Гражданин галактики - Роберт Хайнлайн

– Вы хотите сказать, что его ищут?

– А как вы думаете, чего ради я стала бы его прятать в своей спальне? Иметь с ним дело то же самое, что хватать раскаленную сковородку.

– Но почему?

– И снова – откуда мне знать? Но так оно и есть.

– Но вы же не думаете, в самом деле, что этот мальчишка мог знать о тайных делах старого Баслима…

– Давайте не будем говорить о том, что делал старый Баслим. Я верноподданная Саргона… и мне не хочется, чтобы меня укоротили. Вы говорите, что хотите взять мальчика на свое судно. Я говорю: «Отлично!» Я буду просто счастлива избавиться от этих хлопот. Но как?

Крауса потер друг о друга костяшки сжатых кулаков.

– Я-то думал, – медленно сказал он, – что мне остается лишь провести его сквозь ворота порта и заплатить эмиграционный налог.

– Ничего подобного, и забудьте об этом. Есть у вас какая-нибудь возможность доставить его на борт без того, чтобы тащить сквозь ворота?

Капитан Крауса встревожился.

– Они так строго смотрят на все нарушения, что если поймают меня, то конфискуют корабль. Вы просите, чтобы я рисковал моим кораблем… и собой… и всей моей командой.

– Я вообще не прошу вас рисковать. Я сама ломаю себе голову. Просто я рассказала вам, как обстоят дела. Спроси вы меня, я бы сказала, что вы просто сошли с ума, пускаясь на такое дело.

– Капитан Крауса… – сказал Торби.

– Да? В чем дело, парень?

– Папа сказал мне слушаться вас… но я уверен, что он никогда не заставил бы вас рисковать из-за меня своей головой. – Он перевел дыхание. – Со мной все будет в порядке.

Крауса нетерпеливо взмахнул рукой.

– Нет, нет! – хрипло сказал он. – Баслим поручил мне это… а долги надо платить. Долги всегда надо платить.

– Не понимаю.

– А тебе и не надо понимать. Но Баслим хотел, чтобы я взял тебя с собой, поэтому так оно и будет. – Он повернулся к Матушке Шаум.

– Весь вопрос в том, как это сделать. У вас какие-то идеи?

– М-м-м… возможно. Давайте обговорим их. – Она повернулась.

– Отправляйся-ка в свое убежище, Торби, и будь повнимательнее. Я должна выйти.

На следующий день незадолго до наступления комендантского часа большой портшез покинул Веселую Улицу. Патрульный остановил его, и Матушка Шаум высунула голову наружу. Патрульный удивился:

– Уезжаете, Матушка? А кто позаботится о ваших клиентах?

– Ключи у Муры, – ответила она. – Но, как хороший приятель, заглядывай туда. Она – не я, и ей может не хватить твердости. – Она что-то сунула ему в руку, и подношение мгновенно исчезло.

– Так и сделаю. Отправляетесь на всю ночь?

– Надеюсь, что нет. Как ты думаешь, может, стоит обзавестись ночным пропуском? Если успею кончить все свои дела, предпочла бы отправиться прямиком домой.

– Теперь они здорово придираются к ночным пропускам.

– Все еще ищут того мальчишку, что жил с нищим?

– В общем-то, да. Но мы его найдем. Если он удрал из города, то подохнет с голоду – они его затравят; а если он еще в городе, мы его загоним.

– Ну, меня-то с ним вы не спутаете. А как насчет пропуска для старой женщины, которой надо съездить по своим делам? – Она положила руку на дверцу, и из пальцев выглянул кончик банковского билета.

Патрульный взглянул на него и отвел взгляд.

– До полуночи хватит?

– Думаю, что вполне.

Вынув блокнот, он что-то написал в нем и, вырвав листок, протянул его Матушке Шаум. Как только она взяла его, деньги переменили владельца.

– Только не пускай его в ход после полуночи.

– Надеюсь, что буду куда раньше.

Он посмотрел внутрь портшеза, затем оглядел его снаружи. Четыре носильщика стояли терпеливо и молча, что было и не удивительно, поскольку у них не было языков.

– В Ангары Зенита?

– Я всегда там торгую.

– Удачи, Матушка.

– Получше присмотрись к ним. Вдруг один из них – мальчишка нищего.

– Эти волосатые чудовища? Бог с вами, Матушка.

– Привет, Шол.

Портшез взмыл в воздух, и носильщики двинулись легкой рысью. Как только они завернули за угол, Матушка Шаум заставила их перейти на шаг и задернула занавески. Затем потрепала сверток, лежащий под ней.

– Все в порядке?

– Я чуть не задохнулся, – ответил слабый голос.

– Лучше задохнуться, чем укоротиться. Мне тоже досталось. Ну и костляв же ты.

В течение следующей мили она деловито сменила внешний облик, нацепив драгоценности. Закрыв вуалью лицо, оставила видными только живые черные глаза. Наконец, высунув голову, она крикнула портье и спросила у него дорогу, после чего носильщики повернули направо к космопорту. Когда дорога привела к глухому высокому забору, было уже совсем темно.

Проход для космонавтов был в конце Веселой Улицы, для пассажиров – к востоку отсюда, рядом со Зданием Эмиграционного Контроля. За ним, в районе складов, были Торговые Ворота с таможней. В миле за ним располагались ворота собственно космопорта. Но между космопортом и Торговыми Воротами был небольшой проход, оставленный для благородных и достаточно богатых, чтобы иметь собственные космические яхты.

Портшез достиг ограждения космопорта недалеко от Торговых Ворот, повернул и двинулся по направлению к ним. Торговые Ворота, в сущности, представляли собой несколько проходов, ведущих каждый к грузовым докам, перегороженных барьерами, мимо которых проезжали, разгрузившись, фургоны; инспектора Саргона обыскивали их, взвешивали, измеряли, протыкали, просвечивали и открывали грузы, прежде чем допустить их на разгрузку к ожидавшим товаров космическим кораблям.

Барьер перед проходом к третьему доку был открыт; Свободный Торговец «Сису» кончал загрузку. Его владелец ждал окончания работ, беседуя с инспекторами.

Портшез протиснулся между ожидавшими грузовиками и оказался поблизости от дока. Владелец «Сису» посмотрел на леди под вуалью и, глянув на часы, сказал младшему офицеру:

– Осталась всего одна загрузка, я погляжу за ней. А вы отправляйтесь за следующей машиной.

– Есть сэр. – Молодой человек исчез в кузове грузовика.

На место уехавшей машины тут же встала порожняя. Работа шла споро, затем что-то не устроило хозяина корабля, и он потребовал ее переделать. Старший стивидор было оскорбился, но хозяин прервал его, снова взглянув на часы:

– Время идет. Я не хочу, чтобы груз вывалился из кузова прежде, чем мы его засунем в трюмы, он стоит денег. Так что крепите как следует.

Портшез двигался вдоль заграждения. Наступала темнота; леди под вуалью взглянула на светящийся циферблат часов своего перстня и приказала носильщикам перейти на рысь.

Наконец они оказались около ворот, предназначенных для благородной публики. Леди в вуали, высунув голову, крикнула: