Огнеслава (СИ) - Марина Гамаюн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И то верно! — засмеялась та, поймав её взгляд. — Ох, боги пресветлые, одна кормит, другая с пузом… Воевать собрались! Хороши воительницы, ничего не скажешь!
Огнеслава вторила ей, негромким смехом. Дверь чуть приоткрылась, заглянула Яра, глава личной охраны. Обеспокоенным взглядом, она скользнула по улыбающимся лицам.
— Всё в порядке, — ответила на немой вопрос царица. — Передай боярину, что они с супругой отныне мои почетные гости, разместите наилучшим образом. А мы с княгиней вместе отправимся в озерный край.
***
Благо реки на севере всегда полноводны, не пришлось трястись в повозках, пробираясь по редким лесным дорогам. Ладьи царицы были снаряжены заблаговременно. На них и добрались до нужного места. Оставив корабли у рыбацкой деревни, на легких лодках подошли туда, где возвышалась Медведь-скала. Перед скалой отмель, острые каменные гребни светлели под поверхностью воды, пришлось искать другое место, чтобы сойти. Пройдя совсем немного вдоль берега, нашли удобную бухточку. Оставив несколько воинов охранять лодки, Мара и Огнеслава, в сопровождении дев-воительниц направились к скале.
Сон словно оживал на глазах. И густой хвойный лес, и берег из гладких каменных глыб, всё казалось знакомым, будто родным. У самой скалы тонкими травами шелестела почти ровная луговина. Это было то самое место, на котором во сне стояла маленькая избушка.
— Хорошее место! — оглядевшись сказала Мара. — Схоронимся вон там за соснами, и будем поджидать. Рыбаки сказали, что огненная птица прилетает сюда каждый день на закате и улетает с восходом солнца.
— Ты уверена, что ловушка не навредит? — почему-то испытав волнение, спросила Огнеслава.
— Не говори чепухи! — фыркнула царица. — Иди лучше дитя накорми, да спать уложи, смотри, как хмурится, наверняка устал и проголодался. А я пока всё подготовлю.
Огнеслава одернула себя, с чего это она так разволновалась. Аскольд супруг Мары, конечно же она всё сделает правильно. Отойдя в сторонку и устроившись в затишке меж нескольких валунов, княгиня наблюдала, как царица, считая шаги и шепча заклинания, вбивает в землю маленькие, испещрённые знаками, колышки. Работа эта оказалась настолько утомительной, что закончив, она с трудом пробралась в схрон, меж сосен и камней, который соорудили подруги-воительницы. Опустившись на ельник покрытый одеялами рядом с Огнеславой, она устало взялась за поясницу и поморщилась.
— Ох, милый мой, вот только станешь прежним, я тебе всё припомню! — простонала она.
— Ляг, отдохни, — улыбнулась княгиня. — До заката еще долго.
Наказав охране смотреть во все глаза и будить сразу, как заметят что-то необычное, царица прилегла. Уснула она сразу, лишь сомкнула веки. Огнеслава накрыла её шкурами, думая насколько вынослива и крепка невестка. Преодолеть такой путь, постоянно заботиться о других, да еще и колдовать, не смотря на своё положение… Воистину дочь богини!
Тихонько перекатывались волны на берегу, высоко в кронах играли белки, нагревшись на солнце, сосны источали смолистый аромат. Где-то в глубине леса куковала кукушка. Огнеслава прикрыла глаза и подумала, что здесь легко потерять счет времени. Милые сердцу воспоминания плыли перед глазами. На душе было так хорошо, так спокойно, что она вдруг испугалась. Как такое может быть, когда Горан во власти злобной колдуньи, когда народ страдает от войны? Колдовство!
Встрепенувшись, усилием воли разомкнула веки и вдруг поняла, что солнце почти село за горизонт. Все вокруг спали. Она встряхнул за плечо Мару, та не проснулась. Поднялась и подошла к одной из воительниц, но разбудить не смогла. Страх сдавил грудь. Подняв сына на руки, коснулась сопящего носика, дитя тут же открыло глаза. Вздох облегчения сорвался с губ.
Солнце меж тем почти спряталось за лесами. И вдруг яркий свет пролился с небес.
Огнеслава подняла голову, выглядывая в просвет меж камней. Сокол с огненным оперением спускался на берег. Она снова попыталась разбудить царицу. Тщетно.
— Не пытайся, не сможешь. Они проспят до утра, — услышала она знакомый голос. — Зачем таишься? Покажись!
Огнеслава сомневалась. Голос принадлежал Аскольду, но манера говорить отличалась. Стоит ли выходить? Не испортит ли она этим ловушку, которую создала Мара? Пока размышляла, свет угас. «Неужели улетел?» — испугалась княгиня. Выглянула в проем, никого не видно. Солнце село, опустились сумерки. Она торопливо выбралась из-под лапника, скрывавшего схрон. Обогнула сосны и выбежала на берег.
— Кто ты? — услышала она совсем рядом и обернулась.
Никого.
— Мое имя Огнеслава, я княгиня Зеяжска, — произнесла она оглядываясь.
— Зачем княгиня Зеяжска пришла сюда? — она хорошо слышала голос, но никого не видела.
— Чтобы найти князя Аскольда, спасти мужа и свой народ! — ответила Огнеслава. — Почему ты скрываешься?
— Ты тоже не хотела мне показаться! — насмешливо ответил голос.
— Рарог, помоги, пожалуйста! Народ Зеяжска страдает от войны! — взмолилась она, подумав, что судьба большого количества людей оказалась бы значимой причиной даже для богов.
— Вам нужна моя помощь? Поэтому вы собирались изловить меня? — у самой скалы возник сначала силуэт, а после появился и сам говоривший. — Я проспал много веков, но видимо люди не меняются!
Он сделал несколько шагов вперед, оказавшись в самом центре пространства ограниченного кольями, которые вбила царица. Вокруг тут же разлился свет, а после, словно сотканная из мерцания, сеть накрыла его.
— И вот этим, вы надеялись удержать меня? — засмеялся сокол. — Передай царице, что ей стоит учиться на своих ошибках! Что за манера добиваться помощи принуждением!
Глаза полыхнули светом, вместо кольев взметнулось пламя. Сеть пропала, а на земле остались только горстки пепла.
— Бесполезно! — заключил он. — Утром, когда они проснутся, скажи, чтобы не тратили силы и возвращались домой. А теперь, прощай, княгиня Зеяжска!
Объятый пламенем, он обратился птицей. Сокол взмахнул крыльями, поднимаясь в небо. Огнеслава провожала его взглядом полным разочарования. Сын у груди заплакал. Она не задумываясь качнула руками, дрожащим голосом произнеся слова, что постоянно вертелись в голове:
«Летел сокол, летел ясный с соколицею.
Шел удалый молодец, да с красной девицею…
Видение из сна смешалось с явью, она на том же месте, также укачивает дитя, как и та другая, сотни лет назад. Она так надеялась на Рарог, на Аскольда… И Мара надеялась. Ничего не вышло. Только зря время потратили. Всхлипнув опустилась на поваленный ствол, напевая, чтобы не расплакаться. Голос дрожал всё сильнее.
«И зашел сокол домой, полетай, сокол, домой.
Полетай, сокол, домой, да к соколице своей…»
Вдруг тепло согрело плечо. Повернув голову, она столкнулась с серо-золотыми глазами, переполненными чувством вины.
— Матушка! — осторожно произнесли губы Аскольда.
Слышать эти слова от него было странно. Но Огнеслава напомнила себе, что сейчас к
