Нордшельский отшельник - Камиш

Девушка дышала учащенно, стараясь успокоиться. Разве не в этом ее миссия — склонить как можно большее число тварей на их сторону? Пусть даже и довольно опасных? «Нет, нет, — завопил голосок, — беги отсюда, пока можешь!»

— Я был тем, кто наконец-то освободился от гнета бывшего повелителя, осознал свою суть и прекратил нести боль и страдания в этот мир. Сама природа, а может, и высшие силы, не поверили мне, поэтому навеки оградили мое существование на этом клочке земли, — он грустно обвел глазами опушку и башню. — В одиночестве я проживал сотни, может тысячи лет, а все, кто по случайности навещал меня, хотели либо убить, либо обокрасть. Думаю, я это заслужил, но и срок моего наказания давно прошел. Покидая свою опушку, я не могу сохранять свой облик. В отместку меня может убить другой зверь или существо, что сильнее меня. Я научился ловкости, скорости и скрытности, чтобы выжить. И я хочу увидеть новые земли, познакомиться с жителями этого мира, не страшась, что меня прихлопнут, как муху. Взамен я хочу помочь вам отстоять эльфийское королевство в битве.

Боль отступила, зрение прояснилось, но девушка все равно отпрянула. Он не стал ее удерживать, опустившись на бревно.

— Ты… ты… — она не знала, что сказать. — Я не могу и не хочу верить тебе на слово. Я поверю только в Договор, скрепленный кровью.

— Я не могу, — он покачал головой. — Не смогу помочь тебе без силы магии. Для этого нужно найти все три части Тиары. А их дарение должно основываться на доверии, иначе магия, закольцованная природой, не будет работать. Она останется внутри артефакта, не высвобожденная, и это будет просто красивой безделушкой.

— Тиары? — невольно она нащупала через ткань сумки холод злата, и червь недоверия проник еще глубже. — Ты специально заманил меня сюда…

— Я лишь спасал тебя от погони и недоброй участи.

— Нет! Спасал меня лишь олень! Ты использовал его, чтобы получить мое доверие. Свою невинную лесную зверушку… — она прикусила язык — память начисто стерла орочьи трупы из воспоминаний, поэтому девушка стыдливо осеклась.

Он молча поднялся, взяв ее нежную, но холодную ладонь в свою теплую руку — кожа перчатки нагрелась у костра. Она вновь почувствовала нарастающее напряжение купола, и решила молча подчиниться. Ноги стали ватными от страха, пока он медленно вел ее к реке. За разговорами она и не заметила, как ночь прошла, и солнце начало подниматься в небеса. Они подошли к границе лесных джунглей, где ветви переплетались в немыслимом танце, и откуда пробивалось журчание реки.

Он шел первым, и лес будто расступался перед хозяином и его спутницей. Перед тем, как сделать последний шаг на набережную, он обернулся и внимательно поглядел на нее. Грустная улыбка коснулась его губ, незамеченная никем, а зрачок расширился, и он шагнул навстречу солнцу, растворяясь в его лучах.

Она невольно зажмурилась, укрывая глаза от слепящего света, заполнившего пространство, но когда отняла ладонь от лица, темной фигуры Отшельника перед ней уже не было.

Перед эльфийкой, переступая копытами, стоял добрый друг олень, немного увязая в песке. Молча они взирали друг на друга, пока она прокручивала все добрые моменты, когда он действительно спасал ее, но новая вспышка, теперь черная, взвилась в воздухе, как растворяющиеся в воде чернила. Мгновение, и оленя тоже нет, и он взмывает ввысь чернокрылым вороном. Тем вороном, который очень полюбил грибы. Тем вороном, который летел через лес, показывая правильный путь.

Лэниэль не могла скрыть разгоревшиеся от стыда щеки. Как можно было не догадаться? Почему ее чутье не подсказало?

— Ты намеренно привел меня сюда, чтобы обмануть?

Вопрос был очевидным, и вертелся на языке. Никому нельзя доверять. Но и задавать такие вопросы было слишком глупо. Навоз Гема! Ну почему она так бездумно треплет языком? Выказывать врагу свое явное недоверие, это словно лишать себя элемента неожиданности. Нужно усыпить его бдительность, а не наоборот…

Ворон не ответил, опускаясь на ветку, красноречиво пряча голову под крыло. Он сорвался с места и пролетел чуть вперед, в сторону опушки, и пока она пробиралась сквозь ветви, ворон камнем упал вниз, приобретая свой привычный облик мужчины в плаще. Отряхнувшись от пыли, отшельник обернулся к ней, застывшей в десятке шагов.

— Разве трех спасений жизни недостаточно, чтобы завоевать доверие?

Девушка не ответила, покрываясь пятнами от смущения.

— Я просто…

— Просто слишком веришь в свои непоколебимые убеждения, что зло предает всегда, — закончил он за нее. — Я уже привык к этому.

Он стоял перед ней, все так же в маске, широко разведя руки, и полы плаща бились от ветра у его ног, обнажая ножны.

— Что ж, в таком случае я желаю тебе удачного путешествия.

Сердце ее в миг упало. Отшельник был бы прекрасным козырем в рукаве, если ей удастся завербовать его на сторону эльфов. Но ведь это не значит, что он не ударит ее в спину после того, как они соберут Тиару воедино.

— Что произойдет после того, как я отдам тебе первую часть артефакта?

Он пожал плечами.

— Я уже держал ее в руках при тебе. С первой частью я лишь смогу сохранять человеческий облик за пределами своей тюрьмы. Смогу провести тебя через этот опасный путь к народам, которые ты могла бы попробовать убедить… пойти с тобой.

Он осекся, заметив ее напряжённый взгляд.

— Я не читаю твоих мыслей и не знаю твоих действительных планов, но если стражники королевы решились на такую отчаянную вылазку, то это означает лишь одно — попытки увеличить свою армию при помощи союзников или артефактов, таящихся за пределами королевства. Это очевидно, ведь до этой встречи я почти не видел выходцев Милтона.

Эльфийка в ответ лишь судорожно вздохнула. От него ничего не скроешь, и это ужасает. Вероятно, он даже знает больше, чем она сама. Он дал подсказку по поводу подаренного кольца… Девушка задумчиво покрутила его на пальце, и оно молчаливо сверкнуло на солнце серебром, не выдавая свою тайну.

Мурашки прошлись по коже от осознания того, что она сейчас совершает ужасную ошибку. Сделка с дьяволом.

Она даже не видела его лица. Они двое незнакомцев. Он втирается к ней в доверие, умасливает и помогает. И все же… Это единственный выход обезопасить себя хотя бы на время путешествия от орков, хромов, выродцев и других отшельников. Но клятвы нерушимы, и если она не придумает