Unknown - lana

Я разблокирую свой телефон и набираю ее номер.

— Я могу посидеть здесь, пока она не появится, — отвечает он, выходя из лифта и направляясь обратно в палату Тайлера.

Я поворачиваюсь и смотрю на сестринский пост, где старшая медсестра устремила на меня взгляд. Я просто пожимаю плечами и качаю головой. Это не стоит затраченных времени и сил, которые потребуется, чтобы все ей объяснить. Я протягиваю руку и нажимаю на кнопку лифта, надеясь, что мама услышит телефон и снимет трубку.

Мэнди

Чувство неловкости накрывает меня, когда я лежу в своей старой кровати. «Просто расслабься, все наладится», — говорю я себе. Тот факт, что мама болеет и папа страдает в браке с нелюбимым человеком все эти годы, достаточен, чтобы сделать меня больной. Кроме того, я могу судить по молчанию моего телефона, что Трей вернулся в мир дерьма. Я испытываю желание позвонить ему, но не хочу беспокоить его, если он находится в больнице. Я переворачиваюсь на бок и пытаюсь вытолкнуть все мысли из головы.

После нескольких попыток сосредоточиться на том, чтобы расслабиться, я протягиваю руку и достаю телефон из тумбочки. Я жалка. Нажимаю на последний разговор с ним и читаю сообщения, которыми мы обменялись. Вдруг мой телефон вибрирует и в нижней части экрана появляется значок, что пришло новое сообщение.

Трей: Позвони мне, если еще не спишь.

Огромная улыбка расползается на моем лице, мое настроение меняется. Я нажимаю на телефон и выбираю его имя.

— Что делаешь? — спрашивает он страстным голосом, от которого у меня бегут по коже мурашки.

— Просто лежу в постели и думаю о тебе, — отвечаю я, пока мои губы расплываются еще больше.

— Я тоже думаю о тебе. Удалось поговорить с отцом? — спрашивает он, и кажется, что он как-то нетерпелив, сразу переходя к делу.

— Нет. Но мама и я беседовали почти всю ночь, и она знает обо всем. На самом деле, она сказала, что твой отец нашел карточки и принял к сведению, что мой папа посылал их Сильвии. Вот как он узнал о романе.

— Правда? — спрашивает он, его голос оживляется.

— Да, он нашел их в сундуке из кедра вместе с дневником твоей матери, — говорю я ему, радуясь, что могу поделиться потенциально хорошей новостью с ним.

— Хорошо, я проведу ночь в ее доме, — объясняет он. — Она возвращается в больницу, чтобы остаться с Тайлером, так как полицейские относятся ко мне, как к подозреваемому по его делу тоже.

— Что они делают? — его заявление буквально взрывает мой мозг. — В это время ты даже не находился в стране!

— Знаю, но это не имеет значения. Я был здесь на прошлой неделе, так что у меня имелась возможность все организовать наподобие того, как произошло с отцом. Кажется, они думают, что я отправляюсь в путешествие, когда мне требуется алиби.

Он замолкает, и я могу представить, что он сейчас качает головой.

— По словам полицейского, их последняя версия, что Ванесса и я сговорились, чтобы унаследовать все состояние отца. Мне даже страшно выйти в интернет. Уверен, TMZ и Enquirer уже во всю пишут об этом.

— Мне очень жаль. Ты говоришь так изнуренно, — отвечаю я, полностью ощущая его боль. — Мне жаль, что я ничего не могу сделать, чтобы помочь тебе.

— Ладно, будь добра спроси свою маму, есть ли у нее какие-либо письма или открытки, которые можно отправить Юргену, и я поступлю точно также.

— Я узнаю у нее утром. Я думала об этом сегодня вечером, но не смогла придумать хороший повод, чтобы обратиться к ней с этой просьбой, — отвечаю я ему честно. — Я не хотела рассказывать ей всю историю о торговле инсайдерской информации.

— Логично. Просто спроси ее, находила ли она когда-либо какие-нибудь письма от моей мамы твоему отцу. По крайней мере, ты будешь знать, существуют ли документы, которые следует искать, — говорит он, и из его уст это звучит так, как будто все просто. — Ты можешь поискать их, когда она будет в ванной или где-то еще.

— Хорошо, я постараюсь и посмотрю, что найду, — соглашаюсь я, хотя понимаю, что будет неловко, если мама застанет меня. — Я дам тебе знать, если найду.

— Я тоже поищу. Спокойной ночи, Мэнди. Ты, должно быть, тоже сильно утомилась, — вздыхает он в трубку.

— Знаю. Я слишком устала, чтобы спать, мои глаза просто горят.

Я поворачиваюсь на спину и закрываю их, довольная тем, что просто слушаю его дыхание.

— Когда все это закончится, ты и я отправимся на отдых твоей мечты, — говорит он, возвращаясь назад к своему фирменному страстному тону.

— Я буду настаивать на этом, — отвечаю я, хихикая. — А пока тебе необходимо держаться подальше от Ванессы!

— Я полностью покончил с Ванессой. Я хочу, чтобы ты мне поверила, — отвечает он с такой напряженностью в голосе, которую я раньше ни разу не слышала у него.

— Я начинаю верить в это. Возможно, — я делаю паузу, ожидая, какой ответ смогу получить от него.

— Мне ненавистно, что приходится говорить это по телефону, но я довольно сильно влюбляюсь в тебя, — произносит он, почти извиняющимся тоном. — Я уже скучаю по тебе.

— Не переживай, потому что я тоже скучаю по тебе, — признаюсь я. — Я начала скучать по тебе через десять минут, как только села на свой рейс.

— Хорошо, это заставляет меня чувствовать себя лучше, — говорит он задумчиво. — Как твоя мама?

— Слаба, но мы, правда, провели вместе хороший вечер. Казалось, она была очень рада меня видеть на этот раз, — у меня перехватывает дыхание только от того, что я думаю об этом. — Знаешь, что действительно странно? Она в курсе измены. Она, видимо, знала все это время.

Я начинаю делиться всеми грязными подробностями нашей беседы и то, как она попросила меня, чтобы я не закрывалась по отношению к отцу.

— Я рад, что вы все же поговорили. Это, безусловно, поможет в твоих отношениях с отцом. А теперь пора спать, — говорит он, явно заметив мое слишком эмоциональное состояние.

— Хорошо. Я рада, что ты позвонил.

— Я тоже. Спокойной ночи, Мэнди.

Я смотрю на телефон, и на нем видно, что вызов завершен. Он влюбляется в меня. Это круто. Я продолжаю пялиться в телефон, пока экран не становится черным. Внутри себя я ощущаю теплое покалывание, которое только Трей может вывести на поверхность. Это то, о чем я даже не подозревала до той ночи, пока мы впервые не занялись любовью. Я думала, что дело в его прикосновении, но, кажется, это чувство легко преодолевает расстояние в тысячи километров между нами. Это удивительно. Я закрываю глаза и засыпаю, крепко держа телефон в своей руке.

Глава 9

Трей

Дернувшись во сне, я тут же просыпаюсь. Часы показывают 3:59 утра, и я понимаю, что, скорее всего, мне больше не удастся уснуть. Я перебираю свою сумку в поисках «Ксанакса», и, найдя его, кладу в рот в надежде, что он достаточно быстро подействует, и я смогу немного отдохнуть. Мой адвокат появится только через четыре часа, так что мне, по правде сказать, пока нечем заняться. Я решаю отправить маме сообщение, так что, будем надеяться, что телефон находится при ней.

Я: За ночь что-нибудь изменилось?

Она отвечает сразу, и мне становится ясно, что она не спала.

Мама: Нет. Я, правда, беспокоюсь о нем. Его давление перестало расти.

Я: Пока он стабилен, с ним, наверное, все в порядке.

У меня нет оснований полагать, что я просто отписываюсь, но мне хотелось ее как-то утешить. Уверен, что Тайлер удастся пережить детоксикацию организма от обезболивающих, которыми он пичкал себя последние несколько лет. Это не способствует его выздоровлению. Я очень надеюсь, что на этот раз он приложит усилия, чтобы избавиться от них полностью, если не для себя, то хотя бы ради Ванессы.

Мама: Ты вернешься?

Я: Да, но после того, как поговорю со своим адвокатом. Ты должна будешь быть там со мной. Они не позволят мне остаться наедине с ним в комнате.

Мама: Это какое-то безумие. Приезжай, когда сможешь.

Я знаю, что это плохо, что мама сидит там одна-одинешенька, поэтому я быстро отправляю сообщение Ванессе, чтобы узнать, не может ли она посидеть с ней. Через десять минут ожидания ответа от нее, я сообщаю Ванессе, что приеду сам, и что она приходила, когда сможет.

Прежде чем покинуть дом, я решаю, что это может оказаться моим последним шансом заглянуть в мамину шкатулку из кедра, поскольку Чарльз храпит так громко, что я мог бы использовать его вместо устройства мониторинга. Я проскальзываю в спальню мамы и включаю свет, радуясь, что она и Чарльз не живут в одной комнате. На шкатулке лежат несколько стопок писем, поэтому я быстро перемещаю их на кровать и осторожно открываю крышку. После того как я откладываю несколько фотоальбомов, я натыкаюсь на ее дневник, и под ним оказывается стопка писем и открыток, аккуратно перевязанные с двух сторон резинками. Бинго!