Досье на звезд: правда, домыслы, сенсации. Их любят, о них говорят - Федор Раззаков

На главные роли в картину Герман пригласил замечательных актеров: Ролана Быкова, Анатолия Солоницына, Олега Борисова. Роль раскаявшегося полицая Лазарева первоначально предназначалась для Владимира Высоцкого, однако затем его кандидатура по каким-то причинам отпала и на роль был утвержден Владимир Заманский. Стоит отметить, что Заманский некогда прошел через горнило сталинских лагерей. Вот эпизод из его биографии.

В 1944 году Заманский попал на фронт, а войну закончил в Пруссии. Однако демобилизации так и не дождался. На седьмом году службы он попал под трибунал: вместе с сослуживцами, по молодости, решил проучить новичка-офицера. В итоге всех зачинщиков осудили. Заманского отправили сначала в лагерь, затем перевели в Москву, где он работал на строительстве ряда объектов: МГУ, дома на проспекте Вернадского и в Черемушках. В 1953 году Заманский попал под бериевскую амнистию.

Фильм «Операция «С Новым годом!» («Проверка на дорогах») снимался около полугода (натурные съемки проводились под Калинином) и был закончен в 1970 году. Однако на экраны тогда он так и не вышел. Комиссия Госкино, которая принимала фильм, усмотрела в нем апологетику предательства. Один из руководителей Госкино так объяснял Герману невозможность выхода фильма на экран: «У народа существуют иллюзии. Существует свое представление о войне, о партизанах, о тыле. А что показано у вас? Возможно, и были такие партизаны, но зачем же показывать это людям? Зачем разрушать иллюзии?..»

Однако недовольные фильмом были не только в Госкино. Фильм очень не понравился и членам Политбюро. В частности, руководителю Белоруссии Кириллу Мазурову. Тот заявил: «Интересно, есть ли партийное руководство в нашем кинематографе? Если есть, то почему оно дает «добро» на создание таких картин?»

В конце концов фильм признали «антисоветской стряпней» и приговорили к забвению — отправили «на полку» (хорошо хотя бы то, что не уничтожили). Германа же, снявшего такое кино, попросту уволили с «Ленфильма», а директора студии сняли с должности: мол, недоглядел. Многие из тех, кто совсем недавно ходил к Герману в гостй и набивался в друзья, теперь в его доме на Марсовом поле не появлялись. Германа поддерживали лишь мать да жена Светлана Кармалита. О ней стоит рассказать особо.

Герман познакомился с ней в конце 60-х, еще до начала съемок «Операции…». Светлана изучала историю искусств и была далека от кинематографа. Однако Герман сумел привлечь ее на свою сторону. По его словам, это произошло следующим образом: «Я поехал в Калинин снимать фильм. Снимать нужно было зиму, а снега нет, группа пьет, я же везде мотаюсь один, обратиться за помощью не к кому. Позвонил Светлане в Москву и сказал: «Слушай, давай на одну лошадь поставим, что тебе эта история искусств?» Светлана ушла из института, и мы стали заниматься кино…»

Немало помогли в тот период Герману и его дальние родственники. В частности, двоюродный брат, который жил тогда в США (его семья уехала из России с армией Колчака). Узнав о трудностях Германа, брат вместе с оравой родственников приехал в Ленинград и стал уговаривать Алексея собрать вещи и уехать из Союза. Но Герман отказался. Тогда брат задумался: каким образом помочь своему безработному родственнику? И решил поддержать Алексея материально. «Хочешь, автомобиль «Чайка» тебе куплю? — спросил он однажды. — Представляешь, как умоются твои злопыхатели, когда увидят тебя за рулем такой машины?» Герман представил, но весело ему от этого не стало. Подари ему брат «Чайку», его тут же сживут со свету те же самые злопыхатели. Брату он сказал: «Для такой машины, как «Чайка», и гараж надо иметь соответствующий, а его у меня, к сожалению, нет». Брата этот аргумент убедил. И тогда он решил подарить Герману машину попроще — «Волгу», что тоже являлось вызовом: в те годы новенькую «Волгу» имел на «Ленфильме» всего один человек — признанный мэтр советского кинематографа Леонид Хейфиц.

Всю первую половину 70-х годов Германа не допускали к съемкам и он довольствовался лишь тем, что вместе с женой строчил сценарии. По некоторым из них были затем сняты фильмы, другие так и остались невостребованными. Так, например, произошло со сценарием «Черная стрела» по роману Р. Л. Стивенсона.

А. Герман об этом вспоминает так: «Нас не волновал Стивенсон, но мы придумали сценарий, где был исторический фон: там Жанну д'Арк жгли, и из костра вылетал голубь. И было расследование, которое вел очень глупый человек, очень хороший, очень достойный, очень сильный физически — такой Иван-дурак. Он пытается во всем разобраться и, разбираясь постепенно, уничтожает "Все вокруг себя. Потому что правда — это очень острое оружие.

Вот такой сценарий мы решили сделать, прикрываясь тем, что нельзя делать про то, про се, а вот приключенческое можно. И Константин Симонов, который совсем не хотел над этим с нами работать, все же по нашему наущению пошел к Ермашу (председатель Госкино. — Ф. Р.). Мы его учили, учили, и он все повторял: «Черная стрела», «Черная стрела». У него ведь много дел, он был членом ЦК — как все упомнить? И вот выходит от Ермаша: «Все в порядке, будете ставить свой «Таинственный остров». У нас ноги подкосились: «Ка Эм, — так мы его называли, — какой «Таинственный остров»? Нам «Черная стрела» нужна». — «Ну придумайте, — говорит, — там костер». А мы полтора года сценарий писали…»

В середине 70-х Герману наконец разрешили вернуться в режиссуру. Произошло это во многом благодаря хлопотам все того же Константина Симонова, который был не только членом ЦК, но и членом коллегии Госкино. Говорят даже, что на уровне ЦК приняли решение: Симонов «перевоспитает» Германа, сделает из него «настоящего советского кинорежиссера». В 1973-м Симонов выхлопотал для Германа разрешение на съемки фильма о генерале Лукаче. Германа с супругой, как соавторов будущего сценария, соединили с бывшими сотрудниками НКВД в Испании, и работа закипела. Однако длилась она недолго. Вскоре Герман с Кармалитой «нарыли» таких фактов в биографии легендарного генерала, что Симонов схватился за голову. К примеру, они описали в сценарии то, как Лукач, работая в Ленинграде комендантом, отнял комнату у Осипа Мандельштама, как работала в Испании резидентура КГБ, задались вопросом, куда могло исчезнуть республиканское золото, и т. д. и т. п. В итоге уже написанный ими сценарий «получил отставку». Симонов заявил: «Я вам сказал, что постараюсь после этой картины снять с полки «Проверку». Но я не хочу класть на полку самого себя. Поэтому лучше будет, если вы все это забудете».

Однако Симонов поступил благородно — не отказался от сотрудничества с Германом, а предложил ему экранизировать одно из своих военных произведений, повесть «Из записок Лопатина». Герман с Кармалитой согласились.