Компьютер по имени Джо (Сборник) - Эдмонд Гамильтон

КОМПЬЮТЕР ПО ИМЕНИ ДЖО

Сборник научно-фантастических рассказов

СТОИТ ЛИ БОЯТЬСЯ РОБОТОВ?

(вместо предисловия)

Роботы, компьютеры, умные и могучие машины… Первые их поколения пусть с опозданием, но вступают в нашу жизнь. Основы программирования изучают (хочется верить, не просто «проходят») в школах, и само словосочетание «искусственный интеллект» перестало быть чем-то безусловно фантастическим.

Роботы, в нашем современном понимании, и само слово «робот» в литературе впервые появились в произведениях Карела Чапека. Произошло это знаменательное событие во время работы над пьесой «RUR» в 1920 году (премьера состоялась в 1921). Новые герои очень встревожили культурную публику и лишний раз вызвали недоверие к научно-техническому прогрессу.

Но вообще роботоподобные персонажи заселили материки мировой литературы гораздо раньше.

Когда и как происходило освоение этой темы искусством? Любители фантастики вспомнят, конечно, не только произведения А. Азимова и Ст. Лема. Наверняка кому-нибудь вспомнится «Мятеж машин» В. Брюсова, таинственный гомункулус, страшноватый Голем и прямо-таки ужасный Франкенштейн… Но многие ли поставят в этот ряд, с одной стороны, Каменного гостя и Медного всадника, а с другой — Пиноккио-Буратино и Колобка? А ведь эти существа имеют все основные признаки роботов: созданы искусственно, обладают интеллектом (или, по крайней мере, способностью к действиям по определенной программе), чем-то похожи на людей либо выполняют некоторые человеческие функции…

Получается, что роботы — это не только история развития научно-технических идей, они населяют не только фантастику и литературу об ученых. Тема могущественных машин и искусственного интеллекта берет начало в общем русле человеческой культуры, развивается в этом русле в течение многих столетий и разрабатывается в рамках самых разных ситуаций. Причем эта разработка служит не только и не столько пропаганде научных знаний и взглядов, сколько гуманным целям Большого Искусства.

Есть литературоведческие теории, сторонники которых считают, что в мировой литературе постоянно обыгрывается какое-то ограниченное число типовых сюжетов — от двух-трех десятков до примерно сотни. Конечно, попытки загнать творчество в жесткие рамки классификаций могут показаться не только малосимпатичными, но и бессмысленными — всегда найдется какое-нибудь торжествующее исключение, которое на поверку окажется самым что ни на есть правилом. Однако часто схема, приглушая индивидуальные особенности, позволяет выявить интересные общие закономерности. Попробуем проследить типологию персонажей литературных произведений. За основу возьмем их отношения между собой и с окружающим миром. Соответствующие клеточки в этой типологии займут «друзья» и «враги», «свои» и «чужие», «помогающие» и «мешающие», «благородные безумцы» и «расчетливые негодяи»… А в каждой клеточке — свои образы героев выдающихся произведений литературы, величайшее культурное достояние цивилизации, мощное средство познания духовного мира человека. Из века в век в этой таблице заполняются всё новые и новые строки и столбцы…

И вот — новая научно-техническая революция. В литературе появляются роботы, много роботов, целые полчища сверкающих полированным металлом существ — добрых и злых, земных и инопланетных, разумных и не очень. Выходит, новая действительность породила совершенно новую литературу, а совершенно новая литература — совершенно новых героев?

Такой вывод будет не совсем верным. Ибо если посмотреть на электронное пополнение галереи художественных образов пристальнее, мы разглядим за манипуляторами и магнитными дисками многих старых знакомых, угадаем характеры, разрабатываемые в мировой литературе в течение столетий. Однако диалектика художественного познания мира такова, что эти старые знакомые помогают нам глубже понять проблемы сегодняшние и лучше подготовиться к решению проблем завтрашних, увидеть не только сходство настоящего с прошлым, но и коренные различия между ними, осознать всю остроту ситуации, в которой человечество оказалось сейчас или окажется через несколько лет.

