И всё им неймётся! - Владимир Бушин

А вот какие данные приводит по госпиталю №21185 за июнь 1942 года (последний месяц окру­жения) В.А.Кузнецов, всё видевший своими глазами: «Раненых и больных поступило 1020 человек. Умер­ло только 23 человека» (с. 216). Остальных Изольда взорвала.

Да, большие потери, тяжёлое поражение, но борьба-то была, сражались наши воины или сми­ренно ждали вражеской пули, снаряда, бомбы? По фильму получается, что только смиренно ждали по­гибели. Ах, трепло! Ведь даже немцы изумлялись нашей стойкости. В.А.Кузнецов приводит, напри­мер, ставшую известной после войны запись в днев­нике немецкого офицера Рудольфа Видемана: «Наша авиация работает здорово. Над болотом, в котором сидят Иваны, постоянно висит облако дыма. Наши самолёты не дают им передышки. А они всё же не сдаются в плен. Пусть дохнут в этом котле». И это в июне, уже в конце трагедии.

И не только не сдавались, но и наносили тяжё­лый урон врагу, брали пленных. Так, рядовой Франц Шольц, взятый в плен 30 апреля 1942 года, показал: «505-й и 506-й пехотные полки из-за потерь объеди­нили, они имеют один штаб и одного командира. 291-я пд так обескровлена, что в батальонах оста­лось не более 100-120 человек» (с. 78). Впрочем, тогдашний пленный и о питании говорил нечто со­всем иное, чем фотограф Жора, нынешний друг Пи- воварова: «В день дают 250 грамм хлеба и 250 грамм эрзац-колбасы» (с.79) Видимо, фотограф был на осо­бом пайке, может быть, генеральском, потому и силы сохранил, и выжил, и улизнул.

Ещё в рекламе фильма Сергей Малозёмов, подруч­ный Пивоварова, вопил: «Всех погибших солдат Вто­рой ударной записали в изменники. Кому это было выгодно?» Вот именно, кому же выгодно объявлять своих солдат изменниками? Какой с этого барыш? Но и сам черноголовый несколько раз повторил: «Их подвиг в глазах родины навсегда будет перечеркнут клеймом предательства». В глазах родины! А какой подвиг? Никакого подвига в фильме нет, а есть лишь одно — «мясорубка... долина смерти... грязь... крова­вое месиво... труп на трупе...» Где же подвиг?

Но ученик Чубайса с его девизом «Больше нагло­сти!» прёт дальше: раз предатели, власовцы, говорит, то, понятное дело, «за Любаньскую эпопею никто из них не получил ни одной награды, даже солдатской медали «За отвагу». Он думает, что эта медаль — са­мая скромная награда.

Ах, выблядок!.. Никто, ни одной... Значит, если я назову хоть одного награждённого, то ещё раз будет подтверждена твоя лживость холуя, и тебе надо на брюхе ползать перед святым именем награждённого. И вот групповая фотография в книге Кузнецова — «Ветераны Второй ударной армии в Мясном Бору» (с.278). В первом ряду несколько человек, грудь ко­торых в три-четыре ряда увешена орденами и меда­лями. Жаль, что герои не названы. Но в книге вос­поминаний «Вторая Ударная в битве за Ленинград» (Лениздат, 1983) немало тех воинов, что награждены именно за Любаньскую операцию.

Так, командир 327-й стрелковой дивизии генерал- майор Антюфеев, которого Пивоваров, как пьяный болван, спутал с полковником Ларичевым, вспоми­нал: «Бой за деревню Коломно, важный опорный пункт врага, нам обошёлся недёшево... Сражались бойцы самоотверженно. Из наиболее отличивших­ся были отмечены высокими наградами родины 26 воинов дивизии, в том числе: Орденом Ленина — 2 человека, Красного Знамени — 7, Красной Звезды — 5» (с.32). Остальные 12—той самой медалью «За от­вагу» да «За боевые заслуги». А дивизия стала 64-й гвардейской. Или это не награда? Или именовалась так: 64-я гвардейская предательская дивизия?

Тебе, пащенок, конкретные имена нужны? Из­воль.

«26 января 1942 года в бою под деревней Глу­хая Кересть отличился 1-й эскадрон кавполка А.И.Смирнова-Бардова... Недавно второй Орден Красного Знамени украсил его грудь» (с. 63). Грудь предателя?

«3 февраля, прикрывая огнём пулемёта выход конников из боя, политрук Г.Б.Самаргулиани, (види­мо, грузин) был тяжело ранен. За мужество в боях он награждён Орденом Красного Знамени» (с.64). Политрук-изменник?

«В феврале-марте 1942 года комсомолец санитар Вахонин Александр Николаевич вынес с поля боя 52 раненых бойца и командира вместе с их оружи­ем. Награждён Орденом Красного Знамени»(с.118). Комсомолец-власовец?

«7 апреля в деревне Трегубово фашистам удалось подобраться к землянке, в которой лежало 17 ране­ных. Вот в дверях показался гитлеровец. Раздался выстрел, и фашист рухнул. Второго постигла та же участь. Это военфельдшер Люба Сосункевич, спас­шая десятки раненых на поле боя, в упор уничтожа­ла фашистов. На помощь подоспели бойцы» (с. 72). Её наградили медалью «За отвагу». Вскоре она была принята в партию. В «Единую Россию»?

