Предел прочности. Книга четвертая (СИ) - Углов Артем

В этом месте, в квартале, состоящем из шпилей высоток, никогда не бывает солнца. Не понимаю, как здесь люди живут, в этих каменных джунглях, где даже неба не видно – сплошные стены и окна напротив, а если не повезет, еще и экран повесят с надоедливой рекламой. Не удивительно, что в иномирье популярна визуализация. Люди ставят виды на море, горные пейзажи, лесные массивы, только бы не видеть настоящую реальность, серую и унылую, как бетон. Распахнул с утра шторки, а там тебе альпийские луга, козочки на лугу пасутся, слышится журчание ручья меж горных склонов. Благодать, одним словом, если бы не одно «но», и это «но» все портит. Глаза всегда отличат настоящую картинку от иллюзорной, какого бы разрешения у последней не стояло, и частота сменяемости кадров не спасет.

Кому-то плевать на такие мелочи, но лично я ни за что не променяю дешевый мотель в бору на квартиру в центре города. Постоять на балконе с кружечкой горячего кофе, послушать шум ветра, заплутавшего меж сосен и вдохнуть свежий хвойный запах – что может быть лучше. Правда, сейчас холодновато для эстетства на фоне природы, особо не полюбуешься, если только укутавшись в теплое пальто. Но мне и одного вида за стеклом вполне достаточно.

Покончив с блинчиками, и собрав пальцем остатки сиропа с краев вазочки, Мо уставился на меня:

- Все сомневаешься, курсант?

- Я откажусь.

- Даже не думай или хочешь нашего майора до приступа бешенства довести. Знаешь какой процент от заказа идет в бюджет отделения? Вот то-то и оно. У нас и так в последнее время дела не важные, поэтому нехрен кочевряжиться.

- Я не телохранитель.

- А я, блять, не патрульный! – возмутился Мо. – Но большую часть службы торчу в машине и ничего, не плачусь. Хорош из себя целку строить: предложат контракт – подписывай.

- А если не подпишу?

- Коллектив не поймет. И не ухмыляйся так, никто тебе темную устраивать не собирается – это не учебка, здесь люди взрослые работают.

Взрослые, как же. Мне сразу вспомнился эпизод последней драки между Мо и Марком, когда еле растащили, а рыжему, как сама бездна Лановски, прилетело в ухо.

- Майор с этих денег очередной фонтанчик в холле поставит, - пошутил я неудачно, потому как напарник хмуро уставился на меня.

- А это уже не твое сопливое дело, курсант. Куда сочтет нужным, туда и потратит.

Уже когда сели в машину, и поднялись в вышину, где меж редких облаков светило яркое солнце, Мо заговорил:

- Три года назад разгребали очередной завал после теракта в Уонсоне. Нам тогда обещали большие премии за сверхурочные. Майор лично каждого просил, уговаривал. Многие в отпуска не пошли, натурально спали на рабочем месте. А потом наверху что-то не срослось, и вышестоящему руководству срочно потребовалось найти козла отпущения. Они и нашли, лишив целое отделение честно заработанных бабок. Дескать результаты херовые, нас не устраивают, а то что вы честно вкалывали целый месяц, никого не волнуют, идите нахер. Майор в тень превратился, два дня не появлялся, а когда пришел в офис, выплатил причитающееся каждому, вплоть до последней серебрушки. Мы все удивлялись, откуда деньги взял, а он втихую особняк свой продал: большой, трехэтажный, с бассейном и полем для минигольфа. Перебрался с семьей на окраину, и купил квартиру. До сих пор там живет... Теперь понимаешь, о чем я, курсант?

Понимаю… Напарник умел убеждать, когда это было необходимо, без лишних слов и нотаций, сдабривая выступление изрядной порцией мата.

- Куда теперь? - интересуюсь я.

Мо щелкает кнопками, сверяет по бортовому компьютеру заданный эшелон, и только потом произносит:

- В нашем распоряжении три часа, проверим район Гальчини.

Проверим на наличие томатного супа. Именно этим район Гальчини и знаменит: холодными первыми блюдами, пряными специями, и омарами на лавровых листах. Сначала покатаемся по улицам, привяжемся к паре прохожих для порядка, а потом заглянем на огонек в ресторан «Дядюшки Джузеппе».

