Тайна короля - Алена Юрьевна Савченкова

— Сэр Вебрандт проводит вас на мессу и передаст Эли и Каутину. Встретимся за завтраком, — произнесла я, и на этот раз Алекто не спорила.

* * *

Пока я шла на встречу с королем в сопровождении той же дамы, представившейся леди Рутвель, в голове пронеслось множество мыслей. Значит Омод все же сумел преодолеть приступ и вернуться. И судя по тому, что он пригласил меня на встречу, с ним все более-менее в порядке. Однако этот Орхо… он явно силен. И если он и дальше будет подавлять короля, то все окажется не так просто.

Мы приблизилась к дверям. Дама осталась снаружи, кивнув стражнику, а я собралась с духом и вошла в зал, где король в нервном нетерпении расхаживал перед троном.

— Сир, — присела в поклоне я.

Выпрямившись, посмотрела ему в лицо… и остолбенела. Вчера вечером он был исцарапан, растрепан, с искаженным лицом. Да я толком и не разглядела его в скудном свете. Сегодня же король оказался чисто умыт и причесан, только на лбу и щеках остались подсохшие ранки.

Всегда считала выражение "вылитый отец" полной чушью. Праматерь не повторяется. Но сейчас передо мной стоял вылитый Людо, каким он был в шестнадцать лет, за год до гибели. Только глаза чужие: светло-карие, глаза Бланки. Как ножом по сердцу.

Он тоже в упор рассматривал меня, не зная, с чего начать, и в замешательстве зачесал волосы назад пятерней. Стены качнулись, в глазах потемнело. Я сделала несколько слабых шагов вперед, а потом ноги подломились, и я рухнула на колени, хватая ртом воздух и чувствуя жгучую нарастающую боль в груди. Король тут же бросился ко мне и наклонился, чтобы помочь встать.

— Что с вами, миледи?

Я схватила его за руки и принялась покрывать их судорожными поцелуями, рыдая и захлебываясь:

— Я знала, знала, что это когда-нибудь случится. Верила, что если буду долго и горячо молиться, Праматерь сжалится и вернет мне тебя. Я больше никогда тебя не покину, полюблю, как захочешь, только не оставляй меня снова одну. Я знала, что ты ко мне вернешься… — бессвязно бормотала я.

Не в силах остановиться, беспорядочно гладила его волосы, щеки, прижимала костяшки к губам. Боялась, что если отпущу хоть на миг, он растает в воздухе.

— Вам нужно встать.

Омод не без труда поднял меня, отчаянно цепляющуюся за него, усадил за неимением ничего другого на трон и сам присел передо мной, заглядывая в лицо.

— Что с вами? Почему вы плачете?

Туман начал медленно рассеиваться, возвращая в горькую реальность. Не случилось никакого чуда. Это не Людо. Как бы мне ни хотелось обратного.

Я прижала ладони к лицу, глубоко вздохнула и отняла их.

— Простите, сир… вы напомнили мне одного давнего знакомого. На миг я забыла, где нахожусь.

— Неужто мы настолько похожи? — недоверчиво протянул он.

— Теперь вижу, что не настолько. — Я промокнула глаза рукавом и выдавила жалкую улыбку. — На вашем месте он бы давно осыпал меня ругательствами и велел прекратить реветь.

— Тогда этот ваш знакомый не слишком-то хорошо воспитан, — заметил король, и я издала сдавленный смешок, представив, как сын отчитывает Людо за брань. Да брата бы удар хватил от бешенства.

— Наверное, вы правы.

— Похоже, он вам очень дорог, — помолчав, произнес Омод.

— Дороже всех сокровищ мира, — рассмеялась я сквозь слезы. — Да, он был мне дороже всего на свете.

— Был, — задумчиво повторил король, ухватив суть.

Боясь того, что он может сказать дальше, я поспешила переменить тему:

— Простите, сир, мою слабость. Но вы ведь вызвали меня не для того, чтобы успокаивать плачущую женщину?

— Я вызвал… пригласил вас, потому что хотел поблагодарить за вчерашнее, и… у меня еще к вам столько вопросов.

— Мы с вашей матерью опасались, что вы очнетесь где-то, нуждаясь в помощи, а мы не будем знать, где.

— К счастью, все обошлось. Однако я вижу, что вы до сих пор расстроены, и я желал бы что-то для вас сделать, отплатить за доброту, но не знаю, как. — Омод снова взял меня за руки. — Скажите, что мне для вас сделать, леди Анна?

Искушение оказалось слишком велико.

— Закройте глаза, — шепнула я.

Он удивился, но, помедлив, смежил веки.

Вот теперь вылитый Людо — такой, каким он выглядел спящим. Я протянула руку и провела кончиками дрожащих пальцев ото лба к подбородку. Когда коснулась губ, Омод открыл свои чужие глаза и улыбнулся. И улыбка другая… Людо никогда так не улыбался — широко и открыто — он всегда скалился.

— Теперь вам лучше?

— Да, сир. Вы меня исцелили.

Он вдруг перехватил мою руку и коротко поцеловал внутреннюю сторону запястья. И в этот самый миг я поняла, что не смогу уехать. Никакая сила на свете не сдвинет меня из замка. Если Бланка прогонит, буду спать на снегу под воротами, но не уеду. Снова видеть Людо каждый день… Праматерь, какое счастье. Ведь Омод — это почти Людо. Все, что от него осталось…

* * *

Зал я покинула примерно четверть часа спустя, все еще не до конца придя в себя и условившись встретиться с королем в полдень для разъяснения его вопросов. Снаружи я с удивлением увидела леди Рутвель. Но на таком расстоянии от дверей, что невозможно было заподозрить подслушивания.

— Простите мою назойливость, леди Анна, но могли бы мы вместе отправиться на мессу?

Я склонила голову в знак согласия, не зная, зачем могла ей понадобиться и не имея привычки поддерживать дамскую болтовню. За всю жизнь единственным подобием подруги у меня была Бланка.

— Вы, должно быть, впечатлены этим местом, — продолжила она, когда мы двинулись по коридору. — Королевский замок действительно примечательное место, как и столица в целом. Правда, строительство далеко не завершено.

— У меня еще не было возможности толком его осмотреть.

— Значит, вы не видели розарий? Говорят, ее величество привезла цветы из прежнего замка. Собственными руками выкопала из знаменитого сада на Хидрос, прежде чем там все пришло в упадок.

Внутри кольнуло.

— Мы с семьей прибыли накануне, поэтому пока не успели взглянуть на нее.

— Простите, что спрашиваю, но где ваш муж?

— Он скоро прибудет. Получил ранение на охоте.

Леди Рутвель ненадолго умолкла. Верно, она была одной из тех дам, которых видела в окно Алекто: на ней оказалось лиловое бархатное блио. Правда, простого кроя, с небольшим шлейфом.

— Как жаль, примите мое сочувствие.

— Благодарю, но оно ни к чему, скоро мы с мужем воссоединимся.

— Знаете, — она придержала дверь, помогая мне пройти, — я не