шел, хотя некоторые толковые офицеры пытались заставить этих жарильщиков оторвать задницы и пройти полкилометра, но все сидели у костерков, а вот утром ломанулись скопом, устроили давку, попадали с мостов в воду, сами мосты своей тяжестью поломали и в итоге обеспечили полноценную катастрофу. Так?

- Так. А ты откуда знаешь?

- Ты ушами слушаешь? Я тебе говорил - мой предок там отличился. У нас в роду к предкам относиться принято серьезно. Мы ж - Ильяс ядовито ухмыляется и с нескрываемой издевкой выговаривает - не цыфилисофанные, дикие… Ладно. Сам думаю, что с утра хлопот добавится куда там…

- Я все же не понимаю, что вдруг ты согласился…

- Там стоит брошенная исправная бронетехника. Несколько единиц. Кронштадтские пока не сообразили, армейские - тож туда опасаются сунуться. Руки у них не доходят. А нам - как бы и с руки. И медпомощь оказали, ну и к подметке чтото прилипло… Не отлеплять же… Компрене ву, или нет?

- Ву! Сейчас сумку пополню. С братцем детали обговорю - и форвертс!

- Это по - какейски?

- Вперед. Понемецки.

- Понемецки я только «ахтунги» знаю.

Ильяс подмигивает.

Пока я снова набиваю сумку, никак не могу отделаться от впечатления, оставшегося после разговора с нашим командиром. Вишь, у них в семье помнят парня, который воевал, черт возьми, аж два века назад. Честно говоря - мне завидно. Хотя, вот я своего деда помню.

Он был очень спокойным и работящим человеком - причем руки у него были золотые. Одинаково мог починить часы и сделать легкую и удобную мебель, сделать сруб для дома или починить резную раму для старинного зеркала. Неторопливый, добродушный.