Медалью «За отвагу» награждён и лейтенант Кузьмин. Подбил три танка (с. 67). Награду вручил Медведев?

Всех перечислить невозможно, но не назвать ещё и Героев Советского Союза никак нельзя. Так вот, 27 марта 1942 года звание Героя получил комдив 259 сд полковник, Афанасий Васильевич Лапшов. Золотой Звезды был удостоен и комиссар 267 сд Василий Пе­трович Дмитриев(с. 73) Правда, с опозданием — 21 февраля 1944 года. Но именно за то, что во время боя под Малой Вишерой принял командование на себя вместо погибшего командира полка и противник был отброшен, но комиссар убит. Он и похоронен в Малой Вишере. 19 марта 1942 года в боях за Чу- дово погиб Герой Советского Союза младший лей­тенант Николай Васильевич Оплеснин. В Чудове и похоронен(с. 121). Да ведь и знаменитый татарский поэт Муса Джалиль, даже не помянутый в фильме, был сотрудником газеты «Отвага», т.е. тоже воевал во Второй ударной. Там он был тяжело ранен, попал в плен и в 1944 году казнен. А когда после войны его история стала известна, его «Моабитская тетрадь», написанная с петлёй на шее, разыскана, ему и звание Героя присвоили, и Ленинскую премию присудили. Вот как Родина чтила таких «власовцев». У меня была в «Красной Звезде» статья о нём. Позже в Кок­тебеле я познакомился с его вдовой, с дочерью Чул­пан и с внучкой Таней, подружкой моей дочери.

Между прочим, уходя на казнь, Муса оставил стихи товарищу по камере, кажется, французу. Тот и сохранил тетрадь, и передал её после войны нам. Можно ли представить на месте этого однокамерни­ка Пивоварова или бабку Изольду, которые даже не смеют имя Джалиля произнести?

К слову сказать, радисткой в 844-м полку служи­ла комсомолка Мария Пивоварова. Однажды немцы пробрались к штабу полка и попытались окружить его. Момент был опасный. Маша оставила свою ра­цию, схватила винтовку и вместе со всеми стала от­бивать напор врага. «В разгар ожесточённой схватки,

— вспоминал политрук полка Л.Измайлов, — бойцы вдруг услышали песню «Каховка». Это пела Маша Пивоварова. Её звонкий голос воодушевлял бойцов» (с. 72).

Гремела атака, и пули звенели,И ровно строчил пулемёт...

И одна пуля угодила в сердце бесстрашной ком­сомолки.

Не родственница ли ваша, сучий сын? Да уж едва ли... А все эти славные имена, всех погибших и вы­живших героев негодяй сознательно предаёт забве­нию, иначе сказать, всех лишает наград от медали «За боевые заслуги» до Золотой Звезды Героя. Известно немало случаев, когда на престарелых фронтовиков, как это было на заре горбачёвщины с восьмидесяти­летним вице-адмиралом Г.Н.Холостяковым, отпетые подонки нападают, убивают их и крадут многочис­ленные славные награды. Алексей Пивоваров делает то же самое в кино.

Тут опять и бабка Изольда: да-да, всех объяви­ли изменниками, предателями, власовцами, и пра­вительство никаких памятников Второй ударной не поставило...

Бабуся, правительство не может ставить памят­ники отдельным частям. Его памятники — общего­сударственного значения: Воин-освободитель в бер­линском Трептов-парке, Родина-мать на Мамаевом кургане в Сталинграде, могила Неизвестного солда­та, Алёша в Софии... Другое дело, что нынешние пра­вители, бездарные вроде тебя, и трусливые, подобно тебе, молчат, наблюдая, как сносят кое-где наши па­мятники, например, маршалу Коневу в Кракове и ге­нералу Черняховскому в Вильнюсе, и громоздят не­мецкие мемориалы на нашей земле. Но если иметь в виду памятники вообще, то вы, бабуся, брешете, как юная красавица Новодворская. Были там памятники на братских могилах, на могиле Всеволода Багриц­кого и другие. Фотографии их можно посмотреть в книге В.Кузнецова (с. 109, 262, 277) Конечно, нель­зя ручаться, что всё это сохранилось и оберегается и при нынешней власти, занятой сбережением тигров.

Геннадий Геродник, рядовой лыжного батальона Второй ударной, в 1976 году побывал на месте боёв и потом писал: «Всё больше и больше имён героев Второй ударной появляется на мраморе и граните». Но упомянул и о памятниках иного рода: «В Чудо­ве я видел улицу имени Героя Советского Союза Н.В.Оплеснина». Николай Васильевич, по нацио­нальности коми, 19 марта 1942 года погиб в Чудове.Его именем названы улицы ещё в Сыктывкаре и Ухте. «Недалеко от Чудова деревня Коломовка пере­именована в Зуево». Это в честь дивизионного ко­миссара Ивана Васильевича Зуева (с. 122).