Золотая свирель - Ярослава Кузнецова

Ю щурился, пытаясь разглядеть внизу каландиного охранника, потом отвернулся и пожал плечами:

— Не вижу. Далеко.

— Эк тебя раздуло, Кадари! — фыркнул стоящий рядом мальчишка с псарни. — Смотри не лопни, чернилами забрызгаешь.

Процессия остановилась. Стел как раз помогал Аме Райне спуститься с седла. Король Леогерт уже вел Каланду по коврам, цветам и золотым монетам к ступеням крыльца. Маленький паж, закусив от старания губу, тащил за Каландой ее кроваво-красный шлейф. Таэ Моран, глядя на это, хмурился. Таэ недолюбливал андаланскую принцессу, хотя вслух свою неприязнь не высказывал. Сверху было видно, как супруга Таэ теребит его за рукав и что-то втолковывает. Гордец только тряхнул двухцветной гривой и еще выше задрал ястребиный морановский нос.

Я смотрела, как Мораны, их люди и их гости входят в распахнутые двери Бронзового Замка, исчезая в свете тысячи огней. Широкая арка входа втягивала в себя яркую ленту свиты. Почему я не с ними?

Я сказала себе — успокойся. Последнюю неделю Каланде было не до тебя, она готовилась к свадьбе. Не каждый день приходится выходить замуж за короля. Леогерт, конечно, далеко не юн, ему около пятидесяти, но выглядит он получше многих юношей. Говорят, дареная кровь сохраняет молодость многие годы. Он и через десять, и через двадцать лет будет великолепен.

Тебе, Леста Омела, придется подождать какое-то время, пока Каланда призовет тебя. Сейчас время Леогерта, не торопись. Но почему я не среди тех незамужних девушек, что бросали цветы и пшеницу под ноги королевскому коню? Почему меня не позвали в замок? Ладно, не Каланда, но почему Ама Райна не вспомнила обо мне?

— Эх, какой сейчас там пир будет! — мечтательно вздохнул мальчонка-псарь. — Девушки сказывали — полсотни холодных блюд и три десятка горячих. Двадцать видов мяса, двадцать видов рыбы, двадцать видов птицы…

— Не считая жареных и пареных змей для Змеиного Князя! — подхватил писаренок, и все захохотали.

— Людям тоже бочки выкатят и угощение поставят, — заявил Ютер. — Семь дней гулять будем, так отец сказал, а он от сэна Мареля слышал.

Внизу суетились. Лошадей увели, и теперь слуги споро скатывали затоптанные ковры, то и дело падая на колени и выколупывая из щелей закатившиеся монетки. Молоденькие девушки забегали вперед, чтобы стряхнуть с ковров грязь и цветочные лепестки. Откуда-то сбоку уже волокли доски и устанавливали их на козлы. Двери в погреба были раскрыты и там тоже суетились.

Я смотрела на арку входа, где сомкнулись темные, обитые бронзой створки. Я могла бы стоять за креслом Каланды и прислуживать, как уже делала не раз. Я могла бы…

— Держи свою кралю, Ю, а то во двор брякнется! — засмеялся писаренок. — Ишь, засмотрелась! Что ж новая наша королева тебя с собой не взяла, а, барышня?

— А надоела ей собачка, — Мальчик с псарни приставил руку к пояснице и завилял, изображая хвост.

— Пшла, пшла! — запищал писарь и замахнулся на него. — Пшла, блохастая! Не нужна ты мне. У меня теперь та-акой кобел!

Парни заржали. Я молча растолкала их и зашагала прочь.

Ничего. Я подожду. До первого новолуния. Или до второго. Не так долго.

— Леста, ну что ты? Обиделась на дураков? Не слушай их, дураки и есть.

Меня догнал Ютер.

— Ты тоже смеялся.

— Я не смеялся! Правда не смеялся! Я ведь понимаю…

— Малек, — сказала я. — Ничего ты не понимаешь.

— Леста! Хочешь я тебе сегодня ночью роз нарежу? Только для тебя. Слышишь? Только для тебя.

— Не хочу.

— А на фейерверк смотреть пойдешь? Я займу место на стене. Весь вечер буду дежурить. Самое лучшее место.

Я молчала. Ю попытался взять меня за руку, но я его оттолкнула.

— Будут танцы, — голос его сделался совсем плаксивым. — Пойдем, а? Я тебе ленту подарю. Пойдем со мной.

— Танцы! — разозлилась я. — Смотри, чтоб с тебя штаны не свалились, кавалер!

Он свесил голову и отступил. Зеваки с галереи уже расходились, кто — накрывать во дворах столы, кто — спешно завершать дела. Целая неделя гульбы впереди, с налету не осилить. Нас толкали со всех сторон.

Первое или второе новолуние после свадьбы. На перекрестке семи хожалых троп. В кольце огня… Свадьба уже состоялась, еще немного, и… Кстати, свадьбу Райнара тоже принимала в расчет. Почему, интересно?

«Где это видано, чтоб девка волшевать могла?»

А ведь точно! Левкоя так сказала, да и вообще все знают… Пропасть, Ама Райна. Каланду, значит, замуж, а меня… для меня короля, значит, не нашлось. Я хмыкнула, Ю тотчас вскинул голову. Глаза как незабудки, а взгляд собачий. И малек он мелкий еще. Вон, опять щурится, слепыш щенявый. Но глаза-то как незабудки!

— Че ты нюни развесил, мой король? Девушку добиваться надо, а не губу отклячивать.

— Твой король?

— У Каланды есть король, а у меня нет? Я тоже хочу короля. Будешь королем?

— Буду, — закивал он. — А ты пойдешь со мной танцевать?

— Ох! — Я протянула ему руку. — Ты даже не представляешь, куда я с тобой пойду! )

Холера.

Ну, и чем ты лучше гулящей принцессы Мораг, Леста Омела? А ничем. За Ю и вступиться некому было. И оставшиеся до конца месяца недели он бегал к тебе на хутор с доносами на Райнару и Каланду. Потому что время шло, а твоя любимая подружка и твоя замечательная наставница так ни разу тебя и не позвали. Ты охотилась за ними у Алого озера и в Королевском лесу, и дважды Стел Диринг с преогромным удовольствием отгонял тебя от каландиной купальни. Стражники, которые раньше вежливо здоровались, теперь перестали тебя узнавать. Ты сторожила королеву у ворот замка и бросалась лошадям под копыта — только для того чтобы получить нагайкой поперек спины. Госпожа Райнара демонстративно не замечала тебя, но несколько раз ты ловила взгляд молодой королевы — то ли виноватый, то ли гневный, не понять. Почему так повернулось, что произошло? Чем ты не угодила?