Кастинг. Инициация Персефоны - Владимир Буров

– Почему?

– Потому что на Натуре, чтобы было, как на самом деле:

– По-честному.

– Хорошо, тебя возьмем вторым составом на Лиоза, если тот, который был, долго не придет после того, как его только наполовину отправили в реанимацию.

– Где вторая иво Часть? – усомнился в подлинности события Фин, потирая, как обычно шею, в том смысле, что если вы думаете на меня – зря:

– Весь я никогда не умру – душа в финотчетах меня переживет.

И более того, я сам доктор женских дел-тел, и могу иногда и сам о себе позаботиться.

– Почему я не могу быть Дартаньяном? – решил настоять на своём, так сказать, Луначарский, как почему-то назвал Сирано де Бержерака, бывшего когда-то простым капитаном милиции – Как Все – прибежавший последним Сто. Наверное, хотел лишний раз показать:

– Да, тозе любит дела сурьезные, – но, как говорится:

– Не из нашей с Товстоноговым столовой.

– Он был лысым, – сказал Германн, – а люди такого, как у тебя – метр 190?

– 91.

– Запомню, – и символического, как у Сирано де Бержерака извилистого носа, не могут быть настоящими природными киллерами.

– Я сделаю пластическую операцию под этого, как его?

– Штирлица?

– Да какого-такого еще Штирлица, нэт.

– Под Машиниста? – спросил Миша, – не советую, так как в Голливуд таких берут, да, но только в ограниченном количестве, и более того: не больше одного Единственного. Позарез-з! – Михаил чиркнул себя ребром ладони по шее, которая – это было видно – любит выпить, как говорил Владимир Вэ:

– Хорошего вина. – Коньяк?

– Только если поднесут за хорошо понравившуюся песню.

– А так?

– А так нет, потому что Коньяк один не ходит, а только с Зеленым Змием – боксером, на чьи выступления до сих пор не могу попасть.

– Почему? – спросил Германн, – очереди большие?

– Дак, естественно.

– Под Михаила Козакова? – спросил Сто. – Бесполезно, и знаешь почему? Ты и так вылитый герой его истории:

– Покровские Ворота и Феликс Эдмундович – в одном и том же кино.

– Ну, не подходишь ты на Азазелло! – рявкнул Сто, видимо боясь, что его самого этот киллер может грохнуть – хотя и не за что, но вдруг что-нибудь такое про себя вспомнит, а я виноват?

– Тебе пойдет акустиком, – влез опять Сто.

– Для этого необходимо расширить эту роль до более внушительных размеров, ибо:

– Да, заведующий акустическими комиссиями всех московских театром, но и…

– Но и писарчуком, – не успел сказать Сто, первым был смущенный Конкистадор, или как его там называют по-русски:

– Граф Монсоро – ко мне!

– Нет, нет, это всё не по теме, а просто Берия.

– Я не понимаю, что между ними общего? – спросил сурово Германн.

– Баб любили здоровенных: чтобы и в хоре пели и кровати ломали своими – под Александра Меньшикова – телами производства Рубенса.

– Как надежные рояли известной частной фирмы.

– Может, ему уж заодно и кости здоровенные ловить в дымящемся борще? – недовольно спросил Сто.

Конец ознакомительного фрагмента.