Шалтай–Болтай в Окленде. Пять романов - Филип Дик

— Насколько я помню, — вставил Ван Эке, — об этом говорила миссис Линдал. Во время обеда. Мол, ей это неудобно.

— А, да, это миссис Линдал была, — подтвердила миссис Макгиверн.

Все в ожидании повернулись к нему.

— Прошу прощения, — сказал Роджер, — мне она об этом ничего не сказала.

Боннер повернул руку внутренней стороной и взглянул на часы. Густо поросшее волосами запястье было перехвачено темным кожаным ремешком.

— Сходи–ка лучше, Лиз, да спроси у нее. Нам уж уезжать скоро.

— Она, наверное, наверху, у себя в кабинете, — подсказала миссис Макгиверн.

— Пойду, узнаю все–таки, о ком был разговор, — согласилась Лиз Боннер. — Она говорила, что хочет сегодня это уладить.

Взяв сумочку, она легко встала и пошла вверх по тропинке. Пройдя половину пути, она оглянулась и сказала:

— О ком–то ведь шла речь.

И скрылась из виду.

«Поеду–ка я отсюда», — решил Роджер. Окружающим он сказал:

— Приятно было со всеми познакомиться. Может быть, еще увидимся. — Он поднялся. — Пора возвращаться в Лос–Анджелес.

— Грегга вы сегодня оставляете? — спросил Ван Эке.

— Нет, на неделе, — ответил он и, не оглядываясь, пошел к полю. — Грегг! — позвал он. — Пора ехать домой.

— Еще чуть–чуть! — прокричал Грегг. — Пожалуйста, еще немного, ладно?

Повернувшись к нему спиной, мальчик исчез среди детей.

Роджер разозлился и прикрикнул:

— Ну–ка, быстро сюда!

Догнав сына, он схватил его за запястье и потащил прочь от других ребят. Грегг удивленно и обиженно заморгал, потом его расстроенное лицо сморщилось, он открыл рот и громко заплакал. Остальные дети притихли: все смотрели, как Роджер уводит сына с поля.

— Подожди, я тебе еще задам, — пригрозил Роджер. — Я тебя так выпорю, навсегда запомнишь. Я не шучу.

Грегг споткнулся и чуть не упал. Роджер поднял его и пошел дальше, вверх по тропинке. Земля скользила и осыпалась у них под ногами, вслед за ними летел вниз целый поток комьев вперемешку с травой и камнями. Взрослые молча наблюдали.

Сквозь слезы и рыдания Греггу удалось сказать:

— Пожалуйста, не надо меня пороть. — Его лишь раз в жизни наказали физически. — Прости меня, я больше не буду. — Он, очевидно, очень смутно понимал, что же такое он натворил. — Пожалуйста, папочка.

Школьные здания остались позади, и они добрались до дороги, которая вела обратно в город.

— Ладно, — смягчился Роджер, — пороть не буду.

Его гнев и тревога начали ослабевать.

— Но в следующий раз чтоб слушался меня. Понял, нет?

— П–понял, — пробормотал Грегг.

— Ты же знал, что я тебя жду.

Грегг спросил:

— А когда мы сюда вернемся?

— О, боже, — в отчаянии выдохнул Роджер.

— Может, завтра вернемся?

— Сюда ехать очень далеко.

— Я хочу сюда вернуться, — настаивал Грегг.

Они с трудом тащились по дороге. Роджер держал сына за руку. Оба вспотели, оба молчали.

«Ну и попал, — подумал он. — Все вверх дном».

— Мама сказала, можно будет, — сказал наконец Грегг.

— Далеко очень.

— Ничего не далеко.

— Далеко, далеко, — настаивал Роджер. — И слишком дорого. Так что хватит об этом.

Казалось, этому пути не будет конца, обоим становилось все хуже, оба уже не понимали, где они и что тут делают. Оба ничего перед собой не видели — просто поворачивали, куда вела дорога. Спустившись, они остановились: Грегг наклонился, чтобы завязать шнурок.

— Я куплю тебе содовой, — предложил Роджер.

Сын только шмыгнул в очередной раз носом и, даже не взглянув на отца, встал и пошел дальше.

— Ну и ладно, — сказал Роджер. — К черту все.

Они вошли в город, сначала шли по жилому району, потом вошли в деловую часть.

— Посмотри, там парк, — показал Роджер. — Хочешь, в парк сходим?

— Нет, — ответил Грегг.

В авторемонтной мастерской Роджер забрал машину, оплатил счет за смазку и задним ходом стал выезжать на улицу. Сын рядом ерзал на сиденье.

— Мне в туалет надо, — буркнул Грегг.

Дернув ручной тормоз, Роджер открыл дверцу машины и помог сыну выйти, чтобы вернуться в мастерскую. Он оставил машину и отвел Грегга в туалет. Когда они вернулись, машины на месте не было.

— Кто–то угнал, — предположил Грегг.

— Да нет, — сказал Роджер, оглядываясь в поисках кого–нибудь из персонала. — Где моя машина? — спросил он. — Я оставил ее здесь с заведенным двигателем.

— Наш работник припарковал ее на той стороне улицы, — ответили ему. — Она въезд перегораживала. Вон там, видите?

