Дело о фамильном проклятии (СИ) - Куницына Лариса

— Это моё!

— Не спорю, — пожал плечами тот и начал раздеваться, чтоб лечь спать.

— Ты не будешь меня ругать? — с некоторым удивлением уточнил лис.

— Нет, — ответил Марк. — Этот мошенник мне не нравится. Думаю, он в данном случае получил по заслугам.

— Ага, — лис поднялся и сел, скрестив ноги. — А я получил новый трофей! Только, боюсь, что он теперь сбежит. А вдруг это он запер де Турнье в склепе?

— Зачем? — поинтересовался Марк.

Лис задумался, глядя на тёмные доски балдахина.

— И правда, незачем. Он мог огреть его на выходе чем-то тяжёлым и забрать награбленное. Но запирать в подвале вместе с материальными ценностями — это какое-то извращение!

— Именно. К тому же полгода назад его здесь не было.

— Ты считаешь, что произошедшее сейчас и исчезновение девицы как-то связаны? Почему?

— Пока не знаю, но думаю, что несколько убийц на один замок, это многовато.

— Мне никак не даёт покоя, что девушка собиралась расторгнуть помолвку и вдруг пропала. Я бы подумал, что она сказала об этом де Руже, и тот убил её, но ему тоже незачем было это делать! Он её не любил, жениться на ней не хотел, обещанное приданое в случае её смерти всё равно бы не получил. Но кого ещё могло обеспокоить её намерение выйти за другого? Может, у неё здесь был какой-то тайный воздыхатель? Но он не убил её, когда она собиралась за де Руже, почему так возбудился из-за возможной замены жениха?

— Мы чего-то просто не знаем, — пожал плечами Марк. — Давай спать. Светлые ночи коротки. Завтра утром попробуем разузнать обстоятельства исчезновения Жаклин де Олонд.

— Ладно, — лис нехотя начал стаскивать с плеч камзол. — Ты почешешь меня за ухом? Иначе мне будет трудно уснуть.

— Почешу, — ворчливо пообещал Марк.

— И ещё погладишь. Мне, и правда, совсем не хочется спать.

Сторожевая башня

Как и предполагал Джин Хо, рано утром стряпчий Ребель заявил о своём намерении уехать. Постаревший, заплаканный, с забинтованной покусанной рукой, он торопливо таскал в нижний холл свои вещи, в то время как у входной двери уже остановилась запряжённая тем же мулом повозка. Наверно, у барона де Олонда были лошади поприличней и карета, но распоряжавшийся теперь в доме Дамьен не собирался оказывать такую честь плутоватому стряпчему. Провожать его вышел только управляющий Сюркуф, который был весьма опечален отъездом Ребеля, а ещё больше сорвавшейся афёрой с продажей рудника.

Правивший повозкой конюх явно торопился, потому что ему нужно было до темноты доставить стряпчего в Рошамбо, а после вернуться и отвезти на кладбище гроб с телом де Турнье. Потому он быстро скидал багаж гостя в повозку, помог ему залезть внутрь и, вскочив на козлы, свистнул. Мул резво развернулся и побежал по аллее к уже открытым воротам.

Марк наблюдал за этим со второго этажа.

— Вы точно уверены, что он тут ни при чём? — с беспокойством спросил капитан Лафар, провожая повозку взглядом.

— Почти, друг мой, почти… — пробормотал Марк. — В любом случае, ему придётся задержаться в Рошамбо до следующего светлого утра, и, если нам будет так уж нужно, мы встретим его у ворот города.

— А что вы думаете о его рассказе про белое чудовище, укравшее его рубин?

— Наверно, ему приснился кошмар.

— Но рубин пропал!

— Или он его спрятал, надеясь на компенсацию, но, не встретив особого сочувствия у кавалера де Олонда, понял, что у него ничего не выйдет, и просто сбежал, чтоб его не постигла столь же печальная участь, что и его конкурента.

— Возможно, — подумав, согласился Лафар. — Чем вы собираетесь заняться теперь? Де Турнье нашёлся, хоть и мёртвым, рудник уже, можно считать, ваш.

— Но мы ещё не знаем, что случилось с Жаклин, почему де Руже умер от проклятия де Олондов, и кто запер де Турнье в склепе. Мне кажется, нам нужно найти ответы на эти вопросы.

