Сирахама - Артур Прядильщик

— Ня-я-яка! — Стала она сильно, натягивая кожу на глаза, гладить кота. — Ня-я-яка!

Кот было дернулся, но, поняв, что попал, смирился с нерастраченной любвеобильностью девушки и принял единственно верное решение — обмяк в ее руках огромной черной тряпкой. Притворился не совсем живым. Наскучит — сама отпустит.

— Ты быстро управилась! — Удивилась Ренка.

— Ну, так… Я туда убежала, как только Кисара шепнула, что кое-кто готовится рвать когти… Слушай! — Глаза Мисаки горели, она нетерпеливо пританцовывала («Да уж… действительно, ящерица» — усмехнулась про себя Миу). — Там такие простые девчонки служат! «Пятьдесят тысяч есть? Отлично! Тащите его!» Давайте к ним потом заглянем — у них там такой цирк! Похлеще, чем у нас с Кенчиком!

— Похлеще, чем у нас? Да ладно! — Искренне не поверила Миу и попробовала бульон на вкус… — Ми-тян, выкинь Точимару и попробуй бульон — что-то я с солью не уверена…

Мисаки отпустила Точимару (мяукнувшего в сторону Миу что-то, что было переведено переводчиком, как «Люблю-целую-обнимаю! С меня мышка!») и с удовольствием стала пробовать… сначала из одной кастрюльки, потом из другой, потом из третьей… чудом увернувшись от половника Миу.

— Пятьдесят тысяч… не дороговато? — Засомневалась Ренка.

— «Доплата за особое обслуживание!» — Фыркнула Мисаки. — Она каким-то образом пронюхала, что дело касается тебя… ну, лично я могу назвать три способа, которыми она могла бы получить эту информацию. Даже четыре, если использовать теорию заговора. И, между прочим, они обещали скинуть половину, если мы согласимся на размещение фотографий на их сайте. Представляете, у них даже свой сайт есть! В этой стране свой сайт, наверно, скоро у каждого холодильника будет!

— А мы его сможем подловить? — Спросила Ренка якобы безразлично.

Поп-идол Японии нервничал. Правда, на точности движений маленького ножа, освобождающего картошку от кожуры, нервозность эта не влияла — нож мелькал маленькой блестящей рыбкой — Ренка принципиально не стала пользоваться овощечисткой.

— Не сцать, подруга! — Миу даже жест Ренки — выставленную ладошку — повторила… Правда, та не оценила — оставалась такой же напряженной. — Или я его не знаю, или он постарается напоследок позаниматься со всеми мастерами… И, наверняка, до глубокой ночи. Ми-тян, ты на какое время договорилась?

— Наги-сама разрешила тащить его в любое время дня и ночи… кроме рабочих дней! «Как поймаете, так и тащите!» Прикольная девчонка!

— Наги-сама? — Переспросила Миу.

— Ну, она там, вроде, главная. Ну, как главная… я так поняла, у них там что-то вроде семейного подряда. Там еще одна… И еще одна. Ничего так… симпатичные девочки. А одна — которая черненькая — так вообще вылитая дракошка! И паренек — Мики… Мику… Как-то на «Ми». Баклан бакланом… но такой миленький.

— Погоди… — Ренка застыла. — Наги? Точно?

— Ну, да… А что? Знакомая?

— Наги… надо же. — Миу задумалась. — Хотя, чему я удивляюсь — тут Кенчик взглядом камушки ломает… По сравнению с этим какая-то там Наги это — так… ерунда на палочке.

— Так ты уже видела?! — Возмутилась Ренка. — Как он камни ломает… А почему я не видела?

— Потому что ты меня демаскируешь… И мы это уже обсуждали. Пока к нему незаметно только я и ящерица подобраться можем… И — увидишь еще. Или я его не знаю, или он не удержится и похвастается перед тобой…

— Редкий тип мужчины, который продолжает дарить цветы и конфеты даже после окончания цветочно-конфетного периода. — Мечтательно протянула Мисаки. — Исчезающий вид.

— Что-то я не улавливаю, как мужское бахвальство соотносится с сохранением галантности после цветочно-конфетного периода… — Фыркнула Ренка. — Стоп!

Девушки посмотрели на Змею Ордена Феникса.

— А кому в последнее время наш Кенчи вообще дарил цветы или кофеты?!

Все три честно попытались вспомнить…

— Опаньки! — Вскинулась Мисаки. — Девочки… кажется кое-кто кинул нас на Белый День! А ведь на Валентина я лично ему шоколад дарила!

Некоторое время на кухне было тихо, все были заняты делом: Мисаки пыталась подобраться к Точимару или к любой из кастрюлек, Миу следила за кастрюльками и время от времени отгоняла от них Мисаки… или делала рубящие движения половником, заставляющими думать, что она борется с неким призраком, а Ренка задумчиво чистила картошку и овощи.

