Холотропное сознание - Станислав Гроф

Когда то Зигмунд Фрейд потряс мир, объявив о своем открытии, что сексуальность начинается не в возрасте половой зрелости, а в младенчестве. Но здесь нас просят расширить воображение еще больше и допустить, что мы испытываем сексуальные чувства еще даже не родившись! На то, что это действительно так, ясно указывают наблюдения людей, переживающих БПМ-III в необычных состояниях сознания. Эти свидетельства наводят на мысль о том, что в человеческом теле есть механизм, который переводит чрезвычайное страдание (особенно если оно связано с удушьем) в возбуждение, по форме напоминающее сексуальное. Об этом механизме рассказывали пациенты, имеющие садомазохистские наклонности, а также бывшие военнопленные, подвергавшиеся пыткам, и люди, которые пытались повеситься, но остались в живых. Во всех этих ситуациях мучение может близко соотноситься с экстазом и даже вести к трансцендентным переживаниям, как в случае флагеллантов и религиозных мучеников.

Но что все это означает с точки зрения повседневной реальности? Для начала важно понимать, что наш первый опыт сексуальности имеет место в опасном, угрожающем жизни контексте. Наряду с ним присутствуют переживания страдания и постоянной боли, а также чувства тревоги и слепой агрессивности. Вдобавок, во время прохождения через родовой канал ребенок соприкасается с различными биологическими продуктами, включая слизь, кровь, и, возможно, даже мочу и кал. Эта связь, в сочетании с другими элементами, образует естественную основу для развития различных сексуальных расстройств и отклонений в дальнейшей жизни. Будучи подкреплены травмирующим опытом младенчества и детства, переживания БПМ-III могут приводить к сексуальным нарушениям, равно как и к практикам насилия и садомазохизма, к ассоциациям сексуальности с мочой и калом и даже к криминальной сексуальности.

Как и другие матрицы, БПМ-III имеет собственный символизм, который включает в себя мирские, мифологические и духовные темы. Они подразделяются на пять отчетливых категорий: титанические, агрессивные и садомазохистские, сексуальные, демонические и скатологические. Однако всем им присущ один и тот же мотив: столкновение со смертью и борьба за рождение. Как мы видели в рассказе, с которого начинается эта глава, переживания третьей матрицы, чаще всего, представляют собой смесь ощущений и эмоций, связанных с рождением, и архетипических символов.

Пожалуй, самым поразительным аспектом этой матрицы является атмосфера титанической борьбы, нередко достигающей масштабов катастрофы. В ней ясно отражаются гигантские конфликтующие силы, которые задействованы на данной стадии процесса рождения и от которых мы пытаемся освободиться. Эти переживания могут достигать невероятной силы, казалось бы, далеко превосходящей все, что способен вынести любой из нас. Человек может периодически ощущать, как чрезвычайно сконцентрированная и сфокусированная энергия протекает по его телу, подобно высоковольтному электрическому току. Эта поток энергии может запруживаться или замыкаться накоротко, создавая в различных частях тела огромные напряжения, которое затем будут бурно разряжаться. У многих людей это ассоциируется с образами современной технологии и бедствий, вызванных человеком — с гигантскими электростанциями, высоковольтными линиями, ядерными взрывами, запуском ракет, артиллерийским обстрелом, воздушными налетами, и другими сценами войны.

Другие утснавливают эмпирическую связь с опустошительными стихийными бедствиями — извержениями вулканов, ужасными землетрясениями, неистовыми ураганами и смерчами, эффектными грозами, кометами или метеорами и космическими катаклизмами. На доводилось слышать упоминания о таких катастрофах, как последний день Помпеи или взрыв вулкана Кракатау. Несколько реже в этих образах присутствуют разрушения, вызванные водой; сюда относятся сцены угрожающих океанских штормов, огромных приливных волн, наводнений, или прорыва плотин с последующим затоплением целых городов. Некоторые люди описывали мифологические образы, как, например, гибель Атлантиды, конец Содома и Гоморры или даже Армагеддон.

Агрессивные и садомазохистские аспекты третьей перинатальной матрицы, судя по всему, представляют собой неизбежные следствия ситуации, с которой ребенок сталкивается в родовом канале. Агрессия, направленная вовне, отражает биологическую ярость организма, выживанию которого грозит удушение. Ее нельзя объяснить психологически, и она также не имеет никакого этического смысла. Она сравнима с тем состоянием, которое проявилось бы у любого из нас, если бы его голову держали под водой, не давая дышать. Когда этот аспект матрицы активизируется в необычных состояниях сознания, он находит свое выражение в многочисленных сценах войн, революций, избиений, убийств, пыток и различного рода жестокостей, в которых мы играем активную роль.

