Последний довод королей - Джо Аберкромби

Он взглянул на улицы города. Джезаль заметил, что глаза у Маровии разного цвета — один голубой, а другой зеленый.

— Мы обязаны все взвесить и понять, где больше пользы.

— Больше пользы…

Джезаль посмотрел в другую сторону, в Агрионт. Храбрые защитники крепости выстроились на стенах, готовые — он знал это — отдать жизнь за короля и страну, даже если король и страна этого недостойны. Он видел горожан, укрывшихся в узких переулках: мужчины, женщины, дети, старики и молодые, все они покинули свои разрушенные дома. Король обещал защитить их. Его взгляд скользнул по высоким белым зданиям, окружавшим зеленый парк, по широкой площади Маршалов, по длинной аллее Королей с высокими статуями. Все было заполнено беспомощными и беззащитными людьми. Этим несчастным не на кого положиться, кроме как на бесхарактерного обманщика Джезаля дан Луфара.

У него перехватило горло, но он знал, что старый чиновник прав. Джезаль ничего не мог поделать. Он чудом остался в живых после своей недавней великолепной атаки, и теперь поздно устраивать новую схватку. Гуркские солдаты ринулись на площадь перед воротами Агрионта. Они поднимали луки, и тучи стрел летели над мостом. Крошечные фигурки спотыкались и падали в ров, поднимая брызги. Отдаленные крики едва достигали вершины Цепной башни.

С крепостных стен лучники произвели ответный залп. Гуркские воины падали или отступали, оставляя тела мертвых на мостовой. Люди укрывались в окрестных зданиях, метались из тени одного дома к другому. Один из солдат Союза спрыгнул с моста и барахтался в воде, заполнявшей ров, пока не исчез. На поверхности он больше не появился. Позади него последние защитники города продолжали ползти к воротам, в отчаянии поднимая руки. Понятие о большей пользе вряд ли утешило бы их перед смертью. Джезаль закрыл глаза, потом взглянул в сторону.

— Там! На востоке!

Варуз и несколько офицеров его штаба столпились у дальнего парапета, глядя в пространство мимо Дома Делателя, на дальние поля за городом. Джезаль подошел к ним, прикрывая рукой глаза от солнца. За высокой стеной Агрионта, за блестящей рекой и широким полукругом домов на городской окраине ему почудилось какое-то движение. Некая растянутая тень в форме полумесяца надвигалась на Адую.

Один из офицеров опустил подзорную трубу.

— Кавалерия! Союзная кавалерия!

— Вы уверены?

— Армия!

— Хоть и опоздали на вечеринку, — пробормотал Варуз, — но желанные гости.

— Ура маршалу Весту!

— Мы спасены!

Джезаль воздержался от радостных криков. Надежда — это прекрасно, ее так не хватало им всем, но праздновать рано. Он перешел на другую сторону башни и мрачно посмотрел вниз.

Все больше гурков в полном вооружении скапливалось на площади перед крепостью. Они толкали перед собой большие наклонные щиты из дерева, за каждым из которых могло спрятаться не меньше двадцати человек. Самые первые уже ощетинились стрелами, но продолжали медленно двигаться на мост. Стрелы взлетали вверх и падали вниз. Раненые старались отползти в тыл. Одно из зданий на краю площади было подожжено, языки пламени плясали, жадно облизывая крышу.

— Армия! — закричал кто-то с противоположного бастиона. — Маршал Вест!

— Да. — Маровия сурово смотрел на кровавую резню внизу, а шум битвы становился все более отчетливым. — Будем надеяться, что он пришел не слишком поздно.

Звуки сражения разносились в сыром воздухе. Глухие удары и звон оружия, отдаленные призывы и команды. Логен оглянулся на людей, окружавших его. Они бежали по открытому полю, учащенно дыша от возбуждения, бряцая доспехами, с оружием наготове.

Он не радовался тому, что снова погрузился в эту стихию.

Грустно, но факт: у Логена было больше теплых чувств и доверия к Ферро и Джезалю, Байязу и Ки, чем к самому себе. Все они непростые люди, каждый по-своему. Вряд ли он понимал их, вряд ли они очень нравились ему. Но рядом с ними Логен нравился сам себе. Далеко отсюда, на пустынной западной окраине мира, он был человеком, на которого можно положиться. Таким же, как его отец. Без дышащего в затылок кровавого прошлого, без проклятого черного имени, без необходимости все время оглядываться в ожидании нападения. У него была надежда на лучшее.

Мысль о том, что он снова увидит этих людей и снова станет таким человеком, воодушевляла его и заставляла быстрее бежать к серым стенам Адуи. Ему казалось, что он сможет оставить Девять Смертей позади.

Однако остальные северяне не разделяли его рвения. Как на прогулке, они неторопливо дошли до перелеска, где пара птиц взлетела в белое небо, и остановились. Все молчали. Один парень даже присел, прислонившись спиной к дереву, и стал пить воду из фляги.

Логен пристально посмотрел на него.

— Во имя мертвых, ни разу не видел такой жалкой атаки, как эта. Вы забыли свои силы на Севере?

Последовало неясное бормотание и переглядывание. Красная Шляпа отвел глаза в сторону, прикусив губу.

— Возможно, так и есть. Пойми меня правильно, господин, или ваше королевское величество, или как теперь тебя называть? — Он почтительно склонил голову. — Я много сражался, не жалея сил, моя жизнь не раз оказывалась на острие меча. Но… ради чего нам сражаться сейчас? Вот о чем все мы думаем. Не наше это дело. Не наш поединок.

Ищейка покачал головой.

— Союз будет считать нас сборищем трусов.

— А кого заботит, что они подумают? — ответил кто-то.

Красная Шляпа шагнул ближе к Логену.

— Понимаешь, вождь, мне плевать, если какой-то незнакомый козел назовет меня трусом. Я и без того пролил достаточно крови. Мы все пролили немало крови.

— Ха, — усмехнулся Логен. — То есть вы хотите остаться здесь?

Красная Шляпа пожал плечами.

— Ну, по-моему…

Он закричал, когда лоб Логена врезался в его лицо и разбил ему нос, как орех на наковальне. Кровь потекла по его подбородку, и Красная Шляпа рухнул на спину в грязь.

Логен повернулся, и его лицо изменилось. Теперь это было лицо Девяти Смертей — холодное и мертвое, ко всему безразличное. Это было легко сделать. Гримаса была привычной, как любимая пара сапог. Его рука нащупала холодную рукоять меча Делателя, и все подались назад, отпрянули, перешептываясь.

— Еще кто-нибудь из вас, говнюков, желает высказаться?

Парень у дерева отбросил фляжку и вскочил. Логен посмотрел на каждого из упрямцев, и все они переводили взгляд на деревья, в сторону, на землю или кудато еще, но не на него. Пока он не дошел до Трясучки. Этот длинноволосый паршивец смотрел прямо ему в глаза.

Логен сощурился.