Колояр. Дилогия (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

‑ А ты дай слово, что не причастен к покушению на мою дочь! – Щербатов пристально взглянул на Романа Васильевича, пытаясь своим взглядом пробуравить невозмутимую маску на лице ярославского князя, этакий бетонный бастион, за которым пряталось много интересных вещей. – Княжье слово?

‑ Даю, – не моргнув, ответил Панин, снимая с пальца массивный перстень. Он проделал какую‑то манипуляцию с ним, после чего раздался щелчок, и с внешней стороны выскочил металлический шип. Этот шип ярославский князь воткнул в указательный палец и дождался, когда набухнет капля крови. Затем Панин перевернул перстень и впечатал его поверхностью рубинового камня в кровь. Камень окутался бледно‑алым всполохом и багрово запульсировал в такт ударов сердца.

‑ Я тебе доверяю, – кивнул Щербатов, внимательно глядя на манипуляции с камнем. – Опасная у тебя штучка на пальце. Для кого приготовил?

‑ Это клятвенный камень, – успокоил его Панин, цепляя перстень на палец. Рубин продолжал мерцать. – Если через пять минут я не упаду замертво – мое слово подтверждено. Но ты будешь мне обязан.

‑ Я знаю о таком обряде, – Щербатов выглядел спокойным и чуточку разочарованным. Панин не побоялся дать слово с помощью опасного перстня, а это означало, что Борис Данилович изначально пошел по ложному следу. Но в то же время и радовался непричастности старого противника к покушениям на дочь. – Ты получишь свое, если мы найдем истинного заказчика.

‑ Когда найдем, Борис, – поправил его Панин. – Когда… Я помогу тебе в меру своих сил и возможностей. Так Мирослава жива?

‑ Жива, – пробурчал Щербатов, зная ярославского князя. Тот не проболтается. Лишь пара‑тройка человек будут знать об истинном положении дел в Торгуеве. – Я пока удалил ее подальше от эпицентра событий. Пусть успокоится.

‑ Я слышал, что вернулся сын Ставера Волоцкого? – поднял рюмку Апраксин с внутренней гордостью. Ему удалось перевести острую фазу неприятия в почти союзнический договор. – Как вы собираетесь вместе жить бок о бок?

‑ Обычно, – пожал плечами Щербатов. – Парень ничего не знает о прошлом своих родителей. Меня это устраивает. Я дал кровнику подняться на ноги, прикрыл его своим именем. В конце концов, Ставер сам совершил страшную ошибку. Я карал за меньшие прегрешения, а тут….

‑ Мальчишке могут нашептать доброхоты, – скривился Панин и опрокинул в себя водку. – Ты с огнем играешь. Кто‑нибудь из твоих врагов подскажет Колояру, кто убил его родителей.

‑ Я введу его в свой клан, – спокойно ответил князь. – Есть на примете несколько хорошеньких и неглупых барышень. Пара‑тройка горячих молодых жен в постели так забьют ему голову, что вообще перестанет думать о прошлом. Привяжу к себе.

‑ Ты должен ввести его в Род, а не в клан, – покачал головой Апраксин. – Вассальная обязанность не является преградой для кровной мести, ты же знаешь.

‑ У меня нет лишних дочерей, – хмыкнул Щербатов.

‑ А Мирослава? Она еще свободна и не связана помолвкой. Ты же собрался ее замуж за иностранца отдать? Вот и пересмотри свою позицию. Дело советую…

Борис Данилович что‑то промычал, специально закусив водочку бужениной с хреном. Прожевав, все‑таки ответил:

‑ На нее у меня другие планы. Мирослава выйдет замуж за того, кто мне выгоден. Волоцкий пуст, увы. Без родового Дара он никто. А мне зачем человек в Роду, который не укрепит его через кровь? Мне нужны наследники с мощной искрой!

‑ Почему же так? – Апраксин удивился. – Он же из Первых!

Апраксин не ведал, что на руках Колояра двадцать лет висели блокираторы, уничтожившие его искру, и искренне недоумевал после слов Щербатова. Первородные как раз имели преимущество природного Дара, чем всегда пользовались. Волоцкие, например, умели строить мощные заклинательные конструкции с помощью Огня и Земли. Элементали, подчиненные им, помогали отыскивать клады, чем и пользовался дед Колояра – Тримир. А еще Огонь, самый страшный помощник. Саламандры, Фениксы – все могло идти в дело, если требовала ситуация. И Щербатов хочет сказать, что молодой мужчина потерял Дар? Почему? Какая на то была причина?

