Ткань Ишанкара - Тори Бергер

– Как вы их, – усмехнулся хет Хоофт.

– Значит, твоя младшая и правда с ними столкнулась, раз и ты интересуешься?

– Именно так.

– И давно?

– Почти месяц назад.

– И что тебя беспокоит? Разве Монсальват тебе что-то предъявил?

– Это-то и беспокоит, сэр, – ’т Хоофт на секунду нахмурился. – Насколько мне известно, они хоть и выставляли вон своих людей, но продолжали их отслеживать. Смерть уж точно фиксировали. А в этот раз де Гранж молчит.

Штернфогель внимательно смотрел на Йена, но с объяснениями не спешил.

– Более того, сэр, – продолжил Йен, не дождавшись реакции Маршала, – меня настораживает и то, что Змей оказался уж очень вовремя рядом с аль’Кхассой, хотя я абсолютно четко довел до его сведения, что она против его опеки.

– Значит, он наплевал на ее желание?

– И на мой приказ, сэр.

– Ты приказал Змею не выполнять его Долг? – удивился Штернфогель. – Он же обязан охранять ишанкарских Некромантов.

– Ишанкарский Некромант пока только я. Формально, по крайней мере, так что Змей обязан выполнять мои распоряжения относительно моей Ученицы.

– Да ты собственник, – Маршал засмеялся.

– Оказалось, что да, сэр, – без улыбки согласился Йен.

– И теперь ты разгневан на Змея?

– Нет, сэр. Я его все никак увидеть не могу, а то бы спросил, как все так совпало.

– Если тебя интересует мое мнение, то это судьба, а не совпадение, – сказал Штернфогель. – Ты же сам понимаешь, что за твоей девочкой никто не следил, она с этими парнями могла бы никогда не встретиться, если бы не вмешательство судьбы.

– Вмешательство судьбы – это вы про Змея? – съязвил ’т Хоофт.

– Йен, мальчик мой, – Маршал переложил на столе какие-то бумажки, – ты ведь знаешь, что охота за твоей девочкой все равно должна была начаться.

– Охота – это нормально, – ответил Йен, – когда знаешь, кто охотник.

– Ты же сам сказал, что это Отступники Монсальвата.

– Сэр, – спокойно сказал ’т Хоофт, – вы можете называть меня мальчиком сколько угодно, но я умный мальчик, и я вижу, что кое-что не стыкуется.

– Ладно, я понял, – сдался Штернфогель. – Ты прав, де Гранж ничего Ишанкару не предъявит, потому что он вообще не знает о происшедшем. Да и я бы не знал, если бы Змей не спросил, что я думаю, так что Монсальват не в курсе.

– Почему?

– Потому что они уже давно никого не изгоняли. Это я тебе точно могу сказать. Гуэрра, его предшественник и его ребята в общей сложности уже лет тридцать пытаются выяснить, кто это такие, и все безрезультатно. Но это не Монсальват, абсолютно точно. Ваш Эван держал их в разработке, и Змей их тоже пасет, так что можешь успокоить свою девочку: Змей следил не за ней, и твоего приказа, как я понимаю, он тоже не нарушал. А если и нарушил, так, может, у него к ней есть совсем не служебный интерес?

– За неслужебный интерес я ему хвост оторвать обещал, – поделился информацией ’т Хоофт. – А на счет остального, теперь понятно, почему он пришел с этим вопросом к вам. Я бы ему ничего определенного не сказал, так как сам ничего не знаю.

Маршал согласно кивнул.

– А как вы объясните их татуировку, сэр? Она зачем?

– Чтобы стравить Монсальват и всех остальных, например… Ну, когда придет время. Монсальват ведь своей безупречностью и желанием влезть во все дыры всем кровь портит. А вообще, не знаю. Но мысль о том, что за нашими спинами строится империя зла, меня как-то не радует.

– Ну, империей зла их назвать нельзя, – не согласился Йен. – Они пока ничего заметного не сотворили.

– В том-то и дело, что они слишком незаметны. Если уж наши разведки не могут их вычислить… Есть о чем задуматься, не находишь?

Йен промолчал и в очередной раз перевел взгляд на карту за широкими плечами Штернфогеля.

