Дневник Бриджит Джонс - Хелен Филдинг

2.00. Оч. тронута и взволнована. За дверью оказались Магда, Том, Шерон и Джуд с бутылкой шампанского. Сказали, чтоб я поскорее собиралась, и пока я сушила волосы и одевалась, они прибрались на кухне и выкинули запеканку. Выяснилось, что Магда заказала большой стол в «192» и всем сказала ехать туда, а не ко мне, и сейчас они сидят там с подарками и собираются оплатить мой ужин. Магда сказала, что у них возникло странное, почти сверхъестественное чувство, будто с суфле и жареным шпиком, или как его там, ничего не получится. Обожаю своих друзей, не сравнить с огромной турецкой семьей в тюрбанах.

Решено: в новый год своей жизни возвращаюсь к планам, составленным в декабре. И с дополнениями.

Перестать психовать и всего бояться.

Обращать какое бы то ни было внимание на Дэниела Кливера, в т. ч. спать с ним.

Апрель

Внутренний стержень

Воскресенье, 2 апреля

57 кг, алкоголь: 0 (великолепно), сигареты: 0, калории: 2250.

Как-то прочла в одной статье, что покойная писательница Кэтлин Тинан, жена покойного Кеннета Тинана, обладала таким «внутренним стержнем» и «аристократизмом», что, садясь писать свои книги, никогда не позволяла себе быть неряшливо одетой, располагалась за маленьким столиком в центре комнаты и по глоточку отпивала из бокала охлажденное белое вино. Кэтлин Тинан не стала бы, опоздав с подготовкой пресс-релиза по заданию Перпетуи, в полном ужасе и при полном параде лежать под одеялом, одну за одной курить сигареты, лакать холодное саке из грязного стакана, а потом, лишь бы не думать о предстоящем, кидаться делать макияж. Кэтлин Тинан не позволила бы Дэниелу Кливеру спать с ней, когда ему вздумается, не заведя с ней при этом романа. Она не напивалась бы до бесчувствия и не страдала бы похмельем. Как бы я хотела стать Кэтлин Тинан (только, конечно, не покойной).

Теперь всякий раз, когда ситуация грозит выйти из-под контроля, я повторяю про себя слова «внутренний стержень» и «аристократизм» и представляю, что, одетая во все белое, сижу за столиком с цветами. Внутренний стержень. Шесть дней уже не курю. С Дэниелом держусь с достоинством и даже высокомерно, три недели не обмениваюсь сообщениями, не кокетничаю и не сплю с ним. Единственные три бокала спиртного, выпитые на этой неделе, стали неохотной уступкой Тому, который ныл, что ужинать с обновленной версией меня – все равно что с вялым морским созданием вроде моллюска или креветки.

Мое тело – храм. Не пора ли уже отходить ко сну? Ах нет, еще только полдевятого. Внутренний стержень. Ой. Телефон.

21.00. Звонил папа, говорил неестественным, прерывающимся голосом, будто робот из детской передачи.

– Бриджит. Включи телевизор. Би-би-си 1.

Я переключила каналы и в ужасе застыла. Там шел анонс передачи «С вами Ник и Анна». На диване сидели Ник с Анной, а между ними как бы в сияющем кристалле (такой вот видеоэффект) застыло изображение моей мамы, расфуфыренной, словно заправская телезвезда.

– Ник, – приятным тоном сказала Анна.

– Мы представляем вам нашу новую «весеннюю» рубрику, – произнес Ник. – «Женская доля». Все больше женщин сталкиваются в наши дни с проблемой одиночества. Анна.

– И также мы представляем вам ведущую этой рубрики – Пэм Джонс, – снова заговорила Анна. – Она знает об этой проблеме не понаслышке и теперь впервые выступает на телевидении.

Во время речи Анны мама внутри кристалла разморозилась, и круг, в котором находилось ее изображение, начал стремительно расширяться, скрыв из виду Анну с Ником. Оказалось, что мама тычет микрофон под нос какой-то тетке мышиного вида.

– Посещали ли вас мысли о самоубийстве? – глубоким голосом произнесла мама.

– Да, – ответила «мышь» и залилась слезами. В этот момент картинка застыла, а потом завертелась вихрем и исчезла в углу экрана, снова явив зрителю Ника и Анну, с траурным видом сидящих на диване.

Папа был безутешен. Мама даже не рассказала ему про работу на телевидении. Похоже, он всю дорогу занимался самовнушением и убедил себя, что у мамы просто возрастной кризис и, поняв свою ошибку, она уже хочет его вернуть, но пока не решается просить об этом.

Вообще-то, я двумя руками за самовнушение. Можно убедить себя в чем угодно и существовать счастливо и беззаботно – пока бросившая тебя жена вдруг не всплывет на экране телевизора, начав строить блестящую карьеру на обломках вашего брака. В разговоре с папой я попыталась прикинуться, что не вижу в происходящем ничего фатального, что мама, возможно, планирует завершить серию передач эффектным воссоединением с супругом, однако утешения мои не помогли. Бедный папа. Думаю, он ничего не знает ни о Жулиу, ни об ухажере из налоговой. Я спросила, не хочет ли он, чтобы завтра я к нему заехала, чтобы в субботу мы вместе где-нибудь поужинали, чтобы в воскресенье совершили приятную прогулку, но он от всего отказался. В субботу Олконбери устраивают «староанглийский ужин» для членов «Спасательной шлюпки».

Вторник, 4 апреля

Приняла твердое решение покончить с систематическими опозданиями на работу и найти-таки силы, чтобы разгрести гневные письма от судебных приставов и т. п., набившие почтовый ящик. Программу самосовершенствования начинаю с тщательного изучения своего распорядка.

7.00. Взвешиваюсь.

7.03. Расстроившись из-за результатов, возвращаюсь в постель. Голова мутная. Вставать? Еще поспать? Ни о том, ни о другом не может идти и речи. Думаю о Дэниеле.

7.30. Жестокий приступ голода выгоняет из постели. Готовлю кофе, подумываю, не съесть ли грейпфрут. Размораживаю шоколадный круассан.

7.35 – 7.50. Смотрю в окно.

7.55. Открываю шкаф. Таращусь на одежду.

8.00. Выбираю блузку. Ищу черную мини-юбку. Не найдя, вываливаю все содержимое шкафа наружу. Смотрю в комоде и за креслом в спальне. Залезаю в корзину с бельем для глажки. Залезаю в корзину для грязного белья. Юбка испарилась. Чтобы не падать духом, закуриваю.

8.20. Тру сухое тело щеткой (против целлюлита), принимаю ванну, мою голову.

8.35. Начинаю выбор нижнего белья. Все в корзине для стирки, единственный вариант – огромные белые трусы из хлопка. Нет, и подумать не могу надеть такое, даже на работу (будет психологическая травма). Снова залезаю в корзину с бельем для глажки. Нахожу черные кружевные, оч. тесные – будут тереть, но всяко лучше, чем бабушкины панталоны.