Ведьмина ночь - Екатерина Лесина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это дед мой… четвероюродный. Кажется. Не уверена, — Свята подошла к старику и обняла его. — Он хороший.
Князь привстал и поклонился.
— Доброго дня, — произнес он. — Рад видеть новых людей…
— Яна. Ласточкина, — желания называть то, второе имя, не было. — Меня направили… участковой ведьмой.
— Её дядя Саша привез. Вчера. А потом уехал.
А глаза у него красные. И снова нормально. Частичное обесцвечивание сетчатки в совокупности со вторичной пигментацией. Что-то там откладывается, то ли оксид железа, то ли не оксид, то ли не железа. Не помню.
Малые народности факультативом шли!
— И даже не поздоровался, — пожаловалась Свята.
— Присаживайтесь, — князь указал мне на кресло, что стояло у камина. А было и второе, в нем я только сейчас заметила женщину.
Очень красивую женщину. Такую, какой может быть только ведьма. Причем сильная.
И смотрела она на меня…
В общем, дружбы не получится.
Я подошла к своему месту и осторожно опустилась на край. Вот… и дальше что?
— Думаю, ваш вопрос мы решим, — князь обратился к ведьме. Это, надо думать, та самая Цисковская. — В этом и вправду есть смысл. Но мне нужно подумать.
— Безусловно…
Взмах ресниц.
И флер очарования растекается по комнате. Причем такого вот… грубого, что ли? Тяжелого, душного, как старинные духи. Я поерзала.
И промолчала.
— Не смею вас задерживать, — произнес князь с явною насмешкой. И стало быть, почуял? Говорят, что чем больше сила, тем ниже чувствительность, не знаю, правда или нет, но вот эти ведьмины штучки я всегда легко улавливала. И теперь шкура зудела. Я с трудом сдерживалась, чтобы не поскрести руку. — У вас, должно быть, еще много дел.
Цисковская молча поднялась.
С виду ей слегка за тридцать. А на самом деле может быть и пятьдесят, и шестьдесят… и больше. Ведьмы стареют медленней, да и живут дольше. И… и если сильные.
Я теперь сильная?
Потенциально.
— Свята, деточка, будь добра, загляни к моему дорогому правнуку. Он будет очень рад тебя видеть.
Возражать Свята не посмела. И мы остались с князем вдвоем. Он смотрел на меня. Я на него. Наверное, это было не просто невежливо, но даже нагло с моей стороны, однако губы старика дрогнули.
— Ведьма, стало быть… участковая.
— Да, ваше… сиятельство.
Или светлость?
Демоны… я забыла. Я… я ведь никогда прежде не общалась с аристократами, ну, кроме Гришки. А его светлостью я называла в шутку. Правда, Гришка злился на такие шутки…
— И чего тебе понадобилось в моих владениях, ведьма?
А его сила тяжелая, темная, что плита могильная. И пусть пока не придавила, но чую, что может. Накроет с головою, и останусь я… нет, не в кресле, в земле этой, которая и вправду его.
— Не знаю, — честно ответила я. — Я… на самом деле меня сюда сослали. Бывший мой…
Вряд ли сиятельному князю интересно.
Но…
Я вдруг заговорила. Причем, вполне себе отдавая отчет, что говорю, пусть не совсем по собственной воле, но так должно.
И рассказываю обо всем.
О приюте.
Жизни своей нехитрой. Гришке. Любви нашей, из которой ничего не получилось, да и не могло, как теперь понимаю. Об участке.
Работе.
О возвращении Гришкином. Предложении, которое больше на ультиматум походило. Афанасьеве. Книге. Силе…
Я говорила, пока в горле не пересохло. И потом тоже. И замолчала только, когда мне дозволили. Ментальные способности? О да, князь был сильным менталистом.
— Выпей, — велел он. И я почти не удивилась, обнаружив в руках фарфоровую чашку с шапкой пены. — Кофе Маверик варит чудесный.
И главное, не соврал.
Я сделала глоток и зажмурилась. Легкая сладость и тонкий аромат лаванды, который скорее угадывался, чем ощущался. Нежная карамель и ореховое послевкусие.
— Не сердись, — князь чуть сдвинулся в кресле. — Моя земля. Мои люди. Я за них отвечаю.
— Я… понимаю.
Как ни странно, я и вправду понимала.
С его точки зрения что? Явилась какая-то странная девица, пусть даже внучка её в дом притащила, но так дети кого только не тащут, что котят, что щенят, что ведьм приблудных. А взрослым решать, можно ли с этой ведьмою ужиться.
И чего от нее ждать.
— Хорошо. Что делать думаешь?
