За гранью снов - Нина Хоффман

Миссис Хопкинс еще больше нахмурилась, потом что-то пробормотала и, хмыкнув, удалилась.

«Соседи? Соседи — это хорошо?»

«Иногда», — подумал Джулио. Большинство жильцов их дома были пенсионерами. Миссис Хопкинс раньше присматривала за Джулио до возвращения матери с работы. Она давала Джулио первые уроки игры на пианино. Мистер Марино позволял ему играть со своими кошками, давал почитать книги и учил играть в шахматы и покер. Остальные жильцы тоже помогали ему, учили его, угощали газировкой летом и горячим шоколадом зимой. Они давали ему работу: посылали в магазин за продуктами, платили за то, что он ухаживал за цветами и кошками, пока они бывали в отъезде. Он любил их всех и был счастлив жить рядом с ними. Вот только никто из них не выносил шума.

Он прошел вслед за матерью на кухню. Они вместе разобрали сумки и убрали продукты.

— Ну, так что же ты мне расскажешь? — спросила мама.

— Меня сегодня похищали, — сказал Джулио.

— Что? — спросила она, резко повернувшись и широко раскрыв глаза.

— Послушай, — сказал он и постучал себя по груди. — Со мной все в порядке. Просто этот колдун заявился в школу и похитил меня.

— Это шутка?

— Нет.

Она еще некоторое время смотрела на него. Потом коснулась его плеча, провела по щеке.

— Так, ладно. И что же дальше?

— Он отвез меня в домик где-то в горах. Там был еще один колдун. Этот человек начал расспрашивать меня о моих друзьях. Я не хотел отвечать, и он наложил на меня заклятье.

Мать внимательно взглянула ему в лицо. Она положила пакет с апельсинами и буханку хлеба, которые только что достала из сумки. Потом взяла руки Джулио в свои, отвела его к столу, усадила на стул, сама села напротив.

— Рассказывай.

— Он выгнал меня из моего тела, мама. Выкинул и посадил кого-то другого вместо меня.

Она сжала его руки и наклонилась к нему.

— Какой ужас, — выдохнула она, — о господи, какой ужас!

Джулио на мгновение отвел взгляд.

— Я попал в ад, как мне кажется.

«Это был ад?» — мысленно спросил он.

«Может быть. Это был мой дом. Это все, что я видел, пока не попал сюда».

— Ты видел это место? С тобой все в порядке?

— А ты знаешь это место, о котором я говорю, мама?

— Много мест можно назвать адом. Я никогда не бывала ни в одном из них, но слыхала. Когда я была маленькой, я училась на бруйю, курандеру, Джулио. Разве я не рассказывала тебе об этом? Нет, наверное. Но меня оттолкнула некромантия.

Джулио выпрямился и уставился на нее.

— Как только мой наставник научил меня видеть тени, они стали мерещиться мне повсюду, — продолжала она. — Я не хотела так жить, поэтому бросила все это. Мне кажется, что теперь ты столкнулся с тем же самым. Но тебе придется самому делать свой выбор. — Она снова сдавила его руки, потом отпустила. — Так, значит, ты побывал в аду. А сейчас все нормально?

— Не знаю. Я попал в один сплошной ночной кошмар, но мне удалось выбраться с помощью моих друзей. Когда я вернулся в свое тело, тот, другой, который был там, быстро сбежал. Мне кажется, что кое-что от него все еще во мне.

Она отмахнулась и перекрестилась. Прищурив глаза, она спросила:

— Это он заставил тебя откусить грейпфрут?

— Это он играл ту пьесу, о которой они говорили.

— И это он меня обнимал, так?

Джулио кивнул. Некоторое время она смотрела в потолок, задумчиво постукивая пальцами. Два раза она тяжело сглотнула. Руки ее сжались в кулаки. Наконец она спросила:

— Я могу поговорить с ним? — В ее голосе звучал металл.

Джулио прикусил губу.

«Ты поговоришь с ней?» — мысленно спросил он чужака.

«Конечно».

— Давайте, — сказал Джулио им обоим.

— Эй ты, который внутри моего сына. Как тебя зовут?

— Я не могу назвать тебе свое имя. Это было бы глупо. — Его голос звучал совсем как у Джулио, а вот слова и акцент были немного другими. Как мама поймет, что этот чужак на самом деле существует?

— Придумай себе какое-нибудь имя, — сказала она.

— Табаско.

Хуанита вздрогнула и рассмеялась.

«Как ты это выдумал?» — подумал Джулио.

Потом посмотрел на стол и увидел там баночку с соусом Табаско, которую они еще не успели убрать.

«Ты умеешь читать?» — спросил Джулио у двойника.

В голове у него возникла картинка, как чужак удобно располагается у него в мозге, как в уютном кресле. «Здесь столько полезных вещей, которыми я могу пользоваться, — сказал чужак. — Умения, воспоминания, знания».

«Для чего использовать?» — В этом-то и была суть вопроса.

«Для чего угодно, что нам взбредет в голову сделать дальше», — мысленно ответил Табаско.

«Нам? Хм». — Джулио подумал, может ли он доверять этому существу.

— Чего ты хочешь от моего сына? — спросила мать Джулио.

— Я просто хочу остаться здесь и не возвращаться назад, — ответил чужак. — Я не хочу больше жить в аду.

— Так, значит, ты никуда и не уходил? Я-то думал, что Натан выгнал тебя, — сказал Джулио.

На мгновение повисла тишина.

— Не знаю, — сказал Табаско. — Мне и вправду показалось, что меня вытащили и прогнали. Я потерял тебя. Но как только ты попал сюда, я снова очнулся. Но я уже не целый. Всего стало меньше: я менее злой, менее подлый, менее голодный, менее сильный, — он потрогал свой бицепс, повел плечами, дотронулся до щеки. — Я теперь в твоей форме. Я это знаю. Я уже не я, но я и не стал полностью тобой.

— А те вещи, которые ты заставлял меня проделывать: водяное лезвие, зеленое пламя, эта музыка.

Табаско ждал.

— И что с ними? — спросил он наконец.

— Как тебе это удалось?

— Что это за вещи, сын? — спросила Хуанита.

Джулио поднял руку и посмотрел на нее. Он согнул указательный палец, вспомнив, как из него вырвалось лезвие, которое разрезало магические путы, и зеленое пламя, которое исцелило порез на руке Таши. «Ты можешь делать такие вещи, когда пожелаешь?» — спросил он.

«Конечно. Хочешь, чтобы я сделал это прямо сейчас?»

«Не знаю».

«Эй, смотри». — Джулио смотрел, как поднялись обе его руки. Он потер большими пальцами все остальные, и из них вырвались цветные языки пламени: зеленые, оранжевые, синие, красные, желтые.

— Прекрати! — крикнула Хуанита.

Джулио потер ладони, и огни исчезли.

— Ничего не испортили, — сказал Табаско. — Просто для красоты.

— Так ты что-то вроде дьявола? Демон?

— Может быть.

— Что ты задумал сделать с моим мальчиком? Ты хочешь причинить ему вред?

— Ему вред? Ему — моему дому? — Табаско поглубже внедрился в кожу, мышцы, органы, вены и артерии, добрался до мозга костей Джулио. Он растекся по извилинам его мозга. — Конечно же, нет. Я сделаю все, чтобы мы оставались в безопасности.