…Герои созданной Ст. Лемом «Кибериады» роботы Трурль и Клапауций попадают в плен к космическому разбойнику Мордону, который оказывается к тому же фантастическим скрягой, копит сокровища, которые ему вряд ли когда-нибудь понадобятся. Кто вспоминается? Царь Кащей, что «над златом чахнет»? Шейлок? Гобсек? Плюшкин? Да, все эти образы встают перед глазами как живые, но есть в характере Мордона и во всей смоделированной Лемом ситуации черты, весьма и весьма характерные для нашей современности. Дело в том, что выше всех сокровищ космический разбойник ставит информацию, постоянно домогается новых знаний и, не будучи способен разобраться в океане обрушившихся на него фактов, в конце концов погребает себя под ворохом сведений, которые ему абсолютно не нужны. И вот — «добрым молодцам урок»: как бы не оказаться в таком незавидном положении и нам с вами, современникам эпохи «информационного взрыва»…

…Робот Дэниэл Оливо, герой цикла произведений А. Азимова, стремится помочь созданию единой цивилизации C/Fe (углерод/железо), в рамках которой люди и роботы были бы равноправны. Кто он? Благородный рыцарь старинных легенд, желающий снять с людей заклятье самоограниченности? Да. Но сделаем проекцию на сегодняшний день — и станет понятно, что в преддверии борьбы за равноправие между человечеством и носителями электронного разума неплохо бы для начала добиться равноправия просто между людьми…

В рассказе Р. Шекли «Страж-птица» идет речь о кибернетических устройствах, перед которыми поставлена задача оградить людей от всех и всяческих опасностей. В конце концов деятельность страж-птиц приводит к тому, что жизнь на Земле становится невозможной. Их «помощь» буквально сковывает людей по рукам и ногам. В итоге приходится строить боевые аппараты, которые уничтожали бы «охранительниц». Но аппараты эти самосовершенствуются и в один прекрасный день обнаруживают, что на Земле есть немало других объектов уничтожения. Ситуация известная: злой волшебник из сказки делает героя неуязвимым для оружия, но взамен требует тело и душу. Но кто выступает в роли злого волшебника сейчас, когда есть люди, уверенные, что мир и безопасность на нашей планете можно поддерживать, лишь неустанно наращивая вооружения?..

Богатый материал для размышлений и выводов предоставляют и произведения сборника, который вы держите в руках. Есть тут добрая, старая классика — впервые предлагаемая массовому читателю в нашей стране повесть «Мои бедные железные нервы», принадлежащая перу Э. Гамильтона (автора нашумевшего в свое время романа «Звездные короли», опубликованного в 1988 году в журнале «Техника — молодежи»). Диаметрально противоположные картины использования кибернетических устройств нарисованы в рассказах Г. Франке «Управляемые на расстоянии» и Г. Голдстоуна «Виртуоз». Роботы могут стать средством подавления человека? Могут, но такая возможность заложена почти в любой технике, а если машинами управляет злая воля, возможность неизбежно становится реальностью. В мировую печать не раз уже проникали сообщения о проектах, имевших целью отработку техники манипулирования поведением человека с помощью радиоволн: оказывается, роботов можно делать не только из металла и пластика, но и из живых людей. А можно ли научить робота создавать произведения искусства, сможет ли машина стать виртуозным музыкантом? По-видимому, да, и кое-что в этом направлении уже получается. О «машине для романов и для отечественной драмы» писал еще В. Ф. Одоевский, а современные киберы уже сочиняют стихи и пишут музыку. Но означает ли это, что люди захотят отказаться от творчества? Ведь для того, чтобы создать машину-творца, надо самому быть не только кибернетиком, но и поэтом, и музыкантом — по крайней мере, достаточно глубоко разбираться в искусстве. А разобравшись, кто же захочет расстаться с радостью создания художественных произведений? И кстати, не будет ли подобным произведением сам такой робот?..