Человечина - Сергей Агафонов

— Спасибо большое Вам, господин Роаль, за исчерпывающее объяснение. Теперь мы все будем при себе всегда иметь с собой полынь, а не петрушку или лаврушку, чтобы нас соседи с верхних этажей не заливали…

— Спасибо вам, что позвали. Я люблю по телевизору выступать…

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ,

— Спасибо тебе, Роаль, за чудесное избавление от потопа! — торжественно провозгласил Световид, вылезая на следующее утро из шалаша, который он собственноручно соорудил из веток и листьев на берегу горного озера, дабы скоротать ночь.

— Воистину так! — откликнулся Отец-Солнце, начинавший свой обычный променад по небесному своду — Обещаю тебе, Световид, передать твое искреннее славословие Роалю. Я увижусь сегодня с ним у Мо. Пропустим по кружечке за твое здоровье. А ты пока можешь позавтракать, но не забывай, что потоп может повториться, пока ты не установил границы этого мира…

— С удовольствием подзаправлюсь, — сказал Световид и стал черпать ложкой прямо из озера. — И про границы не забуду… — добавил он, начиная чавкать.

За ночь, уха, в которое обратилось, вскипяченное Световидом озеро, даже не остыла, хотя и была немного жидковата, но это издержки прекращения потопа.

— Вкуснятина! — как можно более громко и емко охарактеризовал Световид свои впечатления от еды.

Вскоре появились первые отклики на заявление Световида. Горы наполнились невообразимым шумом, в котором по мере его приближения постепенно можно было различить следующее:

— Это где тут вкуснятину едят?

— Почему на не зовут?

— Требуем доступа к еде!

— Слава еде!

— Ура вкусноте!

Световид уже наелся и растянулся на солнышке переваривать пищу, когда с гор к озеру спустились разновозрастные и разнополые люди в меховой одежде, сшитой довольно небрежно. Видно потоп принес сюда их вместе с мусором. Или они были частью мусора. Люди расселись вокруг озера и стали зачерпывать из него руками. Ели с огромным аппетитом. Световид им не препятствовал. Наоборот он был рад осуществить благодеяние. Жмурясь, он уже представлял себе свою статую из драгоценных металлов и каменьев на берегу этого озера и торжественный ритуал, творимый молоденькими жрицами, на которых из одежды будут только бусы. От грез его оторвали требовательные голоса:

— А добавок будет?

Световид не нашелся что ответить. Оказалось люди выхлебали целое озеро ухи, в котором помещалось целое солнце! Световид только развел руками.

— Мы не наелись. — строго заявили ему люди.

— Ну подите грибов, что ли поищите… — попытался выкрутиться Световид.

Люди недовольно зашумели. В шуме их голосов Световидцу почудилось нечто угрожающее. Один из людей с длиной седой бородой и кривой на один глаз, с горбами и сзади и спереди заметил испуг Световида и зычно скомандовал:

— Садись на оправку!

Люди не сразу, но подчинились, и стали усиленно копаться друг у друга в волосах, выискивая насекомых.

— А ты меня послушай… — обратился седобородый кривой горбун к Световиду и рассказал ему историю.

…Раньше здесь жили одни только бабы, мужиков у них не было. Бабы, как приспичит, ходили в лес, где в больших количествах росли фаллосы. Одной бабе надоело ходить в лес. Она вообще ленивая была, и замарашка к тому же — все время в этом, кстати, озере мылась. А чего мылась, сама не понимала. Ну да это уже совсем другая история. Я тебе ее в другой раз расскажу… Короче, пошла баба в лес, выбрала себе там фаллос и вырвала его с корнем. Приносит домой и давай с ним играться. Игралась, игралась, а фаллос в ней и завяз. Ни сама баба, ни другие бабы, никто не мог его вытянуть обратно. Сели все плакать. Услышал плач Роаль, проходивший случайно мимо по своим делам и вошел в положение бедной бабы — подослал ей мужика, у которого в то время не было фаллоса. Мужик легко вынул фаллос из бабы. Все обрадовались. Устроили праздник. Одна ему мясо подает, другая пиво. А у мужика обе руки заняты. Он взял и засунул фаллос себе между ног и стал угощаться. Угостившись на славу, мужик решил отдать бабе фаллос, но фаллос к нему уже прирос. Тогда бабы оставили мужика у себя жить. В лес по фаллосы ходить перестали. Без употребления фаллосы выродились. Теперь их называют грибами. Кушать их нельзя.

— Чепуха! — рассмеялся Световид.

— А ты попробуй съесть один…

Световид огляделся и сорвал первый попавшийся серенький сморщенный грибок. Подмигнул старику и в два счета сжевал. Старец повернулся к нему спиной и скомандовал своему народу:

— Кончай оправляться!

Потом, не поворачиваясь, показал костлявым с отросшим ногтем пальцем на Световида.

— Смотрите на чудака!

Народ бросил своих вшей и стал подтягиваться к тому месту, где находился премудрый старик и повеселевший Световид.

— Смотрите, смотрите! — сказал вошебоям Световид. — Только я не чудак, а борец с тьмой невежества.

— Под ноги себе посмотри, борец… — презрительно хмыкнула какая-то женщина с колтуном на голове.

Борец опустил глаза и сей момент сомлел. Первобытного хохота уже не услышал. Лежал в беспамятстве. Старейшина взял себе одеяло Световида и палку-копалку. Вечное перо забросил подальше, а бензиновую зажигалку отдал племянникам-токсикоманам.

С этими племянниками просто беда. Пока они мальцами были вроде ничего себя вели. Строили планеры, из головастиков выращивали лягушек, собирали металлолом и макулатуру. Книжек не читали. Так на кой они, книжки? Их с кашей не съешь, в карман не положишь, печку не протопишь. В кабинете у отца сидели часами — в шашки играли, и слава Богу. На улицу не ходили, с хулиганами не водились. Но однажды на племянников нашло. Пошли они после школы в библиотеку. Взяли пару книжек с пивом. Но то ли пиво было несвежим, то ли в книжках картинок было мало, но изменились племянники. Однажды их сосед шел с получкой домой, ему на встречу племянники из подворотни, будто к чужому.

— Стой, — говорят, — подавай деньги!

— У меня, братцы, нет. Все с товарищами пропил.

У грабителей руки опустились.

— Ты, дядя Фриц, — говорят, — нас извини. Мы не со зла. Болезнь у нас.

Тут дядя Фриц все и понял. Ребята сделали свой выбор в пользу клея и стирального порошка. Что ж, дело молодое. Хотел дядя племянников к доктору свести, да не успел. Катаклизм случился. Смыл потоп докторов, токсические вещества, подворотни и полпивные, а болезнь у племянников осталась. Пришлось научиться с нею жить. В конце концов, живем же мы с диареей и насморком.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ,