«Если», 1998 № 02 - Кристофер Прист

Он исчез за дверью, а я стою, оглушенный. Чтобы не упасть, делаю шаг к стеллажу, хватаюсь за него. Мутный взгляд падает на книги в стеллаже — я вдруг вспоминаю, где бродил пару месяцев назад. Словно какая-то яркая вспышка взрывается у меня в голове, а потом снова туман наползает, заслоняет лица трех мужчин, которые перед моими глазами встают.

Тут дверь хлопнула — вошел главный редактор. Улыбается — слов нет. Купюрами помахивает.

— Вот она — плата за труд. — И с размаху шлеп эти деньги на стол — мол, смотри, мы слово держим.

А я на них даже не смотрю, я по корешкам книг скольжу мутным взглядом. Он мой взгляд поймал, тоже стал смотреть на книги.

— Что-то интересное увидели? — вкрадчиво спрашивает.

И тут я бросился на него, свалил на пол, сам плюхнулся сверху и ну душить! Он что-то хрипел, извивался, но я со всей силы сжимал руками его горло. На меня сзади навалились, стали оттаскивать — я бешено сопротивлялся. Сколько там было человек, уже не помню. Рычал как зверь. Потом крушил все подряд.

Но все-таки меня скрутили. Теперь я в санатории. Двигаться совсем не могу, говорить — едва-едва, не слышу ничего, зато вижу хорошо. Мыслить не мыслю — потерял способность, а вот память сделалась очень выборочной: помню, как в детстве в озере тонул и как из темного холодного города торопился в Коридор Времени. Зачем я туда ходил, в тот город?

Факты

*********************************************************************************************До флайеров рукой подать?

Самый быстрый в мире вертолет CarterCopter может разогнаться аж до 800 км/ч (для сравнения: максимальная скорость летательных аппаратов данного класса к концу 1980-х достигла 350 км/ч, крейсерская — 280 км/ч). Машина нового поколения, созданная техасским инженером Джеем Картером, удачно сочетает в себе такие достоинства современных самолетов и вертолетов, как чрезвычайно экономичный расход топлива и возможность взлетать и садиться строго вертикально. Согласно предварительным расчетам, чудо-геликоптер вполне способен осуществить беспосадочный перелет вокруг земного шара! NASA, весьма заинтригованное разработкой Картера, выделило изобретателю 670 тысяч долларов, на которые и был построен прототип.

Компьютерщики, разоружайтесь!

Указ президента Французской республики об отмене воинской обязанности ударил… по армейским компьютерным сетям. Потеряв 150000 призывников, сухопутные войска Франции лишились 2000 квалифицированных специалистов-компьютерщиков. Генеральный штаб сомневается, что за небольшую зарплату на этих рабочих местах согласятся трудиться вольнонаемные служащие. Это серьезная проблема, ведь эффективность современной армии основана на Commedment Control Communication Information — информационной системе, призванной направлять и анализировать множество собираемых на поле битвы данных.

Только для мужчин!

В последнее время столько говорилось о вреде чрезмерного облучения ультрафиолетом, что пресловутый «здоровый загар» фактически вышел из моды. Впрочем, о женщинах медики беспокоятся куда меньше, ибо современная косметика, как правило, содержит специальные вещества, защищающие кожу от прямых лучей солнца, но что касается мужчин, в особенности стареющих… Представьте, плешивая макушка особенно чувствительна к солнечным ожогам, весьма неблагоприятно отражающимся на здоровье и даже мыслительных способностях ее владельца! Британские фармацевты весьма серьезно отнеслись к этой проблеме, и в нынешнем году компания «Pharma-vita» выбросила на рынок «Scalp Block» — защитный крем специально для лысины… Вызвала ли сия новинка бурный ажиотаж среди политиков, бизнесменов и университетской профессуры, к сожалению, остается неизвестным.

Майя Каатрин Бонхофф

ДУДОЧКА КРЫСОЛОВА

Для Беккета Ходжа это был самый обычный день, то есть из ряда вон выходящий, ибо экстраординарные случайности, странные люди и нелепые ситуации липли к нему столь же легко и охотно, как белая кошачья шерсть к парадным черным брюкам.

Беккет (для жены и друзей попросту Бек) являл собою типичного ученого, как его представляют обыватели: высоколобый, рассеянный, небрежно одетый профессор компьютерных наук с мягким голосом и манерами, страдающий забывчивостью по причине непрестанно протекающих в его мозгу головоломных математических вычислений. Он не употреблял спиртного, не сквернословил, регулярно забывал о собственном дне рождения, а чтобы вовремя поздравить жену с днем ангела, прибегал к хитроумной электронной магии. Как лектор он снискал огромную популярность и был славен также в качестве автора многочисленных увесистых томов, посвященных загадкам искусственного интеллекта, нанотехнологии и экзогенного программирования; каждый из этих бестселлеров был написан своеобразным стилем, который жена его, Марианна, именовала не иначе как крутой технояз.

Но в глубине души Беккет Ходж ощущал себя великим прозаиком. Да-да, он был непоколебимо уверен, что рожден искусным рассказчиком, хотя еще ни один читатель не прочел ни единого словечка из его произведений! Так что научные и академические достижения были для него не более чем источником безбедного существования, и этой привычной деятельностью он занимался так же непринужденно, как дышал, ел, спал и отправлял иные естественные потребности.

Знаменитый профессор мечтал лишь о том, чтобы просвещенная публика приняла его литературные труды столь же восторженно, как и все прочие плоды его деятельности, и однако на пороге тридцати шести лет он находился ничуть не ближе к желанной цели, чем в тот день, когда открыл первый текстовый файл, не имеющий ни малейшего отношения к биокомпьютерам, нейронным сетям и самоохраняющимся системам безопасности, снабженным искусственным интеллектом.

Он был изрядно обескуражен полным отсутствием интереса со стороны собственного научного редактора, коему вручил свой последний и лучший роман.

— Ты сочиняешь, как программист, — меланхолически заметил Теренс Лэнс, осилив беккетовский опус, а поскольку автор явно не увидел в данном обстоятельстве ничего плохого, добавил: — Лучше пиши о том, что ты действительно знаешь, Бек.

Последний, однако, пропустил ценный комментарий мимо ушей: в конце концов, бедняга Лэнс всю жизнь редактировал учебники, а не изящную словесность! А посему, воспользовавшись академическими кредитами, профессор решительно отгрузил драгоценный роман по сетевым адресам нескольких известных издательств — и по прошествии полугода все еще дожидался ответного стука в свою персональную электронную дверь.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});