Чужая корона (Чужое тело-2) - Алексей Изверин

Вера вернулась неожиданно. Я ничего не услышал, миг, и из темноты возникла её фигура с луком за плечами.

Подошла к костру, развела руками.

— Вся дичь как попряталась. Скади сегодня не милостива к нам.

— Да там есть что‑то… — Я пошарил в мешке с припасами.

Ну да, были сухари, которые тут и без меня делать умели, чуть солонины, тонких ломтиков мяса, просоленных и переложенных с сухарями.

— Что бы вы без меня делали! — Усмехнулся я. — Вот там, у меня за лукой седла, мешок от Коротыша… Упросил…

В здоровенный мешок крестьяне сложили немудреные свои дары. Три глиняных бутыли с домашним вином, круг сыра, грубый хлеб, который в моем мире назвали бы ржаным, а тут уж даже и не знаю, и двух ощипанных тетеревов, заботливо проложенных широкими листьями. Ещё отдельно была долгополая тканая рубаха и пара кистей винограда.

— Хм. Налетай…

Вера быстро разделала тетеревов, нанизывая свежее мясо на тонкие прутики, положила их в выструганные рогатки.

Барон Шорк откупорил бутылку, сделал небольшой глоток, подержал во рту.

— Вино, домашнее. Не сладкое. Ваше Величество, погодите пить по крайней мере…

— Да ладно, хотели б отравить — так в деревне бы и сделали. — Я отобрал у него бутылку, сделал большой глоток, закашлялся. Кислятина‑то! Но пить можно, особенно когда ничего другого под рукой и нету.

Вера протянула руку, я отдал бутылку ей. А сам принялся глядеть на пылающий костёр, в который капали капли восхитительного жира с готовящегося мяса. Каждая капелька так — шлеп — пщщщ, шлеп — пщщщ… Это они сгорают на углях.

Налетел порыв едкого, пахнущего водой и терпкой хвоей ветра. Пламя костра взметнулось вверх, Вера палкой расшевелила угли, чтобы не сгорело мясо. Кроны деревьев тяжело поклонились ветру, с шелестом осыпались сухие ветки и листья, ветер гудел меж стволов.

Никогда бы не подумал, что в лесу деревья такие высокие. Ну как мой дом, разве что ещё ниже. Этажей шесть, а то и семь. И не те, которые у меня в парке растут, и даже не такие, какие вокруг пионерлагеря заброшенного выросли, где банда Хорса окопалась, а куда как более здоровущие. Стволы даже тут, на поляне, хрен обхватишь.

Лана тоже приняла бутылку, но глоток сделала самый маленький.

— О нас будут беспокоиться. — Сказал барон Шорк.

— Да не маленькие. — Мне просто откровенно во дворец не хотелось возвращаться. Нет, ну король я или нет? Вообще, могу делать что захочу. А сегодня я хочу тут, на природе, отдыхать, ничего не делать. Проснуться у себя дома, ещё раз отдохнуть, а потом снова проснуться тут, ранним утром, когда костёр уже догорел, пахнет травой и росой, над полями туман, а в небе гаснут последние звезды.

— …хватает барон копье, дает коню шпоры и несется прямо на строй… — Рассказывал барон Шорк. Какая‑то очередная история его, про войны, которые вели меж собой Срединные страны и в которых водоворотом засасывало наемников и просто хороших воинов со всего света. — Да только вот не учел он, что хоть там и крестьяне стояли, за рогатками, да были они злы и было их много. Десяток смял, а остальные отбили его цепами и на вилы подняли, как хороший стог сена. Вот тут‑то баронет и развернулся. Затрубил в рог, мы вокруг него собрались, клинки наголо, и двинулись на мятежников… Те и побежали, только пятки сверкают.

Виктор слушал внимательно, а Лана жадно, стараясь побороть сон и не упустить ни единого слова. Я слушал больше равнодушно, у меня в голове лениво крутились схемы сравнительно честного налогообложения. Как ни крути, а деньги собирать придется. Не в этом году, так в следующем.

Потом мысли лениво перепрыгнули на тот мир, который не этот. Золота я перетаскиваю уж достаточно. А хлама разного, тот же генератор, в квартире уже до и больше. Рано или поздно, но спросят меня родители, что это я такое делаю и почему вся кровать в машинном масле? Ну и что я им отвечу?

Надо отселяться. Для начала квартиру снять, у Вербицкого были какие‑то знакомые, а потом, в перспективе, и купить. Если Матвиенко будет так и дальше золото скупать, то можно уже ни о чем не беспокоиться, на мой век денег хватит.

Также надо вовлекать в дела свои помощников. Самому светиться уже опасно становиться. А так пусть пара человек за процент работает, и им хорошо, и мне неплохо… Вот только бы где найти народ, который меня кинуть не захочет сам? Ближайших друзей? Дело будет сложное, надо будет проверять каждого, потому что ошибки я себе не могу позволить куда как более там, чем здесь. Здесь‑то есть определенный запас прочности конструкции, а там одно неосторожное слово может выйти боком. Убивали и за меньшее.

Надо что‑то делать с Альтзорой, супругой моей дражайшей. Не нравится мне сложившаяся с ней ситуация, просто не нравиться вот и все! Конечно, понятно, что я ей на фиг не сдался, как — будем справедливы — и она мне тоже, но правила‑то приличия соблюдать надо? Не нравиться — так разводись и гуляй с кем хочешь. Хоть с рыцарем Алором, хоть с другим Ален Де Лоном. Мне всё равно…

— Вер, ты что? — Спросила вдруг Лана.

Я поглядел в сторону. Вера крутила в руке одну ветку из кучи хворосту, натащенного нами для костра. Удивился, что же это мы, так много натаскали‑то?

— Кто уж это поломал? — Она показала излом ветки.

— Да не ломали, мы только собирали… — Ответил я. — А что не так? Большие очень? Так порубим, я где‑то топор видел…

Вера ещё раз поглядела на ветку, очень внимательно. Сидела она спиной к костру почему‑то, мне не было видно, что же она там рассматривает так внимательно. Но что‑то ей не нравилось, нашей охотнице. И чем дальше, тем больше. Фактически, я никогда не видел ее такой неспокойной, как теперь.

— Ваше Величество, мне кажется, что надо отсюда срочно… — Вера запнулась, на что‑то поглядела в зарослях. Послышалось ли мне, или там и в самом деле что‑то такое страшно хрустнуло? А вот промелькнувшая тень, которая могла оказаться как веткой, так и… И… И… Чем? Да ветер просто, вот как в кронах шумит…

В воздухе сгустилось напряжение. Сразу вспомнилось и про Черную Статую, рассказы о которой уже не казались мне столь нестрашными, как тогда, в охраняемом замке.

— Седдик? Что это у тебя? — Это Вера.

Рукоятка лежала в ладони как влитая, правая рука обнимает пистолет, левая рука держит, указательный палец правой над спусковым крючком. Даже привстал на колени, чтобы можно было толкнуться от земли и начать стрелять.

Впоследствии я и сам не мог себе сказать, почему я достал пистолет заранее. И что именно в ситуации показалось мне опасным, тоже не знаю. Но стрелять я начал сразу же, так, как учился в своем мире. Сколько же денег на это угрохал, как подумаю, так и вздрогну. Вот сегодня и произошла окупаемость вложенного капитала, прям сейчас.