Одаренная девочка и прочие неприятности - Мальвина Гайворонская

лего. Логика намекала, что теперь, через двадцать лет, сынуля конструктор папеньке на голову наденет, если вообще еще жив. Господи, лишь бы с пацаном все в порядке было! Трезвый рассудок очень хотел перестать быть трезвым. Чувство долга вопило о судьбе семьи. Паника уже выбирала обои, планируя остаться навсегда. Желание жить заставляло искать, за что бы зацепиться. Что сделал бы его старик в ситуации, когда сам себе не веришь и ничего не понимаешь?

Воспитавший Кирилла дед Радамант был из богатырей, переживших и Вторую мировую, и сталинский террор, а потому не только сам отличался повышенной паранойей, но и старательно прививал ее воспитаннику. Он часто говорил, что единственный, кто мог протянуть руку помощи богатырю, только сам богатырь. Дед никогда не говорил «другой богатырь», и, вспомнив теплый прием коллег, Кирилл крепко задумался, к кому он может наведаться. Его явно ищут. Он ни черта не знает, и у него нет денег. Вероятно, прошло двадцать лет. И ты не мушкетер, мать его, и нет у тебя других мушкетеров. Кто из друзей мог бы столько протянуть и не попытаться пристрелить тебя, нарисовавшегося через прорву лет на пороге?..

Скромно сидевшая в уголке мысль подняла руку. Да, нам не обязательно нужен друг. Сойдет и тот, кто просто скажет правду. Введет в курс дела, так сказать. Кто-то, кто обычно в курсе всей происходящей мути и точно сможет его узнать.

Быстро доев пельмени, он забрал книгу, натянул кепку на глаза и походкой волка из «Ну, погоди!» направился к выходу. Забытый черный чемоданчик так и остался сиротливо стоять под столом, но через несколько минут загадочно исчез.

Глава 5. Красавица и чудовище

– От вас несет алкоголем.

– А от тебя – занудством.

Типичный смолл-толк бизнесмена с бариста

В мчащемся по московским дорогам «мерседесе» S-класса было темно, тесно и очень вооруженно. Четверо неизвестных в масках, средь бела дня напавших на бизнесмена, везли его теперь куда-то в его же собственной машине. Сам поджарый мужчина средних лет спокойно расположился на заднем сиденье в наручниках и слушал вялые перепалки бандитов о том, как он двинулся на тонировке стекол и сколько можно заработать на старом хрыче. Очень хотелось отметить, что на вид ему никогда еще не давали более сорока пяти, и называть такого видного джентльмена старым – делать явно наигранный комплимент собственному возрасту, но он сдерживался. Воспитание.

Охотиться на толстосумов во время их ежегодных шабашей было непросто: слишком много телохранителей, сверхплотное расписание, да еще и постоянно дышащие в спину конкуренты в неимоверном количестве. Но сегодня удача банде улыбнулась: нашелся один юродивый, додумавшийся пойти за кофе без охраны.

Команда сработала классически красиво: франтоватого блондинчика быстро подхватили под белы рученьки и почти без сопротивления упаковали в машину. Единственный минус – в свой зонт он вцепился как приклеенный, вереща что-то о раке кожи и злобном солнце, и пришлось запихивать зонт вместе с ним. Обыскали, быстро надели наручники, сунули в рот кляп. Дальше – по газам, и пусть секьюрити на хвосте болтаются сколько душе угодно.

Злоумышленники успели проехать несколько кварталов и даже оторвались от преследования, когда в машине внезапно заорал «Мановар». Похитители недоуменно переглянулись. Звук шел словно бы от бизнесмена, но единственный найденный у того при обыске телефон мирно покоился сейчас выключенным в бардачке. Мужчину снова обшарили. Мобилы нет, звонок есть.

Хеви-метал продолжал разливаться по салону. Вздохнув как ребенок, у которого отменили мультики, заложник вдруг перекусил кляп, словно канапе, не жуя его проглотил и вежливо обратился к похитителям:

– Простите, экстренный вызов. Не возражаете, если отвечу?

Легко вытащив правую руку из наручников, будто они и не были застегнуты впритык к запястью, он странно ею махнул. От предплечья пошла неестественная мелкая рябь, словно от брошенного в лужу камня, и из ладони бизнесмена медленно выдавился орущий телефон. Шокированные преступники переглянулись. Что за…

Правый охранник схватил похищенного за локоть, но стоило мужчине расплыться в улыбке, как тот резко отдернул руку и передумал шевелиться вообще. Понять громилу было можно: улыбка бизнесмена сошлась уголками где-то на переносице, весьма не обнадеживающе продемонстрировав частокол острых зубов. Поняв, что охранник мешать больше не намерен, заложник ответил на звонок:

– Добрый день! Чем обязан чести слышать вас этим утром?

