Звезда Берсеркера (Клуб Любителей Фантастики — « L») - Фред Саберхаген

— Почему именно тебя выбрали для испытаний Ланселота?

— Я только догадываюсь, что другие люди не могли с ним справиться, начинали сходить с ума. Ты сам видел. Они перепробовали множество людей. — Мишель чувствовал, как микропрыжки удлиняются по продолжительности и как увеличивается их частота. Если бы взглянуть в иллюминатор или на экран… но что это ему даст?

— Объясни значение кодового названия «Ланселот»?

Мишель попытался припомнить, что ему говорили об этом на Лунной Базе.

— Это имя одного человека, из древних книг, знаменитого воина. В те времена, когда существовали рыцари, ездившие верхом на особых животных. И только один человек мог победить Ланселота. Его сын.

— Ты хотел бы сейчас увидеть свою мать?

На миг Мишель вздрогнул, по нервам пробежала волна. Потом он вспомнил, о ком говорит машина.

— Ты имеешь в виду женщину… которая на борту корабля?

— Я ведь сказал, что она — твоя мать.

— Я… да, я хотел бы с ней поговорить.

Роботы снова плавно и стремительно пришли в движение. Открылась дверь и сердце Мишеля опять подпрыгнуло, когда он увидел стоявшую в проеме высокую женщину со светлыми волосами.

Тупелов сидел в удобном кресле на мостике большого боевого корабля, ощущая внутреннюю вибрацию нарастающей сверхсветовой скорости. Рядом сидела в кресле Кармен. Предохранительное покрытие кресла было свернуто и отодвинуто в сторону, и она сидела, слегка склонив голову на его плечо, в позе уставшей от любви покорной подруги.

— Я слышала, вы отдали флоту приказ оставить прямую погоню и попытаться перехватить их, — сказала Кармен.

— Да. Так у нас будет больше шансов. Погоню продолжит другая группа кораблей — они пойдут по курсу до тех пор, пока будут в состоянии обнаруживать хоть какие-нибудь следы. В прыжке корабль оставляет, знаете ли, кое-какие следы.

— Но как же мы их можем перехватить, если не знаем, куда они направились, куда они собираются доставить Мишеля?

В центре мостика, в окружении офицерских кресел, висела голограмма карты всей исследованной Галактики, все ее десятки световых лет в диаметре. Большую часть времени с момента начала погони Тупелов проводил, глядя на эту модель. И сейчас он тоже смотрел на нее.

— Я строю самое вероятное предположение, вот и все. — Он мельком взглянул на нее. — У вас очень усталый вид.

— Я устала, в самом деле. Но благодарна, что вы позволили мне лететь с вами.

Снова глядя на дисплей, Тупелов пробормотал:

— Думаю, вы очень можете нам пригодиться. Есть такой шанс.

— Он не сказал, насколько этот шанс велик. — Может, вы пока пойдете к квартирмейстеру? Пока все спокойно. Вы уже два или три дня носите одну одежду.

Кармен опустила взгляд на свои колени. Да, со дня атаки. Она уже дважды спала в одной и той же одежде, и проснувшись, подумала, что нужно найти замену и переодеться, но потом совершенно об этом позабыла. Все это было сейчас несущественно.

— Хорошо, я раздобуду что-нибудь новое, — сказала она, устало приподнимаясь. — Догадки — и это все, что нам пока остается?

Он как-то странно посмотрел на нее.

— Догадки — это как раз то, что очень хорошо получается у меня, как правило. У некоторых хорошо получается что-то другое, например, прямой удар правой, а у меня — предположения и догадки.

— Но догадки — это только догадки, не так ли?

Тупелов, казалось, принял какое-то решение. Забыв на время о большом пространстве трехмерного дисплея, он протянул руку к своей консоли и принялся отпирать небольшой ящичек.

— Вы что-нибудь слышали об этих вещах? Только слухи, наверное? Эти объекты были доставлены Элли Темисвар и Франком Маркусом из одного странного места в районе Ядра Галактики, называемого Тадж. Если эти артефакты что-то и доказывает, а я думаю, что доказывают, то именно то, что догадка и случайность — далеко не полностью понятные и изученные нами вещи, и на самом деле весьма даже отличаются от того, что мы думаем о них сейчас.

Два предмета совершенно спокойно и невинно покоились на ладони Кармен. Один из них — маленький кубик с гладко закругленными гранями. На вид и на ощупь кубик был сделан из кости. На каждой из шести практически плоских граней имелись неровно выщербленные точки-лунки, ничем особенно не отличавшиеся от тех, что можно видеть на любой игральной кости. Второй артефакт — простое металлическое кольцо, хорошо подходящее только на большой палец человеческой руки.

— Я не совсем понимаю, что…

Тупелов взял кубик.

— Эту штуку мы назвали астрагалусом, — объяснил он. — По аналогии с игральной костью, которой пользовались в древности.

Он бросил кость на поверхность консоли перед собой. Кубик покатился, потом замер — выпала единица. Он бросил кость еще раз — снова «один». Еще раз. И еще. Результат был тот же.

— Кость с фокусом? Внутри у нее смещен центр тяжести?

— Нет. Во всяком случае, не в физическом смысле — наши инструменты не в силах обнаружить какую-то аномалию. Кубик прекрасно сбалансирован, и по законам случая он должен быть подобен любой другой игральной кости. Но на самом деле ничего подобного не получается. Всякий раз наверху остается грань с единицей.

— Каждый раз?

Он снова бросил кость, демонстрируя.

— А кольцо? — Кармен повертела его в пальцах, потом положила на ладонь.

— Я бы не рискнул надеть его себе на палец. Хотя такие опыты проводились, без какого-либо остаточного эффекта… Внимательно посмотрите на полировку по внешнему краю. Вас ничто не удивляет?

Снова повертев кольцо в пальцах и приглядевшись, Кармен обратила внимание, что поверхность края иногда как бы расплывается, словно двигаясь с иной скоростью, быстрее, чем остальная часть кольца. Но эффект исчезал, как только она переставала вращать кольцо. Она, как могла, описала Тупелову то, что увидела, добавив:

— Но я уверена, что такой эффект способна произвести и наша технология. Вы это имели в виду?

— Нет. Но эта необычность имеет кажется, некоторое отношение к действительно необычному свойству кольца, которое мы открыли не сразу. А именно — длина окружности этого кольца ровно в три раза превосходит его диаметр.

Кармен понадобилось несколько секунд, чтобы осмыслить сказанное, потом она заметила вслух, что кольцо кажется абсолютно правильным и круглым.

— О, вполне. Совершенно правильная окружность. Но для данного кольца число «Пи» равно 3. Все крайне просто и крайне невероятно. — И когда Кармен не нашлась, что сказать на это, Тупелов добавил: — Я раздобуду какой-нибудь измерительный прибор, позднее, и вы сами во всем убедитесь.