Компьютер по имени Джо (Сборник) - Эдмонд Гамильтон

Пластиковый Братишка упрямо наклонил голову.

— Все так делают. Ну, все ребята из нашего класса.

Сержант Лусноц качался на стуле с ловкостью, свойственной только роботам, — он балансировал на задних ножках, что вряд ли удалось бы человеку, и улыбался. Лейтенанту не нужно было даже принимать мозговые сигналы Пластикового Братишки, чтобы прочитать его мысли: «Мы, ребята, умеем выдумывать». Сержант покачался-покачался, потом снова стул встал на все четыре ножки.

— Ну что, Братишка, может быть, хватит нас дурачить? — строгим голосом произнес Лусноц. — Выдавать себя за человека довольно трудно, и это тебе скоро надоест. Твое запоминающее устройство должно удерживать массу глупостей, без которых не обойтись настоящему человеку. Люди, правда, не отдают себе в этом отчета, но быть человеком весьма неудобно и затруднительно, уж поверь мне!

Тишина.

— Не стоит завидовать им, Братишка, — мирно продолжал сержант. — Не стоит. Роботам все равно лучше. Раз ты неживой, ты и не смертен. А то, что надо повиноваться людям, — что ж, они тоже все кому-нибудь да повинуются, даже если сами этого не понимают.

— Но я же человек! — возразил Пластиковый Мальчик. Он не казался теперь таким подавленным, как тогда, когда лейтенант привел его в отделение. — Я настоящий человек, спросите у кого угодно!

— Ну ладно, допустим. Тогда скажи, какого черта ты тут остался? Почему не улетел с мамой и папой домой? Можешь ты мне это объяснить?

Игрушка широко раскрыла рот, но ничего не сказала.

— Ну вот. Не знаешь?

— Я просто… просто хотел испытать…

— Что испытать?

— Ну… как тут все…

— Ну и запас слов у него, да и противоречия, — отсигналил сержант.

— Да, способность спорить не предусматривается программой, заложенной в такие игрушки, — ответил лейтенант.

— Ладно, Братишка, до утра оставим тебя здесь, — сказал мальчику сержант, — а потом я отвезу тебя на склад космодрома. Через три недели твой хозяин получит тебя, а ты — его. Хочешь, можешь выключиться и активизироваться уже на Земле.

Мальчик поднял голову и прямо взглянул на лейтенанта.

— Позвоните папе, — попросил он, — прошу вас, господин полицейский! Пожалуйста! Скажите ему, что я никогда больше не буду! Правда…

— Но мы же звонили! И все, что надо, выяснили. Твой хозяин признался, что забыл тебя. Какой смысл продолжать комедию? Что это тебе даст?

— Бросьте, — отсигналил сержанту лейтенант, — у нас еще куча дел. Он позаботится о себе сам, как любой робот.

В наступившей тишине гудели катушки информационной связи.

— Я проголодался, — нарушил молчание Пластиковый Мальчик. — Нет ли у вас чего-нибудь поесть?

Лейтенант начал терять терпение.

— Нет. У нас тут ничего нет. Потому что сержант и я тоже роботы, хоть и похожи на людей, а роботы не едят.

Он повернулся к мальчику и для устрашения зажег оранжевый свет в глазах.

Игрушка разразилась отлично имитированными рыданиями.

Ночь проходила, менялись цифры на часах над главным пультом. Лейтенант склонился над автоматизированным отчетным табло, фиксируя события вчерашнего дня. Сержант Лусноц контролировал функции основной и резервной энергосистем.

У полиции на Каллисто были самые разнообразные обязанности, в конце концов, полицейские — роботы, а роботы умеют все. Пластиковый Мальчик сидел неподвижно, уронив голову на стол, одна рука его безжизненно свесилась вниз. Рот полуоткрылся, и если бы это был человек, то создавалось бы впечатление, что он замерз. Однако для отдыха поза его была совершенно неподходящей.

— Похоже, он все-таки спит, — заметил сержант.

— Нет, на этом ему нас не поймать. У него очень простая схема. Спать может и утюг.

— А если он правда спит?

— Чепуха, Лусноц! Что это на вас вдруг нашло?

— Меня беспокоит одно, лейтенант, что-то в его ответах не соответствует логике.

— Это очень простой робот, Лусноц, от него нельзя требовать особой логики.

— Не в том дело, шеф. Мне не понравилось, как он говорит. Так роботы вообще не говорят. До робота ему далеко. И еще, вы заметили, как он строит свои ответы, вообще свою речь? Она у него распадается. И у него очень маленький запас информации. Так говорят люди, а не роботы.

— Это последствия шока. Его запрограммировали так, чтобы он находился и существовал рядом с хозяином. И вдруг он очутился один. И возможно, на его систему как-то спроецировалась человеческая психика.

— Не знаю, шеф. Я в этом не уверен.

— Да так оно и есть, чего там!

— Докажите.

— Но, Лусноц, что с вами?

— Ну попробуйте отломать ему руку. Если это робот, ничего с ним не будет, тут же и поправим.

— Бросьте глупости, сержант. У вас готов анализ атмосферы?

— Сейчас будет готов.

Небосвод над зданием отделения полиции начал окрашиваться в темно-фиолетовые тона. На Каллисто начинался новый день.

Вдруг лейтенант Верт встал и остановил свои приборы.

— Вызовите еще раз Центральную, Лусноц, — просигналил он. — Пусть соединят нас с ракетой.

— Что? Убедил я вас? — с торжеством отозвался сержант.

— Нет, не убедили. Он убедил, — лейтенант взглянул на спящего мальчика.

— Но только что вы утверждали, что спать можно научить и утюг, достаточно его запрограммировать.

— Да. Но разве можно так запрограммировать игрушку, чтобы у нее от голода урчало в животе?

Сержант прислушался.

Потом покачал головой, точно и он был не робот, и вздохнул.

— Ну что же, если прикажете, я спущусь в ближайший отель за молоком и булками с маслом?

— Прикажу, сержант, — отсигналил лейтенант. — Только тихо, не разбудите его. У людей чуткий сон.

Ледяные скалы вокруг отделения полиции снова засверкали, как гигантский калейдоскоп.

Венсеслао Фернандес Флорес

БУНТ[4]

I

Первый странный симптом был зарегистрирован 7 августа, в половине шестого вечера. Мисс Мейбл Фертиг, поставив у тротуара свой красивый «Беккерс» последней марки, цвета форели, модного в это время, зашла выпить чаю в кондитерскую «Новая Монголия». Пять или шесть человек, проходившие случайно мимо ее машины, и хозяйка фруктовой лавки, разговаривавшая с экономкой магистрата Симпсона, потом утверждали, что грузовик под номером шесть, принадлежащий «Западной металлургической компании», понесся, вылетев на улицу из-за угла, на маленький «Беккерс». Хотя в кабине грузовика был шофер, он не мог бы предотвратить столкновения, и уничтожение маленькой элегантной машины казалось неминуемым, когда, совершенно необъяснимым образом, «Беккерс» попятился на несколько метров назад и въехал на тротуар. И поэтому грузовик, промчавшись мимо, его не задел.