— Я хотел бы помочь вам!

— Охотно верю и с удовольствием приму вашу помощь, но пока даже не знаю, в чём она может состоять. То, что случилось с вашей возлюбленной, произошло давно, след остыл, улики, если они были, безвозвратно утрачены. Пока я могу только осмотреть её комнату и поговорить со слугами. Не знаю, сможет ли барон в его состоянии ответить на мои вопросы.

— А что он может сказать?

— Например, почему так неожиданно прекратил поиски, не добившись никаких результатов. Все эти разговоры о проклятии и рухнувшей башне кажутся мне не слишком убедительными. Я читал летопись, из которой все де Олонды черпают сведения о проклятии. До того, как заболел де Руже, ничто не указывало на то, что проклятие вернулось.

— Кроме того, что разрушилась одна из сторожевых башен.

— Ах да, башня… Вы знаете, которая из семи была разрушена?

— Да, та, что стоит на болотистой пустоши к западу от замка.

— У нас ещё есть несколько часов до темноты. Давайте съездим туда и посмотрим, что там случилось.

— Не знаю, какая от этого польза, — признался капитан, — но мне после всего происшедшего нужно проветрить голову, так что я согласен.

Марк взял с собой оруженосцев, а Джин Хо разыскать не смогли. Однако невозмутимость графа немного успокоила встревоженного ещё одной пропажей капитана, тем более что тот пояснил, что господин Хуан склонен к подобным отлучкам, когда уходит куда-то и является в угодное ему самому время, никого не ставя об этом в известность и не объясняя, куда направился и чем занимался.

Эдам и Шарль быстро оседлали коней, и вскоре четыре всадника помчались по аллее к воротам, в то время как привратник поспешно открывал их.

Марку было радостно снова вырваться на простор из душного лабиринта замка и хранящего какой-то зловещий след запустения парка. Второе светлое утро было ещё более погожим и при этом слегка морозным. На поникшей траве луга серебрился лёгкий налёт инея, который вскоре должен был растаять. Встречный ветер был несильным и лишь охлаждал распалённое скачкой лицо, не вызывая настоящего ощущения холода, забирающегося под одежду. И Марк с удовольствием мчался вслед за капитаном Лафаром, чувствуя приятное возбуждение и чувство невероятной свободы, явно разделяемое Громом, который тоже был в восторге от этой прогулки.

Всадники летели по лугам, широким прямым дорожкам, протоптанным вдоль виноградников, и, наконец, выехали на пустоши, покрытые невысокой жухлой травой. В низинах тут скапливалась вода, создавая со временем небольшие болотца, а на невысоких пологих холмах ещё виднелись старинные межевые камни, оставшиеся с тех времён, когда в этих местах заправляли мелкие землевладельцы, позже продавшие или оставившие по иной причине свои бесплодные земли маркизам де Лианкурам. Им они были не слишком нужны, но поскольку располагались меж их рудниками, полями, садами и виноградниками, они сочли, что в хозяйстве всё сгодится, и позже начали сдавать арендаторам для выпаса скота.

Марк вглядывался вдаль, в надежде заметить вздымающиеся над землёй остатки сторожевой башни, но ничего подобного не увидел. Поднявшись за Лафаром на очередной холм, он остановил Грома рядом с капитаном. Оглядев широкую плоскую вершину, он сразу заметил раскиданные по ней серые валуны, а чуть дальше разворочанную груду таких же камней. Спешившись, он направился туда, внимательно глядя на землю вокруг, и, дойдя до кучи камней, остановился, задумчиво глядя на глубокую широкую яму, разверзнувшуюся перед ним, как зев чудовища.

— Это и есть остатки той башни, — сообщил Лафар, подходя к нему. В голосе бравого капитана послышался священный трепет. — Воистину, в ту ночь разверзлись небеса, и удар был так силён, что башня разлетелась, как упавший на плиты пола хрустальный кубок! Это ли не кара Небес? Всё сходится. Сами боги разрушили башню, чтоб открыть дорогу в Олонд древнему проклятию.

— И оно, как старый нищий, побрело известным путём и накинулось на первого встречного, коим оказался не имеющий к де Олондам отношения де Руже, — с некоторым сарказмом продолжил его патетическую речь Марк. — Присмотритесь к этой картине. Вы не видите в ней ничего странного?