Уинстон Спенсер Черчилль. Защитник королевства. Вершина политической карьеры. 1940–1965 - Манчестер Уильям

Сен-Назерский рейд не имел особого значения для битвы за Атлантику, он всего лишь не дал возможности «Тирпиц» выйти в Атлантику, но, как охота на «Bismarck», он привлек внимание американцев и британцев. Черчилль, в подражание богатому, образному стилю повествования Томаса Маколея, назвал рейд «блестящим и героическим» и «славным подвигом». Коммандос, написал он, «были готовы ринуться в драку», что и сделали «под убийственным огнем». Он смаковал эту небольшую блестящую победу[1252].

В Северной Африке и Азии у Черчилля ничего подобного не происходило. Роммель расположился напротив 8-й армии Ричи всего в 40 милях к западу от Тобрука. В свободное время немцы получали подкрепление. Не вызывало сомнений, что он собирается атаковать; единственный вопрос – когда. В Азии и в Тихоокеанском регионе японцы завоевывали все на своем пути. В России немцы наверняка перейдут в наступление весной, и танки заполнят украинские дороги, которые ведут на восток и на юг к Сталинграду и дальше на Кавказ, а потом в Ирак и Персию. Почти три месяца прошло с того момента, как Черчилль предупредил палату общин о надвигающихся катастрофах; и вот они пришли. Сталин с Рузвельтом, преследуя разные цели и руководствуясь разными мотивами, подстрекали Черчилля к действию. Сталин не только хотел закрепить свои границы 1939 года; он настаивал на открытии второго фронта. Рузвельт требовал принять решение, где и когда будут воевать американские солдаты, поскольку прошло четыре месяца с Пёрл-Харбора и американские избиратели начинали задаваться вопросом: что, если пройдет еще шесть месяцев, прежде чем американские солдаты перейдут в наступление? Франклин Рузвельт не хотел, чтобы промежуточные выборы в ноябре прошли без американских парней, которые сражаются где-то с немцами.

Словно в насмешку над британской армией, в ночь, когда коммандос Маунтбеттена проникли в Сен-Назер, адмирал Нагумо во главе флота из пяти современных авианосцев, четырех линкоров, нескольких крейсеров и эсминцев вошел в Бенгальский залив, направляясь к Цейлону. Адмиралтейству больше не требовалось гадать, куда делся японский адмирал. Королевский военно-морской флот был меньше японского и состоял из четырех старых линкоров, трех небольших авианосцев, небольшого количества крейсеров, нескольких эсминцев и множества неопытных моряков. Корабли командующего флотом, адмирала Джеймса Соммервилла, ветерана Средиземноморских операций, базировались на секретной базе (кодовое название порт Т на атолле Адду (самый южный атолл Мальдивских островов), а не в Коломбо или Трикомали, где Нагумо надеялся найти и уничтожить британский флот. К счастью для Соммервилла, после четырехдневного плавания к югу от Цейлона в поисках Нагумо он вернул свой флот в порт Т для дозаправки. Когда Нагумо появился в первый день Пасхи, 5 апреля, он не нашел Соммервилла, но в последующие несколько дней обнаружил британское 100 000-тонное торговое судно, авианосец, два крейсера и эсминец и всех отправил на дно. Британцы и японцы понесли потери в самолетах, примерно по пятьдесят с каждой стороны, но общие британские потери были во много раз больше японских.

У Черчилля в Индии осталось всего четырнадцать тяжелых бомбардировщиков. У Нагумо – почти девятьсот (к началу операции была тысяча) летчиков и самолетов, и этого было более чем достаточно, чтобы уничтожить британский или американский флот полностью, в зависимости от того, какой из них Нагумо найдет первым. Адмирал Соммервилл был вынужден уйти из Индийского океана и искать пристанище у восточных берегов Африки, оставив Бенгальский залив – и Индию – полностью незащищенными[1253].

