Кастинг. Инициация Персефоны - Владимир Буров

– И будешь есть и пить, как все: шашлык по-Карски и вот это.

– Что это? Это Наполеон, я его не люблю.

Впрочем, ладно, я вас сам сниму, – сказал Миша Маленький. – Если согласитесь сыграть Нотхауса, но талантливого, как Варлам Шаламов писателя.

– Может лучше поэта? – сказал Электрик, и потянул к себе Карского.

– Вижу, вы согласны, – сказал Миша.

– Нет еще, – сказал Электрик-Олигарх, – но я на правильном пути.

– А что у вас камень с тремя надписями появился на распутье? – участливо спросил Штрассе.

– Они считают, что не пройдут фейс-контроль, или как это у них, Электриков, это называется: кастинг-г.

– И вот вы, – приезжий кивнул на последнее высказывание Германна, – совершенно правы. Посмотрите сначала мой Кастинг.

И вынул кирпич, как говорят некоторые писатели и не семь на девять, а буквально натюрлих огромную пачку фото в формате А4. Как фотограф-оператор и писатель-самиздатель в одном лице. Можно сказать: человек из будущего:

– Что хочу – то и делаю.

– Вот из ит? Кто это делал? – рявкнул Михаил.

– Итс ми, – как говорит Мэрилин Монро.

– Всё еще говорит? – спросил Германн удивленно, – а я думал она замуж вышла.

– У нас да, при муже болтать особенно не будешь, – поддержал товарища Ле-Штрассе.

– А что он сделает, если я скажу ему всю правду: да, было и более того: много, много раз. Оставит без наследства? У меня его и так нет. Впрочем, извольте, я скажу всю правду, – Электрик отодвинул съеденного Карского прямо перед нос Штрассе, – это Скриншоты.

– Вы сами снимали, но как?!

– Новая технология, придуманная Стивеном Спилб, но я ее украл, так как знаю сошлют меня на Поселение, точнее соглашусь сам добровольно, пока не послали принудительно, а там режиссеров нет, снимать некому, операторы тоже – не из того ведомства. А здесь всё сам. – И этот Электрик-Олигарх продемонстрировал своё умение для здесь в Грибе.

– Мил человек, – ляпнул он прошмыгнувшему было мимо официанту с большим пивным, как футбольная игра для детей среднего школьного возраста, подносом зеленого цвета:

– Огромного краба и бочонок пива с золотым краном, как было раньше у Чаушеску, три, нет, четыре кружки пива, ибо.

Ибо и я, наконец, вступаю в ряды мушкетеров, хотя и не знаю пока точного, кого:

– Его преосвященства или Его величества.

Официант остановил свой стремительный бег, как Луна, заинтересовавшись незнакомым Облаком, всё записал, но не сделал никакого резюме, кроме гримасничанья, что, мол, я думаю:

– Вам ясно и так, что это будет стоить-ь-ь.

Разумеется, не как для Чаушеску, но тоже:

– Не кончилось бы плохо.

И пока ребята еще не раскрыли рты, Эл предложил им это сделать, а именно:

Ребята, действительно, только что под стол не полезли:

– В розданных А4 снимках во всех цветах радуги пред ним был омарище и золотой бочок с надписью:

– Парт, Ато и Арам – мушкетерам Ди.

Ужаснулись, правда, не все, Германн поднял скатерть, высунул оттель взлохмаченную башку, и резюмировал:

– Ты это сделал заранее по сговору, возможно, не только с официантом, но и директором Гриба.

– Я приезжий, и никого здесь не знаю, – ответил, как пришлось его назвать – Американец.

Поверили и вылезли.

– Пока еще бочонок с золотым краном не принесли, можно я попробую? – попросил Штрассе.

– Что значит, попробую? – спросил Американец.

– Ну-у, тоже, так сказать, сделаю Скриншот своих мыслей.

– Не получится, и знаете почему?

– Надо сначала шарики вот здесь заменить, – Миша потрогал Кота за ухо.

– И ролики вот здесь, – сказал Германн, обняв Мишу, – дайте мне, я сыграю Лапшина или Лопахина в Вишневом саде, как эта ключница Аннушка приходит ко мне иногда на ночь, и не понимает, почему мы никогда не женимся:

– Ан и в девяносто девять лет ее не отпустит.

Не отпустит, несмотря на то, что она прикидывается готовой на всё Сетью Кулинарной. Примерно, как Лютик Обыкновенный, живущий на Рублевке – правда не один – но правда и то, что на участке в семь га, что Поз никогда его не запугает своими скриншотами, что здесь будут когда-нибудь расти только:

– Вишни. – Подделывает все фотографии, ибо ни к каким скриншотам, кроме американско-английских его голова не аппаратирует.