Он показал в сторону, где они увидели свою машину — она стояла через улицу, у почтового ящика.

— Спасибо, — поблагодарил Роджер.

Переждав на переходе поток машин, они пошли на другую сторону. В это время рядом с ними остановился «Форд–универсал», и женский голос окликнул его:

— Мистер Линдал, подождите, пожалуйста, минутку!

Затем «Форд» отъехал, повернул направо и резко затормозил у тротуара. Роджер не понял, кто это: рассмотреть женщину он не успел, а голос не узнал. Машину эту он видел впервые.

Дверь автомобиля распахнулась, из него выскочила Лиз Боннер, заперла машину и спешно пошла навстречу Роджеру и Греггу.

— Послушайте, — запыхавшись, начала она, — вы спешите в Лос–Анджелес? Не можете задержаться еще на пару мину!? Миссис Альт сказала, что вы передумали и решили не оставлять Грегга в школе. Почему? Что случилось? Вы же собирались? Из–за кого это? — Подойдя совсем близко, она серьезно и пристально смотрела на Роджера. От нее пахло солнцем, тканью и испариной. — Это из–за того, что мои мальчики наскочили на него, когда играли в мяч? Чик — мой муж — говорит, это из–за того, что вы видели, как мы кричали на него, и это вас разозлило. Это правда?

Он чувствовал себя последней сволочью.

— Нет, — ответил он, — я принял решение раньше. С вами это никак не связано.

— Да? — Видно было, что она не верит ему. — Точно? Но вы же привезли его сюда, ехали аж из Лос–Анджелеса. А ваша жена договорилась, чтобы я забирала его в выходные. Потом, они с Эдной составили списки вещей, которые ему надо привезти. Кажется, ваша жена даже заплатила ей за первый месяц. Ничего не понимаю. Эдна, по–моему, расстроилась, из нее ничего членораздельного не вытянуть. — Тут словесный поток миссис Боннер иссяк. Она потянула за бретельку платья и, кажется, поняла странность своего положения. — Боже, это, наверное, глупо, — пробормотала она. — Что–то я разошлась. Ну, как бы то ни было, мы хотели как лучше.

Ни он, ни она не знали, что делать дальше.

— Привет, — сказала Лиз Боннер Греггу и ласково убрала ему челку со лба.

— Здравствуйте, — ответил Грегг.

— Как вы поедете в Лос–Анджелес? — спросила Лиз Боннер. — Ах, у вас машина. Значит, вас не надо подвозить.

— Спасибо, — сказал он.

— Что ж, жаль. А школа хорошая. Может быть, в другой раз. — Она как–то нерешительно улыбнулась. — Рада была с вами познакомиться. — Помедлив, она сказала: — Мы–то подумали… Мы подумали, что вы новенький родитель и у вас было идеалистическое представление о школе, и вот вы привозите сюда вашего мальчика, а тут — мы. И мы все испортили. — Она пожала плечами. — Не знаю уж как. И мы подумали, что Эдна из–за этого разозлилась. Из–за того, что мы испортили все. Ну, может, увидимся. Когда–нибудь.

Она поспешила к своей машине, отперла дверь, села и, внимательно посмотрев на поток автомобилей, поехала в сторону школы. Ее «универсал» нуждался в мойке: он был покрыт слоем пыли и дорожной грязи. Автомобиль быстро исчез и снова показался на склоне при выезде из городка. Роджер и Грегг смотрели, как его серый силуэт взлетает вверх по холму, по которому они недавно плелись вниз.

— Мы могли бы поехать вместе с ней, — сказал Грегг.

Они сели в свой «Олдсмобиль». Двигатель работал. Служащий автомастерской не стал его выключать.

— Обратно в Эл–Эй, — вздохнул Роджер.

Рванув от тротуара, он двинулся в направлении, противоположном тому, в котором ехал красный «Форд–универсал».

— Ну и дела, — сказал он Греггу. — Ты когда–нибудь видел что–то подобное?

Ехал он медленно, держа руль обеими руками. «И как же я в это влип? — спрашивал он сам себя. — Как вообще можно попасть в такое положение?»

Яркий свет ослеплял его — солнце било прямо в глаза. И так предстояло ехать весь обратный путь.

«Господи, — думал он. — И так все плохо дома. Не надо делать еще хуже, пожалуйста, не надо».

Глава 4

В субботу, ближе к вечеру, когда Вирджиния шла от автобусной остановки домой в северо–восточной части Вашингтона, к тротуару подъехал старый, обшарпанный автомобиль. Окно опустилось, и ее окликнули.

Сначала она подумала, что это Ирв Раттенфангер: это был его «Бьюик» 34–го года, только нагруженный ящиками и коробками. Приваренный к крыше багажник тоже был завален вещами. Затаив дыхание, она остановилась и узнала Роджера Линдала, который целиком прикончил ее бутылку вина на давешнем застолье у Раттенфангеров. Ему едва хватало места на переднем сиденье среди коробок. Радостно помахав ей рукой, он припарковался, выскочил из машины, обежал ее и прыгнул на тротуар. Он был сегодня весел, но Вирджиния насторожилась. Как только она узнала его, внутри возникло одно из тех иррациональных дурных предчувствий, что коренятся в детских переживаниях и опыте жизненных неудач.