‑ Не знаю, – увернулся князь Борис. – Может, перегорел. А может, никто с ним не занимался до инициации. Прошляпили момент – вот и получили пустышку.

‑ Жаль парня, – откликнулся Панин, но зная Щербатова, сохранил недоверие в своей душе. Что‑то не так было в этой истории. Волоцкие умели вызывать заклятие «феникса», а наемников сожгли как раз таким ударным плетением. Получается, Колояр находился рядом с Мирославой не совсем пустой, как хочет того доказать Щербатов. Есть у мальчишки Дар.

‑ И все‑таки я бы присмотрелся к варианту женитьбы Волоцкого на твоей младшей дочери, – поджал губы Апраксин. – Таким образом ты обезопасишь себя от кровной мести. И Колояру не придется идти против Рода, проливать кровь и становиться отщепенцем и изгоем. Он должен понимать, что мстить в таком положении ему очень опасно и невыгодно. Великий князь мгновенно снимет с него голову. Не думаю, что Волоцкий настолько одержим местью, чтобы лишить себя радостей жизни. Это не шутки, Борис. Что ты выгадаешь, отдав Мирославу в жены какому‑нибудь европейскому дожу или герцогу? Практически ничего. Да и вряд ли император даст разрешение на свадьбу с человеком, не имеющим родовые корни из России.

‑ Если Волоцкий узнает слишком многое из того, что тщательно спрятано – я отдам ему исполнителей, – не дрогнув, ответил Щербатов. – Пусть вымещает свою злость на них.

‑ Несерьезно, Борис Данилович, – покачал головой Апраксин. – Он начнет искать заказчика, который все время находится рядом с ним. Избавься от проблемы.

‑ Я сам решу, за кого выдать замуж дочку! – тихо рыкнул Щербатов, предупреждая собеседников не заходить за невидимую черту. – Вы же ни черта не знаете, что произошло двадцать с лишним лет назад! Младший Волоцкий мне не враг, я не стремлюсь уничтожить корень Рода. Даже помогаю встать на ноги. Думаю, мальчишка оценит все мои потуги. Я ведь охранял часть Курганных Земель, принадлежащих ему безвозмездно, даже не за «спасибо».

‑ А я знаю, Борис, что ты готовился выкупить выморочные земли Волоцких, несмотря на живого наследника, – все‑таки уколол его Панин, насмешливо глядя ему в глаза. – Не вяжется твои слова о заботе с таким фактом.

‑ Колояр пропал, и о нем мы не знали, – пробурчал Щербатов, досадуя на себя, что сразу не пресек опасный разговор. Да и как пресечешь? Апраксин следит за порядком и обеспокоен сложившейся ситуацией. Ему не нужны разборки внутри клановых крепостей. – Как только он заявил о своих правах на земли предков – никто не стал чинить ему препятствий. Генетический анализ подтвердил принадлежность Колояра к роду Волоцких.

‑ Подумай, что твоя дочь может получить статус Первородной, – напомнил Апраксин. – Зимой в Москве пройдет Боярский Собор, куда должны съехаться все значимые семьи России. Великий князь может обратить на Волоцкого пристальное внимание и подобрать ему пару. Кстати, скоро ему придет приглашение…

‑ Что? – Щербатов не поверил. – Откуда такие новости?

Князь Апраксин мелко засмеялся. Наконец‑то ему удалось сбить толику спеси с этого упертого барана, не видящего вокруг себя ничего. Великий князь Дмитрий Ярославович Долгорукий сразу просчитал ситуацию, когда получил от Апраксина известие о Волоцком. Первородные всегда были в приоритете, и любой боярский род старался выдать своих дочерей за них, чтобы через кровь породниться с могущественными витязями. Хотя… какое сейчас могущество. Растеряли в праздности и увеселениях его. Мало кто может проявить свои качества воина. И все же Долгорукий настоятельно рекомендовал Апраксину выйти на Колояра и обрисовать перспективы. Хорошую девушку ему подберут, если до того момента он не женится. Приблизят ко двору, обласкают и возвысят. А Щербатов кочевряжится.

Щербатов не кочевряжился. Он глубоко задумался после слов ярославского князя. Новость, которую услышал Борис Данилович, серьезно меняла ситуацию с Мирославой.

А еще его грызла мысль, что Волоцкий словно невзначай подтолкнул его к опасной черте, за которой маячила нешуточная война с Паниными. Теперь слова ярославского князя звучали совсем по‑иному. Если Колояр уйдет под крыло Долгоруким, будущее Щербатовых становится очень зыбким.