Пробужденный - Коллин Хоук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Лилия, – и Амон, резко затормозив, сжал мои плечи. По телу тут же разлилась блаженная немота, словно я забралась в горячую ванну, а все сомнения показались мелкими и незначительными. Интересно, Амон сделал так специально? Или это было естественное свойство нашей связи? – Я обязательно отвечу на все твои вопросы, но мне нужно завершить церемонию, прежде чем над храмами Гизы поднимется полная луна. Надеюсь, они еще стоят?
– Ты имеешь в виду пирамиды? Да, но…
– Тогда нам нужно добраться до них как можно скорее.
– Но до полнолуния максимум месяц!
– Боюсь, времени еще меньше. – Амон бросил быстрый взгляд на небо. – По моим подсчетам, у нас около недели.
И он, снова схватив меня за руку, на всех парах направился к воротам парка.
Не прошло и минуты, как мы оказались в кольце людей, оглушенные гудками и фырканьем машин. Если я собиралась сбежать, сейчас было самое время. Вот только мне почему-то расхотелось это делать.
Да, я с трудом себя контролировала. Да, Амон использовал меня вместо батарейки. Да, он был древнеегипетской мумией. Вот только последние двадцать четыре часа я чувствовала себя настолько живой, какой не была все предыдущие семнадцать лет.
Заметив у ворот запряженную лошадьми карету, Амон улыбнулся и вскинул брови.
– Прости, Спартак, они ездят только по парку, – задыхаясь, объяснила я.
– Это к лучшему. В жизни не видел таких жирных лошадей. Думаю, я и на своих двоих их обгоню.
– Эй! – возмутился извозчик, до которого долетели последние слова парня.
Не обратив на него никакого внимания, Амон выскочил за ворота и решительно направился к ближайшему такси, хотя плашка на крыше не горела.
– Остановись, золотая колесница! – приказал он, властно вскинув руку.
Затем он наклонился к окошку со стороны водительского сиденья и принялся о чем-то беседовать с таксистом, хотя ему со всех сторон сигналили и показывали непристойные жесты. Наконец Амон выпрямился и жестом показал, что вопрос улажен.
Таксист, как оглашенный, выскочил из машины и распахнул передо мной пассажирскую дверцу.
– Прошу вас, мисс. Домчу в аэропорт в два счета!
Я замешкалась на тротуаре, и Амон протянул мне руку. Парень вглядывался в меня с таким напряжением, что я невольно задалась вопросом, а не читает ли он мои мысли.
– Ты со мной поедешь?
Не «ты поедешь со мной», не «садись и поехали». Ты со мной поедешь?
Амон предлагал мне выбор. Возможно, иллюзорный – но я оценила сам жест. Теперь у меня были если и не все факты, то хотя бы достаточно сведений, чтобы принять осознанное решение. Я не сомневалась, что у Амона хватит сил заткнуть мне рот и просто запихнуть в машину, но я была благодарна ему за вопрос. За драгоценный вкус свободного выбора.
Я всегда знала, что я трусиха – обласканная судьбой бесхребетная трусиха, которая пряталась от мира сперва в загородном особняке, а потом в пентхаусе роскошного отеля. Я целыми днями подстраивалась под людей, которые мне не нравились, и при этом воображала себя такой же свободной, как карандашные персонажи моих набросков.
И теперь, глядя в глаза Амона, я была в ужасе. Не потому что услуга, о которой он просил, выходила далеко за границы моей зоны комфорта. А потому что это приключение казалось моим первым и последним шансом вырваться из замкнутого круга. Выбрать другой путь. Стать другим человеком. Я слишком отчетливо представляла свою жизнь на добрые пять лет вперед.
Внезапно меня охватила отчаянная решимость. Я не знала, постарался ли для этого Амон – или в голове наконец щелкнул нужный тумблер, – но теперь я и в самом деле хотела поехать в Египет. Шагнуть в бездну. Ухватить шанс за хвост, каким бы сумасшедшим он ни казался, и выжать из него все возможное.
Я накрыла руку Амона своей дрожащей ладонью.
– Ладно.
В ту же секунду меня наполнило чувство гордости, что я все-таки нашла в себе мужество сказать «да», – и я торопливо нырнула в машину, пока не успела передумать.
Амон одарил меня лучезарной улыбкой и, склонившись к самому уху, еле слышно прошептал:
– Ты храбрее, чем думаешь. И у тебя в самом деле сердце сфинкса.
– Что ты хочешь сказать? – удивилась я, освобождая место для парня.