Нет, точно не выдержу, скоро по швам пойду: или я или форменная одежда. Ох и тяжело служба дается, а завтра еще на дуэль идти…

Глава 3

Дуэль должна была состояться в закрытом парке мира номер четыре. Мира, где время шло быстрее на одну целую двенадцать сотых относительно «нулевки». Пустяковое отклонение, о котором можно не упоминать, особенно если вспомнить коэффициент родной параллели – пятьдесят три единицы. Запредельные цифры и практически вечная жизнь, в не здравом уме и не твердой памяти.

У временного дисбаланса кроме долголетия был еще один неоспоримый плюс – погода. До чего же прекрасен переход из промозглой осени, с ее мокрым снегом а-ля дождем, в уютное тепло.

Здесь на дворе стоял разгар весны, остатки темного и ноздреватого снега полностью истаяли, а некогда вялая от спячки трава набралась силы, украсив зеленым ковром лужайки парка

Пока следовал к месту дуэли, порядком взопрел, поэтому скинул теплое пальто на руки. Герб предусмотрительно оставил верхнюю одежду в машине, и теперь щеголял рубашкой с закатанными рукавами. Лишь Саня шел закрытый под завязку, с поднятым воротником и обмотанной шарфом шеей. Вечный мерзляка, все никак не мог отойти от осенней стужи. Он и в мотеле ходил в толстом свитере, с вязаной шапочкой на голове, вызывая приступы жалости, не свойственные Лукерье Ильиничне. Она ему даже второе одеяло выделила и обещала решить вопрос с дополнительным обогревателем.

- Что бы без всяких выкрутасов, - напомнила Ли, стоило нам подойти к означенному месту. Зрителей вокруг собралось немного, и все из числа своих. У компании Потоцкого намечался явный численный перевес, я насчитал пару десятков кавалеров в строгих костюмах и дам с веерами. У кого-то в руках была бутылка шампанского, на улице выставлен складной столик с закусками и зонтиком от солнца. Прямо-таки не дуэль, а выезд на природу, загородный пикник. До ушей долетел веселый гомон и смех.

- Ах, оставьте, Антуа, эти ваши глупые шутки. Что подумают окружающие? – взвизгивает одна из девиц, бьет веером не в меру разошедшегося парня. Тот пытается приобнять девушку, но получив легкий удар по руке, делает вид, что испугался, спешно отступает за спины товарищей. И снова веселье, снова звучит смех.

В отличии от нашей стороны, замершей с лицами хмурыми и сосредоточенными. Напряжение не просто витает в воздухе, оно буквально загустело, сделалось похожим на вязкую субстанцию, мешая дышать, повышая частоту сердечного ритма до гула в ушах. О столиках с закусками даже речи не шло, из еды разве что орешки в кармане Вейзера, которыми тот периодически хрустел.

Все в форменной одежде: кто с работы, кто только собирается, один Мэдфорд в просторной белой рубашке и спортивных трико, заправленных в мягкие сапоги: оно и понятно, ему предстоит фехтовать. Обмениваюсь кивками, привычно игнорирую МакСтоуна, впрочем, как и он меня, здороваюсь с остальными парнями. Вслед за Ли подходят Ловинс и Марго, произносят пустые, ничего незначащие фразы приветствия. Витор Луцик пытается развеселить дам, намекая на несоответствие нашей одежде местной погоде. Играет голосом, проводит исторические параллели, но шутка не пользуется успехом, я так и вовсе не понял тонкостей юмора, слабо знакомый с культурой и традициями местных народов.

Тишина… Нагуров шмыгает простуженным носом.

- А почему мой бокал до сих пор пустой. Антуа, затейник вы этакий, где обещанное шампанское? – доносится веселый голос с противоположного конца поляны.

Первым не выдерживает Авосян. Звучно бьет кулаком в широкую ладонь и басит:

- Ерунда полная эта ваша дуэль. Не наказание, а сплошная театральщина и профанация.

- Герб, - пытается успокоить его Джанет.

- Тупые шпаги… да этот хлыщ даже укола не прочувствует.

- Герб!

- Посмотрите на них, они издеваются над нами, смеются в лицо. Знаменитая третья группа… посмешище мы, вот кто. Наших девчонок кулаком в морду, а мы…