Колояр. Дилогия (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

Полуденный зной только начинал накатывать на лес и на блестящее серебряной рябью озеро. Над водой порхали стрекозы, разрывая плотную и вязкую тишину своими слюдяными крылышками; где‑то в сосняке самозабвенно долбил дятел, доставая из‑под коры пищу. Над нами застыли легкие облачка словно мухи, попавшие в сироп.

А за нами наблюдали. Зло, пристально и тщательно. Этот взгляд шел не из сосняка, а откуда‑то из зарослей ивняка, что густо усыпал берег по левую сторону от нашей полянки. Мой призрачный помощник волновался не просто так. Даже я ощутил дыхание опасности: легкое дуновение холодка, взлохматившего все мои чувства. Деревенские? Или наемники все‑таки вычислили нас?

Возле ракитника, кстати, должен быть Сашка. Не заснул бы под кустом, паразит. Но я точно уверен в своих ребятах. Они ведь с самого утра приехали сюда на мотоцикле и тщательно проверили берег на две‑три сотни метров в разные стороны. Потом один остался, а второй близнец вернулся в имение за мной и Мирославой. Здесь никого не должно быть.

‑ …вообще меня не слушаешь! – возмущенный голос княжны прорвался сквозь мою отрешенность.

‑ Почему же не слушаю? Очень даже слушаю, – я с удивлением посмотрел на девушку. Она чуть ли не в лицо тыкала мне каким‑то тюбиком с витиеватой надписью, что‑то вроде «крем от загара».

‑ Намажь мне спину! Загорать буду! – требовательно, с нотками капризной и стервозной дамы, произнесла Мирослава и снова хлопнулась на живот. – Не забудь тесемки убрать, чтобы полоска не портила вид.

‑ А не слишком ли откровенно? – на всякий случай я оглянулся по сторонам. Близнецов не было. Сидят в засаде, ухмыляются, небось.

‑ Не переживай, – усмехнулась Мирослава. – Я активировала «вуаль». Нас никто не увидит.

То‑то я почувствовал необъяснимую тяжесть невидимого груза, упавшего на плечи!

‑ Ого! Ты и так можешь? – я встал на колени и развел замок лифчика, откинул тесемки в сторону; затем выдавил на ладонь белую густо‑маслянистую жидкость. Черт, меня же Мирка провоцирует, прощупывает, насколько далеко зашли мои желания и чувства к ней. Это все из‑за Алики, сто пудов. Ох уж, эта извечная ревность между двумя красивыми соперницами. Только между ними огромная пропасть. Чего Мирка бесится?

Я стал растирать крем по всей спине, тщательно разминая кожу между лопаток. Мирослава поежилась.

‑ Нежнее, Волоцкий! Я же не бревно какое!

‑ Так?

На меня вдруг напала какая‑то шалость. Ладонь мягко скользнула от шеи, утопая в ложбинке позвоночника, и остановилась внизу на талии. Положив вторую ладонь, я так же, едва прикасаясь к шелковистой коже, повел руки вверх и вбок, и вдруг ощутил упругость двух манящих округлостей. На мгновение замер и убрал ладони.

‑ Тоже неплохо, – тихо откликнулась она. – Продолжай, что застеснялся?

Эмоции, как бушующий ураган, захлестывали меня. Два разнонаправленных вектора – желания быть рядом с Мирославой и ощущения враждебного взгляда – смущали и напрягали.

‑ Крем старый. Где ты его откопала? – я решил сбить напряжение.

‑ У Зины. А что ты хочешь, если меня сюда забросили как нищую приживалку, – лениво ответила Мирослава. – Подозреваю, что папка долго обо мне не вспомнит.

‑ Скоро все закончится, – уверенно ответил я и снова оглянулся. – Вернешься к своему привычному образу жизни.

‑ Боюсь, этого уже не будет, – княжна повернула голову так, чтобы я видел ее профиль. Откинув еще влажные волосы в сторону, я тщательно промассировал шею.

– Отец постарается спрятать меня подальше от города, или выдаст замуж. Уеду в Европу, буду там жить, вести дела клана. Смертью Гиви ничего не закончится.

‑ Князь устранит угрозу, – я встал. – Тебе нечего бояться. Пожалуй, пройдусь, близнецов проверю.

Невидимый полог «вуали» легко выпустил меня наружу. Ощущение чужого взгляда не пропало.

***

Лора считала, что выбрала позицию наиболее удобную для слежки за объектом. Она еще ночью пробралась через сосновый бор и укрылась на западной оконечности озера в густом боярышнике. Используя бинокль с двенадцатикратным увеличением, девушка успела осмотреть имение и уже имела представление, как проникнуть в дом незаметно для обитателей.

Наличие ленивой и толстой откормленной собачонки ее нисколько не волновало. Животное даже не успеет пикнуть, как окажется разорванным пополам. Угрозу представляли защитники княжны: трое молодых мужчин, постоянно находящихся рядом с ней. Может, и ночью в ее комнатах дежурит один из них. Гарантий легкости исполнения акции никто не дает. Кто из мужчин наименее опасен, Лора вычислит позже, как только проанализирует поведенческую модель и отношения в вооруженной группе.

Теперь спешить некуда. Цель найдена и идентифицирована. Задача остается прежней: похищение или убийство. Лора не жалела красивую девушку. Кто она такая для хозяина? Всего лишь средство шантажа и давления. Конечно, для своих целей лучше будет взять в заложницы эту самую Мирославу и попытаться вытащить из князя Щербатова все самое ценное, раздеть до трусов и пустить по ветру, как представители этой семейки любили проделывать такой трюк с другими. Но хозяин решает по‑своему, и ставит задачи, не требующие импровизации.

Самым опасным Лора оценила высоченного парня, к которому княжна выказывала наибольшее благоволение. Он практически всегда был рядом с ней, о чем‑то разговаривал, руководил остальными бойцами. Его слушались и подчинялись. От телохранителя несло волной запредельного могущества, которое, к счастью для Лоры, не оформилось в убийственное оружие. По классификации девушки‑оборотня главный телохранитель Мирославы обладал потенциальной возможностью одним движением пальцев растереть в порошок саму Лору, но по каким‑то причинам не может или не хочет воспользоваться жутким магическим приемом. В бинокль хорошо просматривались перстни с удивительными рисунками и вделанными в них камнями. Серьезные артефакты.

Кто же он такой? Одаренный, но слабый. Природная мощь задавлена некими ограничениями, но в целом мужчина может работать с артефактами. Еще не известно, что хуже для охотницы. Скорее всего, именно этот телохранитель увез княжну со стоянки «Интерлогиста». Запах тонкий, едва улавливаемый. Но его она уже встречала в городе.

Чтобы проверить свою догадку, Лора вчерашним вечером неслышно прокралась к решетчатому забору в облике человека. Тратить драгоценный эликсир на трансформацию ей не хотелось. Даже в таком состоянии она могла учуять запах незнакомца. Крадучись, охотница обошла весь периметр имения и наткнулась на желаемое. Да, запах тот самый. И кто же ты такой? Любовник? Друг? Брат? Или жених? Аура телохранителя недвусмысленно тянулась к ярко‑зеленым язычкам эмоций княжны.

Лора фыркнула, прощупывая каждый вариант ответа. Скорее всего, скованный от присутствия красивой девушки со статусом главный охранник. Не может преодолеть свои комплексы, зато отрывается на других. Лоре даже интересно стало, когда она внимательно разглядывала тренировки молодых парней, валявших друг друга по траве.

Она уже определила для себя схему проникновения на территорию особняка, но ее ум, подстегнутый бурными химическими процессами в организме, искал другие пути. Лора выполняла задание, имея в запасе несколько вариантов, и поэтому была на хорошем счету у хозяина.

Имение охранялось слабо – даже неопытный охотник мог определить это с первого раза. Мелкорослая ленивая собака, слабенькие людишки вроде старика, толстяка и двух женщин; даже помощники телохранителя не являлись преградой. Лора опасалась княжну и ее охранника. Они были носителями магии. А магия для оборотня – гарантированный провал задания.

Оказавшись внутри периметра, Лоре предстояло проникнуть в сам особняк. Через черный и служебный входы не пройти. Старший группы охранников приказал наглухо перекрыть потенциально опасные точки, и двери заблокировали. Девушка‑оборотень прекрасно рассмотрела всю суету с запасными ходами и решила пробираться в здание через окно первого этажа. Через кухню или ванную комнату. Именно в этих помещениях люди зачастую оставляют форточки или окна приоткрытыми: проветрить от запахов или убрать влажность. А если и там не удастся, то по водосточной трубе залезет на крышу, обернется в волколака и проникнет в дом через чердак. Их, как рассмотрела девушка‑оборотень, было три, по одному на каждую секцию особняка.