Венгры с перцем. Исторический путеводитель по друзьям и партнерам - Сергей Александрович Алдонин

Тех слёз, что небом рождены!

Что сердце женщин наполняет,

Вам никогда не испытать,

Пускай их души утешает

Небесной тайны благодать.

Не горем и не сожаленьем

Сердца их бедные полны.

Ваш смех земной – лишь оскорбленье

Тех слёз, что небом рождены!..

В 1843-м Лист прочитал по-французски это прелестное стихотворение своей московской знакомой – и несколько раз перечитал. Сам композитор женских слёз не выносил, не любил душераздирающих сцен. Когда из-за него буквально вцепились друг дружке в волосы Жорж Санд и графиня Мари Д`Агу, он убежал подальше, чтобы не видеть и не слышать женских слёз и криков. Но романс о слезах получился превосходный. Для впечатлительного Листа было важно, что русскую поэтессу звали Каролиной – так же, как любимую женщину, грёзу композитора, Каролину Витгенштейн, которая тоже была русской подданной.

Лист написал несколько романсов на стихи русских поэтов. Так, «Молитва» Лермонтова была созвучна размышлениям пожилого композитора, ставшего аббатом, о душе, о Боге – она и по-немецки, в переводе Ф. Боденштедта – «Gebet» – звучит торжественно и проникновенно:

В минуту жизни трудную

Теснится ль в сердце грусть:

Одну молитву чудную

Твержу я наизусть.

Есть сила благодатная

В созвучье слов живых,

И дышит непонятная,

Святая прелесть в них.

С души как бремя скатится,

Сомненье далеко —

И верится, и плачется,

И так легко, легко…

Лермонтов написал эти строки совсем молодым человеком, а к Листу глубокое религиозное чувство пришло вместе с сединой. Как важна была для него поздняя встреча с Лермонтовым… Эту песню не пели в салонах так часто и воодушевлённо, как «Слёзы женщин». Она сопутствовала одиночеству композитора.

Письма в Россию

Аббат Лист вёл куда более тихий образ жизни, чем молодой музыкант, покоритель салонов Европы. Свои передвижения по миру он ограничивал привычными городами – Будапештом и Римом. Продолжал пропагандировать русскую музыку, которую ему исправно присылали. Не раз гости из России приглашали его снова посетить большую и не столь отдалённую от Венгрии северную страну. Незадолго до смерти Лист как будто принял твёрдое решение ехать в Россию, но не успел… Россия с гордостью читала опубликованное Стасовым письмо Листа Балакиреву – перечтём его и мы:

«Когда мои юные ученики желают сделать мне удовольствие, они играют мне те или другие сочинения ваши и ваших доблестных друзей. В этой храброй русской музыкальной фаланге я от всего сердца приветствую крупных мастеров, одарённых редкой жизненной энергией. Они нисколько не страдают анемией идей – очень распространённой в разных странах болезнью. Их заслуги будут всё больше и больше признаваемы».

«Музыкальная фаланга» – это, конечно, «Могучая кучка», идейным лидером которой был в те годы именно Милий Алексеевич Балакирев. Лист любил и пропагандировал русскую музыку, чувствовал её новаторскую смелость, напевность и драматизм. Его русские корреспонденты и визитёры не оставались в долгу. Стасов много и восторженно писал о Листе – «Лист в России», «Письма великого человека», «Новая биография Листа». Балакирев дирижировал симфоническим оркестром на вечерах Императорского русского музыкального общества, а из зарубежных композиторов на таких вечерах чаще всего исполняли именно Листа.

Пётр Ильич Чайковский относился к наследию Листа холодновато. Но полюбил интерпретации религиозной темы, к которым пришёл Лист под старость лет. Лист «старается объективно выразить звуками поэтически трогательную идею христианского смирения», – писал Чайковский.

Довелось Петру Ильичу и лично познакомиться с Листом. Они познакомились летом 1876 года, в Баварии. В городе Байрейте проходил первый вагнеровский музыкальный фестиваль. В театре, специально построенном для постановок Вагнера, за четыре вечера прошла премьера оперной тетралогии «Кольцо нибелунга». Вагнера в Байрейте приветствовали выдающиеся современники, в том числе – Лист и Чайковский. В Байрейте они познакомились, обменялись комплиментами. Чайковский записывал свои впечатления от фестиваля для русской прессы. В репортаже нашлось местечко и для Ференца Листа. Состоялось и пересечение творческих интересов: Чайковский сделал инструментовку баллады Листа «Жил в Фуле король», а Лист создал для фортепиано парафразу на тему полонеза из оперы Чайковского «Евгений Онегин». Эта обработка вошла в репертуар лучших пианистов Европы. В 1881 году, в Риме, они встретились во второй раз – на концерте в честь семидесятилетия Листа. Незадолго до смерти Лист пришлёт Чайковскому свой портрет с дружеской запиской. Русских собратьев по искусству Лист привечал щедро и искренне.

Поклонник Рубинштейна

В Вене к русскому композитору и исполнителю Антону Рубинштейну пришла молодая дама и попросила дать ей автограф. Вместо автографа Рубинштейн подарил ей свою визитную карточку. Сразу от Рубинштейна собирательница автографов отправилась к Листу. Увидев у нее в руках визитную карточку Рубинштейна, Лист взял её и рядом с именем Антон Рубинштейн приписал: «и его поклонник Лист».

Как Рихтер Листа изобразил

Подобно Листу, Святослав Теофилович Рихтер родился в небольшом, многоязыком восточноевропейском городке – в Житомире. И у Листа, и у Рихтера отцы играли на органе и сочиняли музыку. Породнила пианистов и мировая слава.

О регалиях Рихтера можно говорить бесконечно. Сталинская, Ленинская, Государственная премия, Звезда Героя, а в 1960-м, после триумфальных гастролей по США, первым из советских музыкантов он получил премию «Грэмми». Молодой Рихтер рассказывал в огоньковском интервью: «Сейчас я работаю над этюдами Листа… Это один из наиболее трудных “барьеров” для пианиста-виртуоза. Очень труден он и для меня. Но будут ли мои слушатели удовлетворены, если я только “блесну” легкостью и свободой исполнения этих этюдов? Для чего же добиваться этой легкости, этой свободы, как не для того, чтобы выразить… мысли, заключенные в каждом произведении?». Был у Рихтера и актёрский талант, он играл в любительских спектаклях. Разве мог он ответить отказом на предложение Григория Александрова – сыграть роль Листа в новом цветном кинофильме «Композитор Глинка»? Рядом с Любовью Орловой, которая играла сестру композитора. И получился самый яркий эпизод фильма. Рихтер с локонами «под Листа» был великолепен. Полётно исполнил «Марш Черномора», нервно поклонился, приветил Глинку. «Браво, Рихтер!» – кричали в Москве и в Эдинбурге, оценивая не только талант пианиста, но и силу перевоплощения. И сегодня, стоит поставить диск с тем фильмом – и мы можем увидеть почти настоящего маэстро Листа.

Много лет спустя вечно недовольный собой Рихтер говаривал: «Не люблю смотреть фильмы о музыкантах. Лица играющих музыкантов меня раздражают, а своё – тем более». А мы счастливы, что именно Рихтер изобразил Листа – навсегда.

Любимая музыка президента России

Композитор