Брачный контракт кентавра - Дарья Донцова

– Теперь ты обязан на мне жениться.

У Антона глаза вывалились из орбит.

– Слушай, я даже не знаю, кто ты!

– Мы ведь познакомились, – без тени смущения заявила Таня. – Могу рассказать свою биографию: я происхожу из хорошей семьи, папа – кандидат наук, скоро докторскую защитит, мачеха с ним работает. Жилищных проблем нет, я материально обеспечена. Чем я тебе не пара? Впрочем, чего уж теперь говорить, если мужчина обесчестил девушку, он обязан на ней жениться.

– Ты дура? – не выдержал Антон. – Или сумасшедшая? Вали отсюда по-быстрому!

– Мне еще нет восемнадцати, – торжествующе объявила Привалова.

– И что? – не сообразил Вольпин.

– Секс с несовершеннолетней, – пояснила девушка, – ты можешь угодить за решетку.

– Вот стерва! – отшатнулся Антон, кляня себя за глупость.

Парень знал о подобных «разводах». Пару месяцев назад его дядя влип в неприятную историю – пожалел голосующую ночью на дороге девчонку и согласился подвезти ее. Когда машина поравнялась с постом ДПС, пассажирка скинула с себя куртку, оказалась обнаженной и потребовала: «Давай деньги, а то сейчас выскочу из тачки и заору, что ты четырнадцатилетнюю изнасиловать хотел».

Татьяна внезапно зарыдала.

– Мне мама говорила, что отец на ней так женился, – сквозь всхлипывания сообщила она.

– Ясно, это у вас семейный бизнес, – съязвил Антон.

– Нет! – возмутилась девушка. – Мама забеременела, и отцу пришлось спешно в загс идти, у них все случайно сложилось.

Вольпин от ужаса икнул, но попытался успокоиться.

– Говорят, с первого раза залететь невозможно. Одевайся и проваливай. Я тебя силой в кровать не тащил, сама легла, по взаимному согласию.

– Верно, – прошептала Таня. – Все равно женись на мне.

– Ты специально в метро каталась! – осенило Антона. – Объект подыскивала!

– Ага, – откровенно призналась школьница. – Никак решиться не могла, мужики очень противные.

– Я тебе самым симпатичным показался? – самодовольно улыбнулся Антон.

– Нет, – вдруг сказала Таня.

Вольпин почувствовал себя уязвленным.

– Нет? Зачем тогда согласилась в кино идти?

– В одиннадцать вечера я должна уже быть дома, – понуро опустила голову Татьяна. – Отец очень строгий. Просто времени на выбор у меня не оставалось.

– Ни фига себе! – воскликнул Вольпин, которого до сих пор никто так не унижал.

– Адрес твой я знаю, – сказала Привалова, – поеду в травмопункт, зафиксирую потерю девственности и скажу отцу, что ты меня изнасиловал. Дальше уж наши родители договариваться будут, твои мать и отец кинутся свадьбу готовить.

– Да что я тебе плохого сделал? – взвыл Антон, понимая, что предки, постоянно ругающие его за легкомысленное поведение, могут поверить мошеннице.

Таня обхватила голову руками и побежала в прихожую.

– Ой! Ну и наломала я дров! Ничего мне не надо! Прощай!

Антон бросился за девушкой, та стала дергать замки, плакать. В конце концов Вольпин, удивляясь самому себе, поехал провожать Татьяну на вокзал. И та выложила ему дикую историю. Ее мать умерла, а мачеха хочет извести падчерицу. Татьяне необходимо уйти из дома, но отец, Федор Сергеевич, не отпустит ее жить одну. Оставался единственный путь избавиться от его опеки – выйти замуж. Но никаких женихов на горизонте не было, и тогда Танюша вспомнила, каким образом Федора принудили повести в загс ее мать, и решила воспользоваться чужим опытом. Нужно было только найти парня, который затащит ее в постель…

Антон довез Привалову до электрички и поклялся себе завязать с уличными знакомствами.

Через неделю Антон наткнулся на Таню в своем дворе.

– Что ты здесь делаешь? – оторопел парень.

Татьяна смущенно улыбнулась.

– Извиниться пришла. Я вовсе не такая, как ты подумал, от отчаяния глупость совершила. Только… Дома жить я не могу, меня там никто не любит!

– Да ладно, – буркнул Вольпин. Посмотрел на съежившуюся фигурку и неожиданно предложил: – Хочешь в кино сходить?

С тех пор у них установились очень странные отношения. Молодые люди не созванивались – у Татьяны не оказалось домашнего телефона, а сотовые в то время были редкой и дорогой забавой, – но примерно раз в десять дней Привалова приезжала в Москву и караулила Антона возле его подъезда. Никаких сексуальных отношений у них более не было, парень и девушка просто гуляли, их можно было назвать скорее друзьями. И очень скоро Антон сообразил: Тане по паспорту семнадцать, а по уму не больше двенадцати.

