Звезда Берсеркера (Клуб Любителей Фантастики — « L») - Фред Саберхаген

— Координатор, — обратился к машине мальчик. — Этот человек в самом деле хочет умереть?

Где-то в недрах рубки какое-то электронное устройство чуть слышно и мелодично гудело. И лишь этот слабый звук нарушая полную тишину.

— Я действительно хочу, — спокойно и эффектно ответил Сталь. — Разве ты теперь не понимаешь, Мишель? И ты нужен, тоже. В твоем случае добром будет долгая жизнь, проведенная в служении верному делу. Жизнь, наполненная — в определенном смысле — огромным удовлетворением. **

Словно какая-то быстрая волна прошла по чертам Сталя — словно он подмигнул Мишелю.

— Координатор, — голос Мишеля вдруг дрогнул, как бы надломившись. — Если этот человек в самом деле стремится умереть, то… убей его прямо сейчас. Я был бы рад увидеть, как он умрет. Это утвердит меня в том, что вы пытались объяснить мне.

Сталь сделал шаг к Мишелю, но замер на месте, как сломанный робот. Маска его лица тоже оказалась сломанной, сквозь морщины проступил страх, и несколько секунд он боролся с собой, пока не взял себя в руки.

— Весьма невероятно, — сказал Координатор, — чтобы тебе ранее приходилось отдавать приказ или просьбу об уничтожении жизни другой жизнеединицы. Поэтому я вычислил, что это едва ли послужит усилению твоей ментальной стабильности. В данный момент. Поэтому твоя просьба исполнена не будет.

И на этом в тот день их встреча завершилась. И очень нескоро Мишель снова увидел Сталя.

Даже до этого памятного происшествия Мишель редко встречал Элли и добро-жизнь в одной каюте. Очевидно, машина — по каким-то своим соображениям — держала их раздельно. Элли, так же, как и Мишель, имела некоторую свободу передвижения по кораблю, и за ней всегда следовал хотя бы один робот. Любая попытка бунта — бежать на спасательной шлюпке или повредить систему управления — со стороны Элли и Мишеля не увенчалась бы успехом.

По молчаливому негласному соглашению, в разговоре Элли и Мишель были довольно сдержанны — подразумевалось, что Координатор всегда слышит то, что они говорят, тем или иным способом. Не считая того, что они находились на положении пленников, никаких особых неудобств они не испытывали, и никакого вреда им так же не было причинено. Но у Элли вид был нездоровый. Она похудела, и теперь серая хламида служительницы Храма свободно болталась на ней. Когда Мишель упомянул это в разговоре, она спокойно согласилась. Но, кажется, ее это мало волновало.

— А как ТВОИ дела? — спросила Элли, ласково приподнимая подбородок Мишеля и глядя ему в лицо. Два андроида-охранника при это подались вперед на несколько сантиметров, словно наготове блокировать любую попытку удушить драгоценного пленника Координатора.

— Вполне нормально, — с готовностью ответил Мишель. Он в самом деле чувствовал себя неплохо. Он не знал, почему, но это было так. — И ты знаешь, по-моему, я быстро расту. Мне становится тесно в этом костюме. — Оранжевый спортивный костюм, время от времени прогоняемый через чистящую корабельную систему, был его единственной одеждой.

— Да, кажется, это так. — Судя по тону Элли, ее собственное восприятие времени стало таким же туманным и ненадежным, как и его. — Но волосы у тебя короче.

— Робот подрезает их. — И каждый раз, как был уверен Мишель, на точное количество сантиметров. — Если ты, Элли, в самом деле моя мама…

— Да?

— Кто тогда мой биоотец?

Он решил, что машины уже получили от нее какой-то ответ на этот вопрос. И он предполагал, что они не станут препятствовать повторению ответа.

Но Координатор прореагировал немедленно, через динамик одного из андроидов:

— Не отвечай.

Элли устало отвела взгляд в сторону и промолчала. Мишель поднял глаза:

— Почему я не должен знать? — потребовал он ответа от низкого металлического потолка над головой.

— Изменению подвержено лишь будущее. Прошлое изменить уже нельзя.

Несколько часов — или, быть может, несколько дней? — спустя Мишель находился один в своей каюте. Неожиданно робот принес ему новую одежду, которая, очевидно, только что была изготовлена. Это была уменьшенная копия униформы Сталя, включая даже металлически поблескивающие туфли. Как правило, обувь на корабле не носили… Мишель отказался было от свертка. Но потом ему пришла в голову другая мысль.

Он переоделся в принесенную новую одежду — свободную рубашку и короткие брюки светло-серого цвета. Потом, неся в одной руке старый оранжевый костюм, а в другой — серые туфли, он вышел из каюты. Ему никто не помешал, металлический надзиратель следовал в шаге за его спиной. Мишель прошел короткий коридор и оказался в рубке управления.

— Вот, — сказал он с максимальной небрежностью. — Это мне не нужно. И двойным броском отшвырнул туфли к подножию консоли-насеста Координатора, а оранжевый костюм — в сторону капитанского кресла. На кресле по-прежнему лежал Ланселот, складки силового полотнища слабо шевелились и переливались.

Туфли негромко ударили о палубу у подножия консоли, оранжевая ткань костюма повисла на протянутом манипуляторе робота, стоявшего как раз за креслом — этот робот находился за спиной Мишеля в момент, когда тот сделал бросок.

Мишель постепенно накапливал факты — одна деталь здесь, другое наблюдение там. Единственная атака на Координатора, которая могла иметь успех, должна быть нефизического свойства — через то, что можно было назвать сознанием Координатора.

МЫ ЛЮДИ. МЫ ХОЗЯЕВА МАШИН, ЕСЛИ РЕЧЬ ИДЕТ О ЛЮБОГО ВИДА СОТРУДНИЧЕСТВЕ С НИМИ. И МЫ ВЫИГРАЕМ ЭТУ ВОЙНУ. ЕСЛИ КТО-ТО СПРОСИТ ТЕБЯ — ТАК ЕМУ И ГОВОРИ.

Но сначала, Франк, я должен узнать все, что необходимо узнать.

— Ты хочешь снова надеть Ланселота? — неожиданно спросил Координатор.

— А ты позволишь мне, если я хочу?

И сейчас он, наверняка, ответит новым вопросом.

— Пока нет. Я не имею полномочий на это. Возможно, разрешение тебе дадут Директоры. Что ты подумал, когда первый раз надел Ланселота?

Этот вопрос Координатор задавал по крайней мере уже один раз — и это, казалось, было так давно… И что он ему тогда ответил?

— Я вспомнил школьный спектакль, в котором участвовал.

Ответ заставил Координатора попросить Мишеля коротко описать, что такое спектакль. Мишель сделал это, хотя не был уверен, что Координатор не знает всего этого и без него.

— И какова была в этом спектакле твоя роль?

— Я был Обероном.

— Ты играл на сцене роль пятого крупного спутника Урана?

— Нет, я играл… существо. Наверное, в его честь был назван спутник Урана. Это такое выдуманное существо, из сказок. И во время спектакля я был одет в такие воздушные ткани, которые мне напомнил потом вид Ланселота. Чистое совпадение, конечно.