Дети Вечности - Фаина Мещерякова

— Уш-ш-ш пытался снять блоки, у меня же никак не получалось.

— Ты действительно пыталась или делала вид?

— Нет, пыталась, в Каньоне его обмануть было совершенно нереально, он же следил за мозгом. — В ее мыслях проскользнула боль.

— Так он смог их снять?

— Наверное, да, я очень смутно помню, попытки с девятой, уже никаких сил не было. Потом я сразу увидела дно пропасти, такие острые камни, разного цвета, ведь была ночь, и они по-разному остывали, — пояснила Аолла. — Может быть, это псевдореальность?

— Не похоже, по твоему восприятию. — Креил поднял голову, повернулся и долго смотрел ей в глаза, а она мысленно несколько раз "прокрутила" воспоминание о дне пропасти. — Нет, реальность, скорее всего. — Он снова лег ей на колени.

— Дальше — снова Каньон и кругом дорнцы, до самого горизонта. — Аолла снова вздрогнула.

— Не может быть, я точно знаю, ты прошла через Многомерность, а потом тебя доставили в клинику, просто ты ничего не помнишь. Дорн связывался в этот промежуток с нами, уточнял, как тебя оперировать, ну, и разрешение на операцию просил.

— Это из-за их специфического обезболивания? — Аолла закрыла лицо руками, хотя Креил и не смотрел на нее.

— Не переживай, вспоминай спокойнее, получим с тобой сейчас повтор, — очень строго приказал Креил, не открывая при этом глаза, так ему было даже проще контролировать ее мозг, не пугая.

— Хорошо помню, что они делали со мной, не могу передать, какой это был ужас! Мне кажется одним "обезболиванием" занималось порядка десяти дорнцев, а вокруг их были тысячи, и Президент с огненными крыльями!

— Потрясающее зрелище. — Креил видел картинку в ее мозгу.

— Тебя бы на мое место, было бы не до красоты! — возмутилась Аолла.

— Не сердись. Что дальше?

— Дорн просил снять блоки. Как он мог надеяться, что я соглашусь? Это же нужно с ума совсем сойти! Потом снова была Земля, психотравма, Линган оперировал, только до сих пор обидно, что мне было так плохо, а никто из вас не пришел! — От этих слов Креил сразу сел и вгляделся в ее глаза.

— А ведь это псевдореальность! Но если бы я просто увидел все в твоем мозгу, никак бы не понял этого. Аолла, послушай меня сейчас, девочка, ты мне должна поверить. С тех пор, как ты вернулась с Дорна, у тебя не было психотравм и никто из нас ни разу тебя не оперировал. Ты же видишь, даже сейчас я не перехожу границы твоих блоков, просто тебя слушаю. Для тебя сейчас зондаж противопоказан

— мы все так считаем.

— Подожди. — Она нахмурилась, вспоминая. — Я же слушала его телепатему! Его, Лингана! И на вид — совсем он, глаза одного цвета, черные, только сполохи огня от пси-экрана отражались.

— Какие сполохи? Пси-экран всегда одного цвета — абсолютно черный, а сполохи воспринимает только мозг человека, которого оперируют, но отразиться они ни в чем не могут, их же нет в реальности.

— О Господи! — Аолла закрыла глаза. — Но Линган сказал, что вы не можете прийти, заняты, я еще очень обиделась.

— Он просил тебя снять блоки?

— Очень настойчиво, сказал, что может и сам снять, только не хочет, раз я в сознании.

— Молодец Дорн, врет будь здоров для телепата, он еще и пси-образ Лингана моделировал?

— Все время. Никак не могу поверить, что меня Дорн обманул, так реально!

— Хотел бы я познакомиться с таким существом, — улыбнулся Креил.

— Нет, ему смешно! — возмутилась Аолла. — Меня насиловали, заставили обманом снять блоки, а ты хочешь познакомиться с теми, кто это сделал! У тебя профессиональный интерес!

— Не сердись, я знаю, тебе было очень плохо…

— Мне и сейчас плохо, сам черт ногу сломит, где правда, а где ложь.

— Успокоилась? — Креил ждал несколько минут. — Мы остановились на операции, которую делал Линган и которой не было.

— Я сняла блоки, было не больно, и я спросила почему, а Линган ответил, что большая радость, сделали обезболивающее. — Аолла снова вздрогнула, — эффективное при повреждении Вард-Структуры…

— Это он не соврал, очень эффективно, только специфично. Правда ведь не было больно?

— Я тебя убью сейчас, — сказала она совсем не зло и, запустив руку ему в волосы, несильно потянула, пока он не ощутил легкую боль.

— Теперь довольна, что мне сделала больно? — уточнил Креил, не пытаясь ей помешать. — Давай, что было дальше, а то усну.

— Опять Каньон — и все исчезло, я так и думала, что это во время операции показалось. Потом клиника, только я до сих пор не могу смириться с тем, что там со мной делали. Я никак не могла понять, как туда попала и зачем все это.

— Насиловали?

— Каждые четыре часа, сначала сопротивлялась, потом уже только кричала, все равно отлавливали и делали силой. — Аолла неожиданно заплакала, и слезы закапали Креилу на лицо.

— Это самое плохое воспоминание, — очень серьезно сказал он. — Только у них не было другого выхода: твоя боль такой силы, что иначе ты просто убила бы их, понимаешь?

— Думаешь, от этого легче? Скажи, это правда, что они приняли решение нам помочь?

— Правда, после того, что случилось с тобой, все решилось.

— Хорошо, что все это не зря. — Она посмотрела на часы. — Сделаешь обезболивание, уже полчетвертого, можно?

Когда они снова вернулись в спальню и Аолла легла ему на плечо, Креил заставил ее еще два раза повторить рассказ, проясняя для себя детали, пока не решил, что в ее мозгу в достаточной степени восстановился реальный ход событий.

В шесть часов утра в спальню вошел Строггорн, он должен был делать обезболивание Креилу. Картина, которую он застал, бросила его в жар: обнаженный Креил спал, лежа на спине, а Аолла, тоже обнаженная, приникла к его плечу. Строггорн с огромным трудом преодолел желание сразу убить их обоих, такую страшную боль он ощутил, но потом почему-то в его памяти всплыл Диггиррен и, очень грустно посмотрев совершенно зелеными глазами, сказал: "Как же так можно, Строггорн?" Сев в кресло, Строггорн не стал будить Креила, а просто наблюдал за ними, уйти не было сил. Он вспомнил, как когда-то, очень давно, Линган, застав их с Аоллой, тоже не смог уйти. Возникло отчетливое чувство, что все это уже было с ним и он так же сидел напротив кровати.

Креил, в мозг которого начала просачиваться боль, очень аккуратно перевернулся и положил голову на обнаженную грудь Аоллы, а она, так и не проснувшись, слегка обняла его.

Строггорн видел, как в мозгу Креила все время возникает, все усиливаясь, боль — уже полчаса назад ему нужно было делать обезболивание. Креил застонал, и Аолла, так и не открыв глаза и не проснувшись, провела рукой по его темным волосам. Мозг Креила пронзила уже очень сильная боль, он, наконец, проснулся, и, подняв голову, сразу посмотрел на часы, и лишь потом перевел взгляд на Строггорна. Креил спокойно поднялся, осторожно освободившись от объятий Аоллы, и так и не разбудив ее, прошел, не одеваясь, в операционную и сразу лег на стол. Строггорн, хорошо зная, что Креил испытывает сильную боль, молча стал подбирать новую схему обезболивания.