Привалова откровенно рассказала о своем положении дома.

Ее мать, простая деревенская девушка, не очень умная и без всякого образования, отличалась красотой и понравилась москвичу, сыну обеспеченных интеллигентных родителей, которые снимали в Мопсине дачу. Когда Ирина поняла, что беременна, она призналась во всем своей матери, Галине, а та, живо сообразив, какое счастье падает дочери в руки, кинулась к отцу Федора и прямо заявила:

– Или ваш сын женится на Ирке, или я подам заявление в милицию о совращении малолетней, девчонка еще несовершеннолетняя.

Все получилось так, как хотела Галина. Сыграли скромную свадьбу, родилась маленькая Танечка. Еще в детстве девочка поняла: и папа, и бабушка с дедушкой с отцовской стороны ее терпеть не могут. Федор не замечал ребенка, а его родители никогда не приглашали внучку в гости, не дарили ей подарков и вообще делали вид, что ее не существует. Один раз первоклассница Танечка подсмотрела, как мама тихо плачет в своей комнате, разглядывая какие-то фотографии. Думая, что она одна, Ирина громко причитала:

– Отец мой святой, зачем мы это сделали? Нет теперь счастья ни мне, ни Танечке. Отец святой, зачем ты меня отринул?

Девочка не удивилась словам матери. Таня знала: она верующая, ходит в церковь, соблюдает посты, молится, в ее спальне много икон. Да и смерть мамы ее не потрясла: Ирина долго болела, жаловалась на слабость, постоянно пила лекарства. Таня знала, что мать скоро окажется на небесах, так открыто говорили сплетницы в Мопсине.

Федор об умершей жене не горевал, он до неприличия быстро женился на Иветте. А спустя некоторое время Танечка вдруг поняла: отец и мачеха давние любовники, а Миша их общий сын. Правда, официально Привалов парнишку не признал, но стоило посмотреть, как всегда суровый Танин папа относится к малышу, и все становилось ясно. Мише выделили большую светлую комнату, покупали красивую одежду, его заваливали игрушками и кормили лакомствами. Шалуну позволялись любые капризы, он был избалован до крайности. Но даже узнав об очередной грубости мальчика или о его драках, Федор нежно обнимал сына, сажал к себе на колени и приговаривал:

– Ну-ка, пообещай, что больше не будешь стрелять из рогатки камнями по чужим окнам.

– Не-а, – моментально отзывался негодник, – по чужим окнам никогда, только по своим!

Федор начинал хохотать, легонечко шлепал Мишу, совал ему шоколадную конфету и говорил Вете:

– Сын умен не по годам! Ну не могу я на него злиться! И ты Мишуню не ругай, мальчики должны безобразничать.

А вот к Татьяне отец относился по-иному. Ей не спускали ни малейшей провинности, и наказание частенько бывало жестоким. Однажды Танюше в голову даже пришла мысль: вдруг отец убил маму, чтобы жениться на Вете?

Выслушав рассказ подружки, Антон понял, почему Таня решилась на такой экстремальный шаг – отдалась буквально первому встречному, лишь бы сбежать из дома. Вольпина поражала невероятная наивность Приваловой, в ее голове возникали бредовые мысли, навеянные любовными романами. Ну согласитесь, только очень глупая девица может подумать, что парень, который спустя час после знакомства уложил красавицу в постель, непременно на ней женится. И Таня не задумывалась о прочности такого союза. Еще Антона крайне напрягало то, что во время их встреч Татьяна говорила только о своих родителях. Один раз Антон не выдержал и спросил:

– Ты со всеми парнями своего отца постоянно обсуждаешь? Может, о ком другом поболтаем?

– У меня никого, кроме тебя, нет, – после короткого молчания ответила Таня, – ты единственный мой друг в целом мире.

– И подружек нет? – поразился Антон.

– Раньше была, – коротко ответила девушка. – Мы с ней с детства были вместе, никогда не расставались, она, правда, чуть младше, но мне ближе сестры. Ее зовут Стефа, это сокращение от Стефании, мы учились в одном классе, пока она не уехала.

Таня вдруг выпалила:

– Меня Господь не любит!

– Не пори чушь, – разозлился Вольпин, который никогда не заглядывал в церковь.

– Нет, точно, – с жаром настаивала Привалова. – Так мама перед смертью сказала. Она попросила, чтобы меня к ней в палату пустили, взяла за руку и прошептала: «Доченька, только сейчас я могу открыть тебе тайну. Запомни, тебя святой отец не любит…» Вроде еще что-то добавить хотела, но не смогла, задыхаться стала и умерла.

Вот тут Антон вышел из себя по-настоящему.