Казнить нельзя помиловать

Год 1-й ректорства сэра Бергера, осень

Первая форма была темно-синей, как теплое украинское море, возле которого находился магазин, где ее купили. Она пахла новой тканью, чем-то неизвестным и торжественным, и Тайра, прижимая к себе большой сверток, щурилась от солнца и слушала перекликающийся с шепотом волн шорох высоких тополей вдоль приморской аллеи. Она была уверена, что в школе для нее начнется новая жизнь, и, примеряя форму, впервые с удовольствием крутилась перед зеркалом, ощущая себя взрослой. Тетка, вытирая руки о клетчатое полотенце, смеялась, говоря, что Тайра еще не знает, под чем подписывается, и что все нормальные люди везут с моря ракушки и вяленую рыбу, а она привезет школьную форму, а Тайра уже вовсю ждала первого сентября. Сэл тоже посмеивался, говоря, что от судьбы не уйдешь, и, с удовольствием обходя Тайру кругом, слегка касался пальцами ее белых манжет и воротничка. Это было так давно, что кроме этих воспоминаний от того лета на море не осталось уже ничего. Сейчас все повторялось почти с идеальной точностью.

Тайра стояла перед зеркалом, осматривая себя в полный рост. Форменное платье было абсолютно черным, сидело по фигуре, и в общем-то Тайре даже нравилось, как она смотрелась. У платья были белые манжеты и белый воротничок, и Тайре на какое-то время показалось, что она снова идет в первый класс, только теперь она была выше, да и платье было не до колена, а в пол, и из-под подола слегка виднелись белые кружевные оборки нижних юбок, почти как у Мэри Поппинс из старого детского фильма. Платье чуть шуршало и тяжелыми складками ложилось вдоль при каждом шаге.

– Волосы собери, – строго сказал Сэл.

Он сидел в кресле, заложив ногу за ногу, и не сводил с нее глаз, и Тайра видела в его взгляде печаль, гордость и даже страх. Она собрала волосы в хвост, закрутила его в пучок и заколола двумя тонкими фигурными серебряными шпильками в китайском стиле. Шпильки на треть торчали из пучка. Тайра еще раз оглядела себя и обернулась к Сэлу.

– Так нормально?

Сэл вздохнул.

– Как давно я этого не видел, – тихо сказал он. – Красиво.

– Я всегда должна носить шпильки?

– Нет, только в формулировке «по полной форме». Можешь и обычными заколками пользоваться, но волосы собирать обязательно. В остальное время носи волосы как хочешь, но к Ректору и на Совет – только по полной форме. Поняла?

– А сэр ’т Хоофт к сэру Котце и не по полной форме ходил, просто в костюме.

– А ты не сэр ’т Хоофт. Доступно объяснил?

Тайра не ответила, подошла к Сэлу и присела рядом с ним на ручку кресла.

– Что? – спросил он. – Боишься?

– Немного, – призналась Тайра. – Я сейчас выйду на улицу, и все увидят, что я некромантесса. Будут шептаться за спиной, говорить, что я Зулейха.

– И еще что Ишанкару пришел конец, и еще что ’т Хоофт окончательно спятил, и еще что Ректор запугал Совет с Ректоратом, чтобы выбить для тебя разрешение, и еще много всего будут говорить. А как ты хотела?

Тайра пожала плечами.

– Не бойся, я тебе провожу. В первый класс ведь родители приводят, да? – Сэл невесомо погладил ее по руке. – Все будет хорошо.

– Одногруппники будут бояться…

– Боятся – значит, уважают, – многозначительно сказал Сэл. – Побоятся – перестанут. Ты же не Зулейха.

– Это еще нужно доказать.

– Вот и докажешь. В конце концов, боевым магам паниковать запрещается – не тот факультет. Вообще, у нас всем паниковать запрещается.

– А правда, что наши все изучают некромантию?

– Вводный курс со Второго Круга, а основной – с Третьего, – кивнул Сэл. – Люди должны знать, чего ждать от некросов, должны уметь себя защитить хотя бы на элементарном уровне.

– А в других институтах некромантию тоже преподают всем?

– Нет, не всем. Если не брать в расчет подпольный Дрезден, который на некромантии специализируется, и Монсальват, который наши дисциплины изучает, чтобы с некромантами и последствиями их деятельности бороться, то в других вузах в настоящее время вообще некромантию не преподают, – недовольно ответил Сэл. – Правда, есть еще малые школы, где изучают некромантию, в Японии, Индии, ЮАР, например, но они почти