Несмотря на то, что сам немец, и живет в Германии. Ибо:

– Был бы француз – снимал бы картины Ван Гога, Пикассо и Тулуз Лотрека, когда они еще не были написаны – вот бы прославился, ибо так и назвал бы свою новую на 30 авторских листов книгу:

– Я там был еще до перестройки. – Или даже лучше:

– Я всё знал еще до поворота опять назад к 17-му году.

Длинно? Пожалуйста, коротко:

– Я Там Был. – Где?

Везде. Как говорится:

– И более того, вместе с Кантом. – Ванюшка У за Канта не пройдет, ибо совершенно не знает субъективного материализма.

– Я думаю, это не он, – сказал Германн, когда принесли омара и десяти-ведерную – думали будет пяти – бочку с натуральным золотым краном. Хотя проверить? Пилить? При всех неудобно.

– Не выпьем, – сказал Кот-Штрассе.

– Действительно, может поспорим? – сказал Германн.

– На что?

– Что я один ее выпью.

– Это невозможно проверить, – сказал Михаил, и знаешь почему?

– Остальным будет нечего делать, – сказал Олигарх. Как решили его звать, потому что, во-первых, стало ясно, что это не Электрик, так как Артист, ибо такие вещи может откалывать только Раскольников, или только в:

– Кино. – А еще точнее:

– Раскольников и откалывал свои номера В кино. – Почему?

– Просто потому, – ответил на этот замысловатый вопрос Ле-Штрассе, – Артист, которого вообще лучше звать:

– Мистер Голливуд, – а здесь только по командировкам, – разъяснил нам сейчас, как написал на воде вилами:

– Всё кино!

После завершения половины бочонка – наливали всем официантам, которых по сигналу Штрассе брал в свои руки такой смех, что метр не мог остановить, а чем больше старался – тем больше начинал сам смеяться. Хотя был натуральным гусаком, которому в кино если играть, то обязательно предводителя племени людоедов – ну. если это Робинзон Крузо, где они всегда существовали, а так вообще:

– Кто их видел? – Никто. Вот только эти официанты и официантки, если.

Глава 10

Вербовка и транспортное средство

– Меня хотят съесть? – спросил наконец захмелевший от своего пива мистер Голливуд. – Ибо точно: это людоеды, – он обвел лапой ликующий в страшной пляске зал. Хотя ничего особенного не было. Только все смеялись, периодически изгибаясь в разные стороны. То вперед, то назад, то в бок. Все думали, сейчас скажет:

– Над кем смеетесь? Надо собой смеетесь! – Но только промяукал, как Леон Иль на представлении Вишневого Сада с участием в главной роли соблазнителя не Домика, который в сей пиесе работал простым энд-директором Хреческим, а Михаилом Маленьким, присутствующим здесь собственной персоной:

– Это всё по-настоящему?

– Где мой СкриПшот? – спросил Артист Голливуда, которого Электрик, похоже, нарочно прислал вместо себя. Проверить, как там иво Мотя:

– Кино-то про новую электрификацию, сымает?

И да, пусть знает, я не сбежал ишшо в Америку, а так только:

– Задержался по нужде.

– Нет, ты точно не Электрик? – неожиданно спросил Ле-Штрассе.

– Прежде чем ответить на этот закономерный вопрос, дайте скажу просто:

– Почему они смеются? – и он мысленно, в Скриншоте, сгреб всех этим работников подноса и бабла в один круг, но связать и бросить в море – не было сил.

– Ты накормил и напоил всех, а значит, что не сможешь расплатиться, – сказал Германн.

– Хотят продать тебя в публичный дом, – сказал Миша.

– Я похож на Сильвестра Сталлоне?

– Да, в принципе, да, такой же, как он принципиальный простой мужик, можно сказать:

– Ма-ши-ни-ст, – провел, как отрезал, резюме Штрассе.

Парень нашел свой Скриншот, сделал его, и сказал, что:

– Такого конца не заслуживает.

– Плохо? – ласково спросил Миша.

– Нет, немка хорошая породистая лошадь. Но я краем уха заметил, что вы в итоге выводите меня на Нотхауса.

– В этом нет ничего плохого, – сказал Штрассе, – Данте тоже не только мучился от этого, но и До Этого побывал в аду, а там было интересн-но.

– Пушкин умер, и только царь смог заплатить за него символический долг: 144 000 тысячи, – сказал Германн.

– У вас только деньги на уме, которые вы проиграли Чаплицкому в девятку, несмотря на то, что сами приехали к нему в гости во Францию. Поэтому не надо, хотя бы нули лишние не ставьте, все рано не найдется тот Дядя Степа с мешком Норникеля за спиной, который вас купит, как биатлон. Получите, в лучшем случае новый рабочий костюм, в котором, между прочим: