Наследство. Огонь и меч - Саймон Браун

— Будь это тело врага, сабля разрубила бы его до самых почек! — похвалился он.

— Ах как верно, — усмехнулся Эйджер. — Положи ее обратно.

Теперь Эйджер взмахнул собственной саблей. Клинок вонзился далеко не так глубоко, но и вышел из деревяшки без всякого труда, а оставленный им разрез получился широким и рваным. Эйджер поднял ветку.

— Будь это тело врага, такой удар уничтожил бы ему не только почки. Подобную рану нельзя исцелить, и моя сабля выходит с легкостью.

По кучке зрителей пробежал пораженный шепот.

— А теперь я хочу, чтобы вы пошли и сделали себе деревянную саблю и короткий меч. Сделайте их к завтрашнему дню, и мы начнем ваше обучение.

После вечерней трапезы Линан отошел от бивачного костра и своего круга друзей. Он обнаружил, что ему спокойней в одиночестве, и это открытие как-то приводило его в замешательство. Он вырос одиночкой, так как заботливая опека Камаля создавала лишь легкое и иногда угрожающе отдаленное присутствие, но во время бегства из Кендры в Океаны Травы Линан научился полагаться на постоянное товарищество и защиту со стороны Камаля и Эйджера, Дженрозы и Гудона. Он по-прежнему искренне переживал за них, но все больше ощущал потребность отделиться от спутников, сохранять некоторую дистанцию между своей прежней жизнью и нынешней.

Свет костра отражался от его жесткой, бледной кожи, и юноша провел пальцем по голубой жилке на одной из рук. Он нащупал пульс и, понимая, что это нелепо, все же испытал немалое облегчение. Линан знал, что никакой он не вампир, но все же инстинктивно понимал, что он более и не совсем человек. Он не переставал гадать, сколь много в его новообретенной уверенности — его изменившейся натуре — вызвано кровью Силоны. Ему хотелось быть существом, созданным им самим, основанным на его собственном опыте и приобретенных знаниях, но он не мог отделаться от мысли, что присущие Силоне целеустремленность и мрачная потребность в изоляции в какой-то мере передались и ему.

Он наблюдал за своими гревшимися у костра спутниками. Непринужденно улыбающийся Гудон наклонил голову поближе к голове Эйджера. Между этими воинами образовалась прочная дружба, и Линан увидел некоторое их сходство по духу — соединение внешнего цинизма и принятия существующего миропорядка. Рядом с Эйджером сидела Коригана, которая, чувствовал Линан, так же, как и он, разрывалась между двумя натурами. Возрастом не намного старше его, она уже хорошо знала обычаи монарха. В ней присутствовала некая яростная решимость, которая немного пугала его, но являлась чем-то таким, что он теперь узнавал и в себе самом.

И потом была Дженроза — по-прежнему казавшаяся ему прекрасной, несмотря на свою знакомость. Она уже не прикрикивала на него и не шутила над ним при других. Когда она смотрела на него, он видел в ее глазах печаль и чувство вины за свой поступок, которые спас ему жизнь, сделав его тем, чем он стал. Он не знал, как сказать ей, что она поступила правильно, и ему приходило в голову, что он и сам точно не знал, правильно ли она поступила. А рядом с Дженрозой сидел Камаль, отец-не-отец, опекун и товарищ, советник и опытный воин. Между ними теперь возникла напряженность, и Линана это печалило.

Глядя на спутников, Линан вдруг увидел, как Камаль и Дженроза подержались за руки. Контакт был недолгим, но внезапное осознание поразило Линана, словно удар в живот. Он перестал дышать.

«Нет. Это невозможно».

Пара быстро переглянулась, соприкоснувшись взглядами в соединении столь же коротком и интимном, как и держание за руки.

Линан отвернулся от костра и зашагал в ночь.

— У нас есть новые мечи, которые ты просил сделать, — сообщил Гудон Эйджеру. — Пока еще только горстка.

— Уже? — удивился Эйджер. Кузницы проработали всего три дня.

— Мы бы изготовили их еще вчера, да первая отливка треснула.

— Можно посмотреть на них?

— Конечно. Надо сходить в деревню.

Друзья извинились перед остальными и ушли. Когда они удалились от тепла костра, Эйджер поплотнее закутался в пончо и с завистью посмотрел на Гудона, шагавшего так, словно стоял знойный летний вечер. Ему думалось, что к такой штуке, как холод, он не привыкнет никогда. Дыхание его превращалось на ночном воздухе в пар. Сделавшаяся ломкой трава хрустела у них под ногами, и этот хруст был единственным звуком, кроме доносящегося издали мычания скота.

Они прошли между стреловников, ловя на себе взгляды со стороны других бивачных костров. Эйджер не видел никого вокруг, но каким-то образом чувствовал тяжелое присутствие тысяч четтов, окружавших их.

«Здесь, должно быть, столько же народу, сколько проживает в городах Спарро или Даавис, — подумал он, — но с таким же успехом эти люди могли бы быть призраками».

Приблизившись к деревне, Эйджер услышал шум горнов и стук молота, свирепое шипение разливаемой в формы стали. Звуки сплошь механические, неуместные здесь, в Океанах Травы. Впереди он увидел желтый отблеск расплавленного металла и гневное рдяное пылание горячих углей.

Прежде чем они достигли горнов, Гудон отвел его к хижине. Новое оружие аккуратно стояло у деревянной рамы. Эйджер увидел короткие мечи и нетерпеливо схватил один за хвостовик.

— Когда они будут закончены?

— Скоро. Рукоять мы делаем из кости, а поверх нее обматываем кожей и жилами. Как тебе?

— Трудно сказать, пока рукоять не закончена, но вес, похоже, какой надо. — Эйджер вынес меч из хижины и поднес к глазам, внимательно изучая клинок при свете луны. Клинок был неотшлифован, но казался плоским и тупым. — Над ними нужно еще немного поработать, но, думаю, они получатся отличными.

— Будь у нас побольше времени, мы могли бы проковать их, но чтобы получить нужное тебе число, пришлось удовольствоваться отливкой.

Эйджер хмыкнул. Не выпуская из руки хвостовика, он приложил острие меча к большому камню и наступил на клинок. Острие чиркнуло по камню, выбрасывая в воздух снопы искр.

— Прочный. — Он рубанул лезвием клинка по камню и с удовлетворением вслушался в звук. — Клинок совсем не хрупкий. Хорошая работа. — Эйджер вернул незаконченный меч обратно. — Вернемся к костру. А то я замерзаю.

— У тебя будет время привыкнуть к этому, — усмехнулся Гудон.

— И от этого мне полагается почувствовать себя лучше?

— Надеюсь, что нет.

Они прошли уже полпути обратно к костру, когда Гудон вдруг остановился и, нахмурясь, чуть склонил голову набок, словно к чему-то прислушиваясь.

— Что случилось? — спросил Эйджер.

— Что-то не так.

— Что именно?

— Сам не…