— А кто у Кенчи из мастеров будет послед… крайним? — Спросила Ренка.

— Апачай. — Миу досаливала ту кастрюльку, на которую ей показала пальчиком Мисаки. — С ним я уже поговорила. Он вначале пытался выторговать себе пятикратную порцию на праздничный ужин, но я в ответ намекнула, что кое-кому, увлекающемуся цветочками, очень нравятся высокие накачанные мальчики… А свадебный обряд по индусским обычаям — скучен и никаких драк в нем не предусмотрено. Стал, как шелковый!

— Свадьба — и без драки? — Удивилась Мисаки. — Это как?

— Кстати, о мальчиках… Будем их предупреждать? Девочки-то, — Ренка показала на крутящегося у ног Миу Точимару. — Судя по всему, уже в курсе.

— По-хорошему, конечно, надо бы. — Миу не глядя бросила что-то за спину, и Точимару, совершив невероятный кульбит, перехватил в воздухе кусочек куриных потрохов. Тут же принялся уничтожать этот кусочек, показывая низким басовитым рычанием, какая же это вкусность… — Но мне кажется, что и мальчики уже знают.

— Я мамам сказала. — Призналась Ренка. — А мастера… не того…?

— Ну, об этом мы узнаем, когда они нас попытаются остановить. Если будут останавливать, конечно… Хотя я, — Миу совершила большим ножом несколько молниеносных рубящих движений в сторону окна. — Надеюсь если не на их благоразумие, то хотя бы на инстинкт самосохранения!

— А Кенчи? — Неуверенная девочка, видимо, окончательно проснулась внутри Ренки и протерла испуганные глазки. — Это будет как-то… неправильно! Без его согласия… — Совсем тихо пролепетала она…

Мисаки процитировала:

— «Если ты решил до конца следовать по пути боевых искусств, мой юный падаван, то рано или поздно условности и традиции станут тебе мешать, хо-хо-хо!» К тому же он сам виноват — не посоветовался с нами, и мы теперь вынуждены делать ЭТО в спешке! Плюс, принцип «око за око, зуб за зуб» — он не предупредил нас, а мы не предупредим его! Кстати, если Змея не хочет — ноу проблем! — Ящерица, — Мисаки прижала пальчики к груди и приняла картинную позу. — Готова пожертвовать собой и занять ее место, дабы спасти подругу! Кошке-то нельзя…

Она в этот момент играла с Точимару в «море волнуется раз», приближаясь к настороженно зыркающему на нее коту, доедающему второй кусочек потрохов. Этот кусочек он «пропустил» и пришлось кушать его из миски. Таковы были правила: если поймал, то ешь, где хочешь. А если прошляпил — будь добр, отнеси к миске и ешь там, как какой-нибудь позорный домашний котик, «улицы не нюхавший»… А если сделаешь вид, что не понимаешь человеческой речи — будешь ждать еды до ужина!

Мохнатая черная молния метнулась в сторону и вверх, когда Мисаки оставалось совершить последний рывок. Со шкафа насмешливо мяукнули:

— «Тормоз!» — Перевел приборчик на груди Миу.

Мисаки досадливо цыкнула.

— Сигурэ-сан! Я все вижу! — Возмутилась Миу. — Это вы только что забрали начинку из фаршированного яичка!

— Точимару… отвлекай… еще раз…

— «Пополам?» — Перевел приборчик тихий мяв со шкафа.

— Гладил… Кэнсэй… тебя? — Попыталась объяснить меркантильность кота невидимая Сигурэ. — Или… укусил?

Наместник выступал сейчас в непривычном для знающих его людей амплуа. Человек, обладавший на территории Японии почти неограниченной фактической властью, вытянулся по стойке смирно. В одной руке он зажимал трубку телефона. Другая рука нервно теребила завязки традиционного официального хакама.

В просторном кабинете никого сейчас не было — Наместник предусмотрительно отослал подчиненных и выпроводил секретаря.

— … Хай! Конечно! Да! Но ведь он ваш ученик! Да! Разумеется! «Идиоты должны исчезнуть!» В силе, конечно же! Да, это правило распространяется мною на всех! — Наместник вдруг поперхнулся. — Д…да! И даже на тех, кто облечен властью! На них — в первую очередь, Фуриндзи-доно! Огромное спасибо, Фуриндзи-доно! Я исключительно благодарен за то, что вы согласились со мной поговорить! Всего хорошего!

И хоть собеседник и не мог этого видеть, глубоко и уважительно поклонился.

Хаято Фуриндзи положил трубку телефона на рычаг телефонного аппарата.

— Когда не нужно, они такие самостоятельные! А где действительно нужно проявить инициативу, становятся такими беспомощными… Негоже возлагать на бога то, что может быть сделано хорошею полицею… Негоже! Я ведь и обидеться могу, хо-хо-хо!