Весь Роберт Шекли в двух томах. Том 1. Рассказы и повести - Роберт Шекли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ему осталось около пятнадцати футов на то, чтобы научиться не думать о п…
Ну что ж, можно ведь думать о карточных играх, о вечеринках, о собаках, кошках, лошадях, овцах, волках (убирайтесь прочь!), о синяках, броненосцах, пещерах, логовах, берлогах, детёнышах (берегись!), п… панегириках, и эмпириках, и мазуриках, и клириках, и лириках, и трагиках (примерно 8 футов), обедах, филе-миньонах, фиалках, финиках, филинах, поросятах, палках, пальто и п-п-п-п…
Теперь пантера находилась в каких-нибудь пяти футах от него и готовилась к прыжку. Кливи был больше не в состоянии изгонять запретную мысль. Но вдруг в порыве вдохновения он подумал: «Пантера-самка!»
Пантера, всё ещё напрягшаяся для прыжка, с сомнением повела мордой.
Кливи сосредоточился на идее пантеры-самки. Он и есть пантера-самка, и чего, собственно, хочет добиться этот самец, пугая её? Он подумал о своих (тьфу, чёрт, самкиных!) детёнышах, о тёплом логове, о прелестях охоты на белок…
Пантера медленно подошла вплотную и потёрлась о Кливи. Он с отчаянием думал о том, какая прекрасная стоит погода и какой мировой парень эта пантера — такой большой, сильный, с такими огромными зубами.
Самец замурлыкал!
Кливи улёгся, обвил вокруг пантеры воображаемый хвост и решил, что надо поспать. Пантера стояла возле него в нерешительности. Казалось, чувствовала, что дело неладно. Потом испустила глубокий горловой рык, повернулась и ускакала прочь.
Только что солнце село, и всё вокруг залила синева. Кливи обнаружил, что его сотрясает неудержимая дрожь и он вот-вот разразится истерическим хохотом. Задержись пантера ещё на секунду…
Он с усилием взял себя в руки. Пора серьёзно поразмыслить.
Вероятно, каждому животному свойствен характерный запах мысли. Белка испускает один запах, волк — другой, человек — третий. Весь вопрос в том, только ли тогда можно выследить Кливи, когда он думает о каком-либо животном? Или его мысли, подобно аромату, можно засечь, даже если он ни о чём особенном не думает?
Пантера, видно, учуяла его лишь в тот миг, когда он думал именно о ней. Однако это можно объяснить новизной: чуждый запах мыслей мог сбить пантеру с толку в тот раз.
Что ж, подождём — увидим. Пантера, наверное, не тупица. Просто такую шутку с нею сыграли впервые.
Всякая шутка удаётся… однажды.
Кливи лёг навзничь и воззрился на небо. Он слишком устал, чтобы двигаться, да и тело, покрытое кровоподтёками, ныло. Что предстоит ему ночью? Выходят ли звери на охоту? Или на ночь устанавливается некое перемирие? Ему было наплевать.
К чёрту белок, волков, пантер, львов, тигров и северных оленей!
Он уснул.
Утром он удивился, что ещё жив. Пока всё идёт хорошо. В конце концов, денёк может выдаться не дурной. В радужном настроении Кливи направился к своему кораблю.
От почтолёта-243 осталась лишь груда искорёженного металла на оплавленной почве. Кливи нашёл металлический стержень, прикинул его на руке и заткнул за пояс, чуть ниже почтовой сумки. Не ахти какое оружие, но всё-таки придаёт уверенность.
Корабль погиб безвозвратно. Кливи стал бродить по окрестностям в поисках еды. Вокруг рос плодоносный кустарник. Кливи осторожно надкусил неведомый плод и счёл, что он терпкий, но вкусный. Он до отвала наелся ягод и запил их водой из ручейка, что журчал неподалёку в ложбинке.
Пока он не видел никаких зверей. Как знать, сейчас они, чего доброго, окружают его кольцом.
Он постарался отвлечься от этой мысли и занялся поисками укрытия. Самое верное дело — затаиться, пока не придут спасатели. Он блуждал по отлогим холмам, тщетно пытаясь найти скалу, деревце или пещерку. Дружелюбный ландшафт мог предложить разве что кусты высотою в шесть футов.
К середине дня он выбился из сил, пал духом и лишь тревожно всматривался в небо. Отчего нет спасателей? По его расчётам, быстроходное спасательное судно должно прибыть за сутки, от силы за двое.
Если Почтмейстер правильно указал планету.
В небе что-то мелькнуло. Он взглянул вверх, и сердце его неистово заколотилось. Ну и картина!
Над ним, без усилий балансируя гигантскими крыльями, медленно проплыла птица. Один раз она нырнула, словно провалилась в яму, но тут же уверенно продолжила полёт.
Птица поразительно смахивала на стервятника.
Кливи побрёл дальше. Ещё через мгновение он очутился лицом к лицу с четырьмя слепыми волками.
Теперь по крайней мере с одним вопросом покончено. Кливи можно выследить по характерному запаху его мыслей. Очевидно, звери этой планеты пришли к выводу, будто пришелец не настолько чужероден, чтобы его нельзя было съесть.
Волки осторожно подкрадывались. Кливи испробовал приём, к которому прибег накануне. Вытащив из-за пояса металлический стержень, он принялся воображать себя волчицей, которая ищет своих волчат. Не поможет ли один из вас, джентльмены, найти их? Ещё минуту назад они были тут. Один зелёный, другой пятнистый, третий…
Быть может, эти волки не мечут пятнистых детёнышей. Один из них прыгнул на Кливи. Кливи огрел его стержнем, и волк, шатаясь, отступил.
Все четверо сомкнулись плечом к плечу и возобновили атаку.
Кливи безнадёжно попытался мыслить так, как если бы его вообще не существовало на свете. Бесполезно. Волки упорно надвигались. Кливи вспомнил о пантере. Он вообразил себя пантерой. Рослой пантерой, которая с удовольствием полакомится волком.
Это их остановило. Волки тревожно замахали хвостом, но позиций не сдали.
Кливи зарычал, забил лапами по земле и подался вперёд. Волки попятились, но один из них проскользнул ему в тыл.
Кливи подвинулся вбок, стараясь не попадать в окружение. Похоже было, что волки не слишком-то поверили спектаклю. Быть может, Кливи бездарно изобразил пантеру. Волки больше не отступали. Кливи свирепо зарычал и замахнулся импровизированной дубинкой. Один волк стремглав пустился наутёк, но тот, что прорвался в тыл, прыгнул на Кливи и сбил его с ног.
Барахтаясь под волками, Кливи испытал новый прилив вдохновения. Он вообразил себя змеёй — очень быстрой, со смертоносным жалом и ядовитыми зубами.
Волки тотчас же отскочили. Кливи