Великобританию выгнали из Индийского океана. Но, в это трудно поверить, Нагумо тоже оттуда ушел. Адмирал опять скрылся в неизвестном направлении. Черчилль был уверен, что Нагумо скоро вернется, чтобы закончить дело. 7 апреля Черчилль (по непонятной причине решил, что американский флот теперь «определенно превосходит вражеский флот в Тихом океане») попросил Рузвельта использовать свой флот, чтобы заманить японцев обратно в Тихий океан. Трудно сказать, чем руководствовался Черчилль, но Рузвельт не стал информировать его о том, что соотношение японских линкоров к американским – одиннадцать к нулю, а авианосцев – десять к четырем. Пятый авианосец «Уосп» и новейший американский линкор «Вашингтон», который адмирал Кинг хотел базировать в Тихом океане, направили в Британию, чтобы переправить истребители «Спитфайр» на Мальту, – непосильная задача для истощенного Королевского флота. Символичным для союзнического флота, находившегося в плачевном состоянии, был тот факт, что американского адмирала, находившегося на «Уоспе», смыло волной за борт где-то в Атлантике и его не нашли. Когда адмирал Каннингем отправил конвой из Александрии на Мальту – на острове почти не осталось топлива и продовольствия – все корабли потонули. Брук признался в дневнике: «Это были черные дни»[1254].

Положение союзнического флота на всех океанах было отчаянным. И это было ясно по черчиллевскому тону, когда 15 апреля он предупредил Рузвельта, что британское положение угрожающее, и если флот адмирала Ямамото не потерпит поражение, ввязавшись в бой, то «нет причин, почему бы японцам не доминировать в западной части Индийского океана. Это повлечет за собой наше полное поражение на Ближнем Востоке». В телеграмме Рузвельту от 17 апреля он заявил: «Нельзя допустить объединение японцев с немцами». Черчилль имел в виду объединение сил Роммеля с японскими силами; наиболее вероятный сценарий: японский флот наносит удар по Басре, а Роммель прорывается в Багдад. Если японцы захватят Басру и расположенный неподалеку иранский порт Абадан – там находится крупнейший в мире нефтеперерабатывающий завод, – абаданскую нефть не удастся вывезти из Ирана, прекратятся поставки в Россию и, предупредил Черчилль Рузвельта, британцы не смогут «удерживать наши позиции на море и на суше». Позже Брук написал, что со стратегической точки зрения Абадан был куда важнее Египта, поскольку потеря Египта не обязательно означала потерю Абадана, но потеря Абадана означала потерю Египта. Однако, как позже понял Аверелл Гарриман, британцы были настолько растянуты по миру, что единственная защита, которую Черчилль мог предоставить Абадану, состояла из шести устаревших бипланов и несколько зенитных орудий. Если Гитлер прорвется из Северной Африки или с Кавказа (если он захватит этот район, что он намеревался сделать к концу лета), то завладеет Абаданом и всей Персией[1255].

Рузвельт, в ответ на черчиллевские мрачные прогнозы, заявил, что у него «еще более тяжелое» положение в Тихоокеанском регионе, и подчеркнул, что американский флот снабжает и защищает Австралию и Новую Зеландию. Недосказанным остался очевидный факт: Америка делала это, потому что Лондон не мог. Кроме того, Рузвельт отрицал возможность взаимодействия стран оси, считая, что если это и будет возможно, то в «отдаленном будущем». Его заявление было настолько же беспочвенным, насколько предположение Черчилля о превосходстве американского флота в Тихом океане[1256].

С декабря Черчилль (и Брук) считал, что любое взаимодействие Германии с Японией продлит войну на годы и приведет к урегулированию путем переговоров, а это будет означать конец правительства Черчилля, если не всей Британской империи. Нас ждут тяжелые испытания, не раз говорил Черчилль Джоку Колвиллу[1257].

Однако, как потом оказалось, адмирал Нагумо сам облегчил азиатскую «ношу» Черчилля. Нагумо, единственный из японских командующих, считал, что приказы императора следует понимать буквально. Японцам был не свойствен творческий подход в постоянно изменяющихся условиях на поле боя. Японскому флоту нравилось разделять свои силы, что приводило к очень сложным операциям, требовавшим идеальной координации действий. Японцам нравилась диверсионная тактика, связанная с заманиванием врага в ловушку и срывом вражеских планов, но отсутствие тактической гибкости мешало им быстро и энергично реагировать в случае нарушения их собственных планов. Изменения, естественно, не учитывались в планах, и японские командующие их всячески избегали. Самым ярким примером упущенных возможностей из-за четкого следования генеральному плану является ситуация в Пёрл-Харборе, когда 7 декабря японские летчики не стали возвращаться в Пёрл-Харбор, чтобы уничтожить склады с топливом и ремонтные базы. Атака предполагалась, но не была запланирована, и, самое главное, не было приказа[1258].