Второй громила, слева, начал мелко-мелко креститься, но странный похищенный лишь виновато улыбнулся и, прикрыв микрофон рукой, прошептал ему:

– Не хочу оскорбить ваши чувства, но я атеист.

Похититель спереди не видел причин, заставивших его коллег вспомнить все походы с бабулями в церковь, и, разумно рассудив, что четверо вооруженных против одного безоружного – вариант беспроигрышный, развернулся и направил на бизнесмена пистолет. Внезапно тот ухватился за оружие, и рука его резко видоизменилась: утончилась, словно лист бумаги, и плотно обмотала дуло несколько раз. Решив, что терять нечего, бандит нажал на спусковой крючок. Звук выстрела был еле слышен, пуля же и вовсе не вылетела, а чудовищный банкир легко выдернул пистолет из рук вконец опешившего преступника.

– Пожалуйста, не перебивайте. Я разговариваю с дамой, – вежливо попросил странный мужчина.

Красивый женский голос из динамика поинтересовался:

– Там что, стрельба? Опять развлекаешься?

– Если только самую малость, – ответил он, парой ударов внезапно удлинившейся левой руки вырубив троих похитителей и аккуратно прислонив отобранное оружие к голове водителя.

– Завязывай с играми. Есть важный разговор.

– В таком случае уже спешу к вам. – Он отключил связь. – Юноша, очень прошу, давайте без эксцессов. Впереди туннель. Если не затруднит, остановите в нем, пожалуйста.

Когда «мерседес» патриарха мужского прайда вампиров наконец въехал в тоннель, старавшийся не оглядываться водитель затормозил настолько плавно и аккуратно, что вызвал бы слезу у любого гаишника. Богдан Иванович, к печали своей расставшийся со столь интригующей ролью заложника, как ни в чем не бывало вышел из машины и запер ее вместе с похитителями внутри. Пройдя туннель до конца, остановился в тени и, внимательно изучив указатели, позвонил секретарю.

– Марат, день добрый. В моей машине четыре прытких молодых человека собираются то ли в тюрьму, то ли в монастырь – пока не решили. Подозреваю, что полезнее будет приобщить их к нашей охране. Сейчас на пару часов пропаду – безотложное дело. Да, к ней. Спасибо за информацию, обязательно займусь этим, как вернусь.

Не желая пугать проезжающих мимо водителей, патриарх отвернулся от трассы и аккуратно спрятал телефон поглубже в тело, после чего раскрыл зонт-трость и со спокойным достоинством направился в сторону кофейни. Небольшая досада, что веселье с похищением сорвалось, быстро сменилась предвкушением праздника.

Сегодня Татьяна впервые за много лет позвонила сама. Видимо, и вправду случилось что-то из ряда вон выходящее. Жаль, конечно, что теперь он не сможет несколько дней кряду доводить до икоты своих незадачливых похитителей внезапными исчезновениями, странными звуками и страшными знамениями, которые так тщательно разучивал по триллерам, но в целом перспектива складывалась в разы интереснее. Что-что, а устраивать встряски его спокойной жизни, столь необходимые для поддержания живости ума, шальная русалка всегда умудрялась в разы успешнее любых профессиональных бандитов.

Бизнесмен против воли ускорил шаг и начал насвистывать модный мотивчик.

Тем временем в старой избушке на краю леса Пандора очень старалась есть как можно медленнее, всеми силами оттягивая расставание. Богатырь давно уже покончил с супом, пару раз хлопнул себя по карманам, но, переменившись в лице, в итоге взял плюшку и вяло начал ее жевать. На поставленную перед собой чашку чая прореагировал без энтузиазма:

– Русалке так ты вино наливал…

Александр Витольдович, присевший на ближний к Доре табурет, невозмутимо парировал:

– Ее метаболизм с вашим не идет ни в какое сравнение. Более того, учитывая сонм вредных привычек, столь вами лелеемых, осмелюсь предположить, что ромашковый чай и есть ваш верхний порог допустимых экспериментов с сознанием.

ДТП вздохнул:

– И чего ты так ко мне прикопался?

– О, ваши долгие лета, как ни странно, в моих же интересах. – И, повернувшись к подопечной, с улыбкой поинтересовался: – Что будет угодно сударыне? Чай, кофе, домашний лимонад, какао, горячий шоколад или вариации на тему безалкогольных коктейлей?

Дора пару раз хлопнула глазами, совершенно растерявшись от такого изобилия, и неуверенно произнесла:

– А можно какао?

– Сию минуту, – просиял опекун и энергично рванул к плите.

Девочка и богатырь переглянулись. Дмитрий достал из кармана рубашки маленький белый прямоугольник, протянул его Доре и тихо прошептал:

– Буду нужен – разорви.

Рыжая улыбка тут же вплыла в зону видимости:

– И что, прям примчитесь?