– В моей стране сфинкса обычно изображали мужчиной, но греки считали, что это наполовину женщина, наполовину львица. Думаю, правы были греки. Видишь ли, львица умна и храбра. На охоте она рискует жизнью, чтобы добыть пропитание для своих детенышей. Каждый зверь, которого она выслеживает, может стать для нее смертельным врагом – но она не оставляет охоту, помня о тех, кто от нее зависит. Обладать сердцем сфинкса значит обладать сердцем львицы. Но сфинкс – еще и защитница. Расправляя крылья, она вздымает великий ветер, который отгоняет зло.
– Значит, сфинксы тоже существуют? Я хочу сказать, если Анубис и мумии реальны, почему бы не быть и сфинксам?
Амон в задумчивости потер подбородок.
– Я не встречал ни одного. Но среди воинов ходят легенды, что храбрая женщина, отличившаяся в битве, может быть удостоена духа сфинкса.
– Ясненько. Ну, думаю, мне это не грозит – с драками у меня всегда было плохо. Да и хвост мне не пойдет.
Амон смерил меня оценивающим взглядом, будто всерьез рассматривал такую возможность.
– Что? – смутилась я.
– Ничего, – ответил он, сверкнув белозубой ухмылкой.
Я не удержалась и пихнула его локтем.
– Прекрати. И прекрати читать мои мысли!
– Поверь, я стараюсь изо всех сил, но твои чувства подобны огромной приливной волне. Я хотел бы от них укрыться, да не могу.
Я покосилась на зеркало заднего вида, гадая, какими психами считает нас водитель. Однако не похоже было, что он подслушивает. Честно говоря, на лице у него читалась… эйфория?
– Что ты с ним сделал? – шепнула я Амону. – Заколдовал?
– Всего лишь изменил для него наши образы, – прошептал Амон в ответ.
– В каком смысле?
– Ему кажется, что сейчас он везет двух самых уважаемых им людей.
* * *Когда мы прибыли в аэропорт имени Кеннеди, я вытащила бумажник, чтобы расплатиться, но шофер ответил бурей негодования. Подавая мне рюкзак, он чуть ли его не облобызал, а потом долго тряс руку Амону. В итоге он не успокоился, пока не всучил нам визитку, заверил Амона в своей вечной преданности и взял с него обещание непременно позвонить, когда снова будет в Нью-Йорке.
Я дождалась, пока такси выедет со стоянки, и только тогда дала волю смеху.
– За кого он нас принял?!
– Я не уверен в имени, но, кажется, это какой-то молодой певец с волосами до пояса.
Мысль, что суровый нью-йоркский таксист – тайный поклонник бойзбенда, веселила меня всю дорогу до терминала.
Глава 7. Крылатые колесницы
Стоило нам оказаться в аэропорту, как Амон принялся безостановочно крутить головой – причем на лице у него застыло выражение почти детского восторга. Я могла его понять, хоть и не представляла до конца, каково впервые увидеть огромное здание из стекла и стали, окна в три этажа и орды людей, снующих туда-сюда с чемоданами и тележками.
– Не высовывайся, ладно? – тихо попросила я. – Я понимаю, что у тебя просто талант привлекать внимание, но держи себя в руках. Здесь повсюду камеры.
Амон недоуменно вскинул бровь, и мне пришлось пояснить:
– Такие штуки, которые рисуют мгновенные картинки с натуры. Примерно как резьба на стенах пирамид, только гораздо точнее. Видишь?
Я быстро сделала селфи и показала ему фотографию. Амон в восхищении провел пальцем по экрану.
Я развернула телефон горизонтально, отошла на пару шагов и сфотографировала Амона – но снимок оказался засвечен.
– Постой на месте, я попробую снова.
Я выключила вспышку и несколько раз вдавила кнопку спуска, но все фотографии постигла та же участь: задник аэропорта был на месте, а вот вместо Амона на переднем плане красовалась неровная вспышка света.
– Твоя шкатулка не может запечатлеть мой образ. В этом мире я всего лишь ожившая тень.
– Скорее уж ожившая сверхновая, – пробормотала я, листая испорченные снимки.
Тем временем Амон напряженно вглядывался в других путешественников.
– Каким я тебе кажусь, Юная Лилия? – неожиданно спросил он.
– Не знаю. В смысле, мне трудно подобрать тебе определение. Египетский бог? Мумия? Человек? Призрак? То есть я подозреваю, что ты бессмертен, но для полноценного досье этого маловато.
– Нет. Я хотел спросить, что не так с моей внешностью?
– Гм… Да вроде все так.
По крайней мере, моих одноклассниц все точно устроило бы.
Амон нахмурился.
– А в этом… аэропорту есть покои для омовения?
– Ты хочешь принять ванну? – растерялась я.
– Нет.