Сизифов труд - Андрей Константинов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты кого в себе узрел? Шибко делового? Не рановато ли? – сердито приветствовал его Галактионов.
– Чего?
– Ждать себя заставляешь, вот чего. Садись, не отсвечивай.
– Раньше бригадир не отпускал, – пожаловался Лотяну, присаживаясь напротив.
– Ладно. Жрать будешь?
– Шаурму бы съел.
– Ты что, недавно из Москвы?
– Месяц назад приехал. Мы там фундамент под супермаркет заливали, – удивленно подтвердил Лотяну. – А как вы догадались?
– «Шаурма» – это по-московски. У нас, в Питере, говорят «шаверма». – Галактионов поискал глазами обслугу. – Девушка, шаверму на тарелке принесите!
– И пиво, – подсказал Лотяну.
– Тебе же еще сегодня работать?
– Говно-вопрос.
– Хорошо, – поморщился Галактионов. – Девушка! И пиво. И сразу посчитайте… Ну как, сделал? – обратился он к Лотяну после того, как барышня удалилась исполнять заказ.
– В принципе, закончил. Вчера днем как раз удобный случай подвернулся. Но нужен еще мобильник. Помните, я вам говорил?
– Держи.
Галактионов достал из барсетки новенький копеечный «Самсунг» и протянул его молдаванину.
– А симка?
– Внутри. Только не вздумай по нему трепаться!
– Обижаете! – успокоил Лотяну, пряча трубку.
– Как там слуги Сатаны? Продолжают действовать на нервы служителям культа?
– Очередная записка появилась на прошлой неделе.
– Вот ведь нехристи.
– Смеетесь? – хмуро глянул на собеседника Лотяну. – А вот мне, если честно, не до смеха.
– Что так?
– У меня и отец, и мать – православные. И дед с бабкой. Да и сам я вроде как крещеный.
– Так крещеный или «вроде как»?
– Крещеный. Вот. – Молдаванин расстегнул верхние пуговицы не первой свежести строительного комбинезона и продемонстрировал Галактионову золотой нательный крестик.
– Ну, это еще ничего не значит. Такое добро сейчас на каждой второй немытой шее сыскать можно. Вон, даже на этих, – Галактионов презрительно кивнул в сторону сидящих по соседству забулдыг. – У меня, к слову, тоже дед был. Войну, между прочим, в Берлине закончил. Так вот он любил говорить: «Мы с фашистами бились, Богу не молились». И еще: «Только у труса надежда на Исуса».
– Это вы к чему?
– Да к тому, что у Бога и без нас с тобой проблем много. Так что пусть каждый занимается своим делом.
Перед столиком возникла официантка и вопросительно посмотрела на странную, плохо сочетающуюся друг с другом «черно-белую» парочку.
– Еда ему, а счет мне, – пояснил Галактионов. – И как ты можешь это есть, не понимаю?
– А че, вкусно! – с ходу накинулся на шаверму Лотяну.
– Не забудь, результат мне нужен не позднее субботы.
– Я помню. А деньги?
– Сначала результат, потом деньги, – назидательно изрек Галактионов, выкладывая на стол тысячную купюру. – Надеюсь, у тебя нет оснований мне не доверять?
– Пока нет. Но у нас в Молдавии говорят: «Фрате ку фрате, дакэ брынза ку бань».
– И что сие значит?
– «Брат братом, а брынза за деньги».
– Не боись, на брынзу тебе хватит до скончания дней…
Галактионов с немалым удовольствием наконец покинул чадящее прогорклым маслом и дешевым табаком заведение, заранее предвкушая, как сейчас доберется до города и отобедает в какой-нибудь «Маме Роме» или в «Палаццо». Лотяну же продолжил поглощать шаверму, с наслаждением прикладываясь к разливному, отдающему хлоркой пиву. Подспудно прикидывая в уме, что сдача с оставленной Галактионовым штуки составит не менее семисот халявных денежных единиц. А значит, нынешний день уже прожит не зря. Ну да не будем осуждать его за подобное сквалыжничество. Ибо такова она, «судьба солдата в Америке». Вернее – судьба гастарбайтера в России.
…У кого – одно гнилье,У кого – ухожено.Значит, каждому своеНа земле положено.[4]
Санкт-Петербург,
5 августа 2009 года,
среда, 14:07 мск
– …То, что у Панова элементарно отжимают бизнес, с самого начала было ясно самому распоследнему ежу. Всё это уголовное дело – одна сплошная фикция, и при желании таких дел можно ежедневно возбуждать пачками. Но желания работать – нет, а вот желание забрать готовое и прибыльное – есть! – с жаром продолжала вещать Цыганкова. – Словом, история с Пановым – это типичный пример натурального государственного рэкета.
В данный момент они с Андреем сидели на летней террасе с некоторых пор очень модной в городе ресторации «Фиолет» и, дружески беседуя, любовались открывающимся на Фонтанку видом. Стесненный в финансах Андрей дул исключительно кофе. Финансы ощутимо стеснились после того, как он гусарским жестом заказал для журналистки некий изысканнейший десерт. Который та с видимым удовольствием поглощала. К слову, в своем добросовестном заблуждении в том, что все без исключения менты живут на «левые» доходы и будучи не понаслышке осведомлена о среднем чеке в «Фиолете», Цыганкова автоматически причислила к оным и Мешка. Хотя на самом деле Андрей выбрал этот ресторан всего лишь по причине географической близости к редакции.
– А почему подобный тип рэкета вы именуете «государственным»?
– Я, конечно, понимаю, что у милиционеров служебного времени хватает только на кофе с журналистами, а никак не на чтение газет, – язвительно заметила Цыганкова.
– Неправда ваша! – возразил Мешок. – К примеру, перед тем как сегодня встретиться, лично я внимательнейшим образом ознакомился с вашей статьей «Пан пропал. Без всяких „или“». Смешной заголовок. Сами придумали?
– Сама, – улыбнулась польщенная похвалой журналистка.
– Да, там, помнится, стояла цифра «1». Я правильно понимаю, что в следующем номере следует ждать продолжения?
– Понимаете вы правильно, – вздохнула Цыганкова. – Но вот появится или нет – это большой вопрос.
– Чего так?
– Похоже, из всех представителей наших доблестных органов этот заголовок рассмешил только вас. Вот мое руководство и заартачилось.
– Руководство или хозяева газеты? – уточнил Андрей.
– В принципе, у нас нет владельца как такового. Так что редакционная политика в целом строится вполне себе либерально.
Конец ознакомительного фрагмента.
Сноски
1
Цит. из к/ф «Не может быть».
2
Сленговое название, сформировавшееся в 1970-е годы. Так называли аркады второго этажа здания «Гостиного Двора», где традиционно собирались фарцовщики и их потенциальные клиенты.
3
Пьяная женщина – не хозяйка своей вагины.
4
Из стихотворения Геннадия Шишова.