Кроме того, есть связанная с этой матрицей форма агрессии, направленной внутрь, которая обладает качеством саморазрушения. Эта агрессия, выражающаяся в саморазрушительных фантазиях и побуждениях, по-видимому, представляет собой результат интериоризации сил, первоначально действовавших на нас извне — сокращений матки и сопротивления в родовом канале. Память о таких переживаниях живет в нас в виде ощущения эмоционального и физического ограничения и неспособности полностью радоваться жизни. Иногда она обретает форму жестокого внутреннего судьи, требующего наказания, — той яростной части суперэго, которая может побуждать человека к крайностям саморазрушения.

Здесь я хотел бы отметить некоторые важные различия между переживаниями, связанными со второй и третьей матрицами. В то время как в БПМ-II мы являемся исключительно жертвами, в БПМ-III мы можем поочередно отождествляться то с жертвой, то с мучителем. Вдобавок, иногда мы можем быть зрителями, наблюдающими эти сцены со стороны. Это выражено в приведенном выше рассказе человека, который одновременно переживает себя и евреем-жертвой, и нацистским палачом. Люди, соприкасающиеся с этим аспектом процесса рождения, нередко говорят, что через него они могут реально отождествляться и сопереживать с жестокими военными лидерами и тиранами, наподобие Чингисхана, Гитлера или Сталина, и даже с более современными массовыми убийцами.

Садомазохистские ассоциации этой матрицы отражают обсуждавшуюся выше взаимосвязь между вызыванием и причинением боли, страданием и сексуальным возбуждением. Этим объясняется характерное для садомазохизма переплетение сексуальных чувств и боли. Садизм и мазохизм никогда не существуют как полностью изолированные явления; напротив, в человеческой психике они тесно связаны друг с другом и представляют собой две стороны одной медали. Как можно догадаться, образы, связанные с садомазохистскими переживаниями, включают в себя сцены изнасилования, сексуальных убийств и садомазохистских практик в роли мучителя или жертвы.

По мере того, как растет сила переживаний, связанных с этой матрицей, эмоции и ощущения, которые первоначально были полярно противоположными (например, боль и удовольствие), начинают сходиться к одной точке. В конечном итоге, они могут слиться в единое недифференцированное состояние сознания, содержащее все возможные измерения человеческого опыта. Мучительные страдания и изысканные удовольствия становятся одним и тем же; обжигающий жар ощущается как леденящий холод; жестокая агрессия и страстная любовь сливаются воедино; агония смерти становится экстазом рождения. Когда страдание достигает своего апогея, ситуация странным образом перестает обладать качеством муки и агонии. Вместо этого, сама сила переживания преобразуется в дикий экстатический восторг, который можно описать как «дионисийский», или «вулканический» экстаз.

Этот вулканический экстаз или восторг идти даже еще дальше, достигая трансцендентных масштабов. В отличие от океанического блаженства, связанного с БПМ-I, этот вулканический тип включает в себя огромное взрывное напряжение, обладающее как агрессивными, так и саморазрушительными элементами. Эта форма экстаза может переживаться при родах, в катастрофах или в ритуалах, где используются мучительные процедуры, как, например, практика самобичевания или танец Солнца у американских индейцев, когда человек добровольно подвергается сильной физической боли в течение продолжительного времени. Определенный уровень вулканического экстаза может достигаться в церемониях аборигенов, куда входят танцы и громкая возбуждающая музыка, или даже в их современных прототипах — некоторых рок-концертах.

Сексуальные аспекты БПМ-III обычно переживаются как обобщенная эротика, ощущаемая не только в области гениталий, но и во всем теле. Многие люди описывают экстаз, который похож на начальную фазу сексуального оргазма, но в тысячу раз сильнее. Однако в данном случае эти ощущения могут продолжаться в течение длительного периода, сопровождаясь неистовыми эротическими образами. Изображаемая здесь сексуальность характеризуется огромной силой инстинктивного влечения и не имеет конкретной цели или направленности. Это, безусловно, не та эротика, которую мы переживаем в романтических отношениях с глубоким взаимным уважением, пониманием и чувством любви, достигающем кульминации в сексуальном соединении. Здесь на первый план выходит эгоистическое удовлетворение примитивных сексуальных побуждений, нередко, с всевозможными отклонениями от нормы и без малейшего уважения к партнеру.