— И вправду не знаю, — я пила кофе, сдерживая дрожь в руках и наслаждаясь каждым глотком. — Наверное, что и положено. Приемный пункт организую. Буду людей ждать. Амулеты там делать, заговоры читать. Кладбище… есть же здесь?
— Конечно.
— Вот. Наведаюсь.
— Там спокойно, — махнул рукою князь. — Я чую.
— Хорошо. Но мне ведь положено. Отчеты отправлять. Конкретные замеры. В госпиталь, думаю, меня не пустят. Хотя… тоже должны бы.
— Если надо, то пустят. Но она, пусть и своеобразная женщина, однако дело свое знает, — князь позволил себе улыбку. Надо мной смеется? Или над Цисковской?
Над нами обеими с нашею возней.
— За мной… если я правильно поняла, придут. И…
И что мне делать?
Защиты просить? Это логично ведь.
Чуть наклоненная голова.
— Боишься?
— Боюсь, — врать не смогла бы, да и не хотелось. — Я ведь не урожденная ведьма. И сила меня не признала, то есть почти уже, но все одно ей время надо, чтобы привыкнуть. Процесс небыстрый. А стало быть, отобрать её не так уж сложно. Со временем мы, может, сживемся… скорее всего… но подозреваю, времени у меня не будет. А что я могу противопоставить? Так что… да, боюсь.
— Ты можешь уехать. Спрятаться. Я помогу.
Наверняка.
И ведь не надолго. Скажем… пока Машенька родит. Или пока сила со мною не сроднится. Сколько? Пару месяцев? Год?
— Нет, — я покачала головой. — Это не выход. Он ведь её поймать хочет. Афанасьев. Жену свою бывшую. Поэтому и затеял все это вот… а я так, под руку подвернулась.
Оно бы, конечно, приятнее было бы сказать себе, что дело исключительно в моей избранности, в том, что Афанасьев пару лет рядом проработал, убедился, что я всецело достойна этакого дара. Но себе врать глупо.
Я просто оказалась под рукой.
Ну и да, знал он меня чуть лучше, чем иных ведьм.
— Хорошо, что ты это понимаешь.
— Возможно… — если у кого и спрашивать, то у того, кто истинный хозяин. — Мне… будет легче, если я узнаю чуть больше.
Я огляделась, но столика, на который можно поставить чашку, не обнаружила.
— Обед скоро, — князь сменил тему. — В моем возрасте привычки значат много. Вот после обеда и поговорим… обо всем. Заодно внуков глянешь, ведьма… раз уж ведьма.
Наверное, это было честью. Та же Цисковская точно не отказалась бы, но…
— Боюсь, я не одета должным образом.
Князь отмахнулся.
— Времена ныне… эти как там их… демократичные. Так что я привык. А обедать надо. Даже ведьмам. Особенно молоденьким бестолковым ведьмам, которые забивают голову всякой ерундой.
Меня убить собираются.
И силу отнять.
И возможно, эта самая Розалия — настоящая темная ведьма. Не говоря уже о прочем…
— Заговоры, девонька, убийцы и все такое, — наставительно произнес князь. — Они никуда не денутся. Сколько бы ты ни прожила… а вот хороший обед — это то, что стоит ценить.
Глава 11
Обедали тут в столовой.
В малой.
Как-то даже боязно спрашивать, как большая выглядит, если в малой стол метров двадцати длиной. Ну и да, темное дерево, подсвечники под серебро или скорее даже серебряные. Салфетницы. Салфетки накрахмаленные. Вазы с живыми цветами.
Хрустальная люстра свисает на цепях.
И ощущение полной себя неуместности.
Князь вел меня, любезно рассказывая обо всем, что на пути встречалось, начиная с портретов родичей разной степени близости — уже на третьем портрете я окончательно запуталась, кто кому и кем приходится — и заканчивая всякого рода историческими артефактами, вроде китайской вазы, что принадлежала некогда императору Цы и была подарена… кем-то там.
Кому-то там.
Главное, что все это было мило, вежливо и так, будто бы я была не случайной гостьей, а человеком, если не близким, то всяко хорошо знакомым.
И место мне досталось по правую руку.
Напротив меня устроилась Свята, которую окружающее великолепие нисколько не смущало. Чуть дальше сел лохматый юноша в цветастой гавайской рубахе и пляжных шортах. А уже за ним — молчаливый парень характерно-бледного вида.
— Мои внуки, — сказал князь. — Морислав.
Этот парень был еще более рыжим, чем Свята, к тому же веснушчатым до крайности. Он поднял руку и помахал, обозначая, что он и есть
